Э. Джеймс - Грей. Кристиан Грей о пятидесяти оттенках
Она вздыхает и снова кажется испуганной.
– Что ты хочешь знать?
– Ну, для начала – что ты думаешь о нашей договоренности?
Ана поджимает губы, как будто готовится выдать что-то неприятное.
О господи.
– Кажется, надолго меня не хватит. Целые выходные притворяться другим человеком… – Она отводит взгляд.
Это не «нет». К тому же я понимаю, что она права.
Я приподнимаю ее подбородок и заглядываю прямо в глаза.
– И мне так кажется.
– Ты надо мной смеешься?
– Беззлобно. – Снова целую ее. – Из тебя нижняя так себе.
Она удивленно распахивает рот. Изображает обиду? И вдруг смеется, нежно и заразительно, и я понимаю, что она не обиделась.
– А может, учитель так себе.
Хорошо сказано, мисс Стил.
Я и сам смеюсь.
– Может. Может, мне следует быть с тобой построже. – Пристально смотрю на нее. – Больно было, когда я тебя впервые отшлепал?
– Нет, не особенно, – признается она, слегка покраснев.
– Значит, больше сам факт смутил? – настаиваю я.
– Наверное… Удовольствие в таких обстоятельствах, когда его быть не должно…
– Я помню, как чувствовал нечто подобное. Нужно время – привыкнуть.
Наконец-то мы обсуждаем Тему.
– Не забывай о слове-стоппере, Анастейша. И пока ты будешь соблюдать правила, позволяя мне осуществлять желаемый контроль и следить за твоей безопасностью, мы, надеюсь, сумеем найти способ двигаться дальше.
– Почему ты хочешь меня контролировать?
– Потому что это отвечает моей душевной потребности, которую я не смог реализовать в юношеские годы.
– То есть это как бы терапия?
– Я в таких терминах не думал, хотя, пожалуй, так и есть.
Она кивает.
– Понимаешь, в этом все и дело: то ты говоришь «не спорь со мной», то утверждаешь, что тебе нравится дерзость. Очень сложно лавировать.
– Понимаю. Но ты, кажется, пока вполне справляешься.
– Какой ценой?! Я вся аж в узел завязалась.
– Мне ты такая нравишься.
– Да я не об этом! – Она брызгает на меня водой.
– Ты брызгаешься!
– Ага.
– Ох, мисс Стил… – Я обхватываю ее за талию и притягиваю к себе на колени, снова выплескиваю воду из ванной на пол. – По-моему, довольно разговоров.
Я обхватываю ее голову руками и целую, языком раздвигаю ей губы, проникаю в рот, доминирую. Она отвечает на поцелуй, сплетает свой язык с моим, ерошит мне волосы. Я удерживаю ее одной рукой за затылок, не давая отодвинуться.
Отстраняюсь, чтобы перевести дух. Глаза у нее темные и жадные, в них откровенное желание. Я хватаю ее за запястья и завожу руки за спину.
– Сейчас я тебя возьму, – объявляю я, приподнимая попку над затвердевшим членом. – Готова?
– Да, – выдыхает она, и я медленно насаживаю ее на себя, наблюдая за выражением лица. Она со стоном закрывает глаза, наваливается грудью мне в лицо.
Ох, как сладко, господи…
Я двигаю бедрами, приподнимаю ее, вхожу в нее еще глубже и придвигаюсь ближе, так, что мы соприкасаемся лбами.
Как же в ней хорошо.
– Пожалуйста, отпусти мне руки, – шепчет она.
Я открываю глаза и вижу, что она хватает ртом воздух.
– Не трогай меня, – прошу я, выпуская ее запястья и обхватывая ее за бедра. Опершись о бортик ванной, она начинает медленно трахать меня. Вверх. Вниз. Так неспешно. Она открывает глаза, и наши взгляды встречаются. Я смотрю на нее. Она верхом на мне. Склоняется, целует, поглощает мои губы своими. Я закрываю глаза, наслаждаясь ощущениями.
О да, Ана.
Она хватает меня за волосы, ерошит, ласкает, целует меня, сплетает свой влажный язык с моим. Я поддерживаю ее за бедра и начинаю двигать выше и быстрее, едва замечая, что вода льется через край.
Но мне все равно. Хочу ее. Хочу эту прекрасную женщину, которая стонет, прильнув к моим губам.
Вверх. Вниз. Вверх. Вниз. Еще и еще. Отдается мне. Берет меня.
– Ах… – Она замирает от удовольствия.
– Вот так, девочка, – шепчу я, и она двигается все быстрее и вдруг кричит от нахлынувшего оргазма.
Я обхватываю ее руками, обнимаю крепко-крепко и забываю обо всем, кончая в нее.
– Ана, девочка! – кричу я и знаю, что ни за что не хочу ее отпускать.
Она целует мне ухо и выдыхает:
– Это было…
– Да. – Удерживая ее за руки, я слегка отстраняюсь, чтобы рассмотреть ее получше. Вид у нее сонный и удовлетворенный… наверное, я и сам выгляжу так же.
– Спасибо, – шепчу я.
Она удивляется.
– Что не трогала меня, – добавляю я.
Взгляд ее смягчается; она поднимает руку. Я напрягаюсь. Но она лишь качает головой и проводит пальцем по моим губам.
– Ты сказал, нельзя. Я понимаю. – И она склоняется поцеловать меня. В груди у меня клокочет новое, неизвестное и опасное.
– Давай уложим тебя в постель. Или тебе нужно домой? – Я пугаюсь собственных чувств и того, куда они ведут.
– Нет, не нужно.
– Хорошо. Оставайся.
Я помогаю ей встать и вылезаю из ванной за полотенцами, пытаясь не обращать внимания на внутреннее беспокойство.
Заворачиваю ее в полотенце, в другое заворачиваюсь сам, еще одно бросаю на залитый водой пол в безуспешной попытке хоть чуть-чуть его просушить. Сливаю воду из ванны, а Ана отступает к зеркалу.
Что ж, было интересно.
И она оказалась права. Хорошо, что мы поговорили, хотя я так и не понял, к чему мы пришли.
Она чистит зубы моей щеткой, а я выхожу из ванной в спальню. Улыбаюсь. Беру телефон – вижу пропущенный звонок от Тейлора.
Отправляю ему сообщение.
Все в порядке? Поеду на летное поле в 6 утра.
Он тут же отвечает.
Потому и звонил. Погоду обещают хорошую. Увидимся на поле.
Спокойной ночи, сэр.
Я повезу мисс Стил летать! От восторга широко улыбаюсь, а потом еще шире, когда девушка выходит из ванной в одном полотенце.
– Мне нужно взять сумку, – с легким смущением говорит она.
– Посмотри в гостиной.
Пока девушка занимается поисками, я чищу зубы, думая о том, что эта щетка только что побывала у нее во рту.
В спальне отбрасываю полотенце, отодвигаю одеяло и укладываюсь в ожидании Аны. Она опять закрылась в ванной.
Но вскоре возвращается, роняет полотенце и, голая, укладывается рядом со мной, застенчиво улыбаясь. Мы лежим, лицом друг к другу, в обнимку с подушками.
– Хочешь поспать? – спрашиваю я. Уже почти одиннадцать, а вставать нам рано.
– Нет. Я не устала. – Глаза у нее сияют.
– А что хочешь? – Еще секса?
– Поговорить.
Опять разговоры? О боже! Я улыбаюсь, смирившись.
– О чем?
– Обо всем.
– А именно?
– О тебе?
– А что я?
– Какой у тебя любимый фильм?
Мне нравится этот блиц-опрос.
– На сегодняшний момент – «Пианино».
Она улыбается.
– Разумеется! Вот я глупенькая. Там такая грустная, чарующая музыка, которую ты тоже наверняка умеешь играть. Как много достижений, мистер Грей.
– И главное из них – вы, мисс Стил.
Она широко усмехается.
– Так, значит, я семнадцатая?
– Семнадцатая?
– Из женщин, с которыми у вас… хм, был секс.
Вот черт.
– Не совсем.
Улыбка гаснет.
– Ты же говорил пятнадцать.
– Я имел в виду партнерш по играм. Ты же не спрашивала, сколько у меня всего женщин было.
– А… – И она уточняет, широко распахнув глаза: – Ванильных?
– Нет. Ты – мое единственное ванильное завоевание. – Почему-то меня это несказанно радует. – Я не могу тебя считать, я же не делал зарубки на кроватном столбике.
– А какой порядок цифр? Десятки, сотни… тысячи?
– Десятки! Ради бога, счет идет лишь на десятки! – Я делаю вид, что шокирован.
– Все нижние?
– Да.
– Хватит скалиться! – надменно говорит она, безуспешно силясь подавить собственную ухмылку.
– Не могу. Ты меня смешишь. – От ее взглядов у меня слегка кружится голова.
– Я смешная? В смысле, забавная? Или с приветом?
– Все вместе, пожалуй.
Я чмокаю ее в нос, чтобы слегка подготовить.
– Ты удивишься, Анастейша. Готова?
Она выжидающе смотрит широко распахнутыми от восторга глазами.
Расскажи ей.
– Все они были неопытными сабами, я их обучал. В Сиэтле и окрестностях есть много мест, где можно потренироваться. Научиться тому, что я делаю.
– Ой! – пищит она.
– Да, Анастейша, я платил за секс.
– Гордиться тут нечем, – упрекает она. – И ты прав, я очень удивилась. Жаль, что сама тебя так же удивить не могу.
– Ты носила мои трусы.
– Это шокирует?
– Да. И не надела белья, когда мы к родителям ездили.
Теперь она снова в восторге.
– И это шокировало?
– Да.
– Похоже, я тебя лишь трусами и могу поражать.
– Ты призналась мне, что девственница. Так сильно меня еще никто не удивлял.
