Татьяна Тронина - Весенний подарок (сборник)
– А вы как выбрались? – спросил в свою очередь Костромин.
Даша уже почти все рассказала ему о тайном ходе, механизме колонны и даже о Чаке с Айгуль, как на площадке третьего этажа открылась дверь, и с лестницы к ним скатилась Лера. По ее счастливому виду Даше стало понятно, что у нее все в порядке и что они не зря предприняли такое опасное путешествие.
– Пойдемте, чаю горячего выпьем, – сверкая глазами, пригласила друзей разрумянившаяся, ожившая Веденеева. – Тетя Таня, Алешина мама, приглашает. А потом… И обратно.
– Тетя Таня? – удивилась Даша. – Она что, не против ваших отношений?
– Она всегда была «за», но с Кристинкой ей не справиться, – просто сказала Лера и радушно предложила: – Пойдемте.
Лера не сочиняла, когда рассказывала о своем Алексее. Он действительно оказался очень высоким, широкоплечим, с яркими синими глазами и доброй улыбкой. И смотрел он на Леру такими влюбленными глазами, что Даше даже стало завидно. Тетя Таня в байковом халате, из-под которого торчала ночная рубашка, тоже была очень симпатичной женщиной. Она успела уже не только вскипятить чаю, но и наделать кучу бутербродов, которые замерзшие путешественники на нервной почве моментально смолотили до последней крошки.
Провожать девочек в пансион вместе с Костроминым направился и Алексей.
Глава 8
Дама на портрете и Ромео для Золушки
Будто пожалев ночных путешественников, улетел куда-то по своим делам холодный ветер. Стих надоедливый дождик. Фонари заливали улицы сливочно-желтым светом, отблески ярких витрин и рекламных щитов придавали лицам фантастические цвета и выражения. Кроме четверых молодых людей, на улице, ведущей к пансиону, никого не было. Даше казалось, что она участвует в каком-то необыкновенном новом реалити-шоу. Она даже название ему придумала – «Верни свою любовь!». Жаль только, что она идет по ночному Питеру совсем не с тем человеком…
Впереди Даши с Костроминым, взявшись за руки, шли Лера с Алексеем. Рядом с метром восьмьюдесятью молодого человека долговязая Веденеева казалась гораздо ниже ростом и еще худее, чем обычно. Глядя на их спины, которые, казалось, тоже выражали состояние полного восторга и счастья, Даша, как и сама Лера, никак не могла взять в толк, чем довольно-таки неказистая девочка так понравилась Алеше с его голливудской внешностью. Костромин, будто почувствовав, о чем она думает, сказал:
– Красивый у твоей подруги парень. И взрослый. Ему, наверно, больше двадцати лет?
– Как раз двадцать, – ответила Даша и сама не заметила, как завистливо вздохнула.
Костромин рассмеялся:
– Ну, не стоит так вздыхать! К двадцати годам твой Викулов не хуже будет! Зуб даю!
Даша решила ничего не отвечать на Сашкину провокацию, тем более что они почти уже подошли к пансиону. Она хотела уже попрощаться с Сашкой и поблагодарить за помощь, как он схватил ее за руку и притянул к стене.
– Ты чего? – вырвалась Даша.
Костромин резко вернул ее на место.
– Не мешай людям, дай попрощаться, – строго сказал он и кивнул на Леру с Алешей.
Те стояли друг против друга, залитые лунным светом и не замечающие ничего вокруг. Даша поняла, что Лера с Алексеем сейчас поцелуются, и решила на них не смотреть, чтобы ее окончательно не перекосило от зависти. Видимо, выражение ее лица было настолько красноречивым, что Костромин опять рассмеялся и предложил:
– А хочешь, я тебя тоже поцелую, а ты в темноте будешь воображать, будто я – Викулов?
– Дурак, – бросила ему Даша и, стараясь не смотреть на действительно целующихся Леру с Алешей, подошла к обшарпанным дверям неотремонтированного Северного Корпуса.
Даша дернула на себя дверь, но она не поддалась. Девочка дернула посильнее, но результат оказался тем же.
– Сашка! Лерка! Она почему-то не открывается! – здорово испугавшись, завопила Даша.
Подбежавшая Лера нервно затрясла дверь за ручку. С двери дождем посыпалась старая шелушащаяся краска, но открываться она все равно не желала.
– Ну, Чака! Вот свинья! – разозлилась Даша. – А я ей еще серьги отдала, бабулей подаренные!
– Может, вы дверь перепутали? – предположил Алеша.
– Нет! Это она! – воскликнула Даша. – Видишь, дальше здание заворачивается на восток, перепутать невозможно! Это все Евчак, подлая! А еще просила от Гульки спасти! Лицемерка! Врунья!
Костромин подошел к двери, как следует дернул ее и заключил:
– Она не на ключ закрыта, с той стороны просто что-то в ручку засунуто.
– Наверняка Танька воспользовалась моей палкой от выпечки, – сообразила Даша. – Тогда… Тогда она хлипкая… Сашенька! Рвани-ка дверь еще разик! Может, палка не выдержит…
К Костромину подошел Алеша, и они с удвоенной силой рванули на себя дверь. С другой ее стороны выстрелом раздался хруст сломавшейся палки.
– Вот спасибо! – обрадовалась Даша и, расчувствовавшись, чмокнула Сашку в холодную щеку.
– Передать Викулову? – тут же съязвил он.
– Нет, Костромин, это лично тебе, – улыбнулась Даша.
Алеша заглянул в черный провал, открывшийся за дверью, и с сомнением в голосе спросил:
– А вы уверены, что остальные двери открыты?
Казанцева почувствовала, как ладони у нее вдруг стали потными и липкими. А ведь правда… Если эту дверь, ненадежно запертую палкой, они довольно легко открыли, то мощную дверь каменной темницы ни за что не открыть без ключа. Неужели она, идя за Чакой, совершенно напрасно отсчитывала лестничные пролеты, повороты коридоров и замечала щербины на полу и стенах? Конечно же, напрасно… На Танькино благородство после этой палки рассчитывать уже не стоит…
– Что же нам делать? – ужаснулась Лера. – Неужели идти через главный вход и сдаваться Михаилу Петровичу?
– Можно еще через третий этаж, старыми залами Северного Корпуса, – непослушными губами проговорила Даша, – как я возвращалась, когда меня Гулька заперла… Только…
– Что «только»? – еще больше испугалась Лера.
– Заблудиться можно. Я тогда случайно вышла к нашему дортуару. От страха выбежала… Не помню как…
– Ну вот что, девчонки, – встрял Костромин. – Мы идем с вами! Проводим, правда, Леха?
– Конечно, – живо отозвался тот. – Не бросать же вас на произвол судьбы!
– А если нас поймают? – Лера в страхе прижала руки к груди.
– Ну… Даже если и поймают, так что? Что такого страшного случится? – спокойно сказал Алексей и обнял ее за плечи. – Не зашлют же тебя еще дальше этого пансиона? А если и зашлют, то это не имеет значения! Я все равно тебя найду, а Кристинке – ни за что больше не поверю!
