Запрет на любовь - Анна Джолос
— Скажу сразу. Мы против того, чтобы вы увозили внучку сейчас.
— Алиса, ты, может, пойдёшь к себе?
— Нет уж, Эдуард, я буду присутствовать, — отказывается она от предложения деда.
— В таком случае, будь добра, помолчи. Продолжай, Анзор.
— Когда у Амирана начались… неприятности, мы с Наирой в первую очередь забеспокоились о девочке, ведь за годы дружбы успели узнать некоторые… детали его семейной жизни.
— Вы хотели забрать Тату к себе. Мы помним.
— Верно, хотели. Поскольку фактически уже считали её своей. Однако Амиран, как всякий любящий и переживающий отец, был против того, чтобы его дочь переехала к нам в дом до свадьбы.
— Его можно понять.
— Согласен, — Анзор кивает. — Мы, собственно, родители, и Леван приняли его отказ с уважением и без обид, ведь наша невеста, казалось бы, попала к респектабельным, надёжным людям, способным продолжить её воспитание и создать для неё все условия.
— Простите, но это ваше «казалось бы» очень резануло мне слух, — снова вмешивается бабушка.
— Я поясню, дорогая Алиса. Если позволите.
Она недовольно поджимает губы и вопросительно выгибает бровь.
— Ясное дело, не все отношения проходят проверку временем и расстоянием. Сложно. Молодым тяжело, но мы-то с опытом? Должны понимать, куда направить.
— Это вы к чему?
— Это я к тому, что вы совсем распустили девчонку! — он вдруг резко перестаёт быть деликатным.
— Следите за выражениями, — отзывается на провокационную реплику дед.
— У Левана защита диплома на носу, а мы вынуждены бросать все дела и ехать из Москвы к вам на Юг, преодле… предле…
— Преодолевая, — подсказывает сын.
— Да, преодолевая тысячи, ТЫСЯЧИ, — трясёт указательным пальцем, — километров. А всё почему? Потому что невеста вдруг заявляет, что замуж она не пойдёт.
— Нервничает, сомневается. Так бывает.
— Нет, дорогая Алиса Андреевна, у НАС, так не бывает. Это у вас, русских, так бывает.
— Вот только не нужно, пожалуйста, переходить на личности.
— Определена дата. У нас заказан дорогущий банкет. Приглашены гости. Родственники из Грузии вовсю покупают билеты. Чтобы что? Чтобы я развернул их обратно?
— Возможно, вам стоило поговорить с детьми перед тем, как всё это организовывать?
— Поговорить с кем? Вот с ней? — на меня указывает. — Танцы эти видели сегодня? Стыд и позор. Моя Эка никогда бы себе такого не позволила, будучи чьей-то невестой. Я чуть сквозь землю не провалился там. Не хотел говорить, но это всё гены вашей матери-кукушки!
— Я попросила бы воздержаться от оскорблений! Речь шла о том, что ваши действия были односторонними. Лично мы про дату и банкет слышим впервые.
— Тата и Леван с детства друг друга знают. Всё давно чётко обговорено. Что за выкрутасы? Так дела не делаются. Я категорически не доволен происходящим!
— Это мы поняли, Анзор.
— Вот и прекрасно. Собирайте невесту в дорогу.
— Да вы в своём уме вообще? У неё на следующей неделе начинаются экзамены, — возмущается бабушка.
— В Москве сдаст. Договоримся. Связи имеются.
— К чему такая спешка? Она прилетит в столицу после выпускного.
— Не надо. Пусть с нами едет. Мы с сыном решили, что сделаем так.
— Что значит решили? Внучка сейчас в НАШЕМ доме, МЫ занимаемся её воспитанием и МЫ несём за неё ответственность!
— Несёте. Только плохо у вас это получается! Полюбуйтесь вон. Покажи, что тебе прислали в соцсетях, — командует Левану.
— Па.
— Покажи, сказал! — с нажимом повторяет. — Пусть видят плоды своего воспитания!
Горозия-младший кладёт на стол свой смартфон.
На огромном экране фотография. На ней мы с Абрамовым. Во дворе дома Дениса Свободного…
Бабушка надевает очки. Дед к тому времени уже разительно меняется в лице. Сперва становится белее бумаги. Потом покрывается бордовыми пятнами.
— Это что такое? — в ярости брызжет слюной.
— Пойду покурю. Часа на сборы, думаю, хватит, — Анзор бросает взгляд на циферблат. — А вы, если хотите, переговорите с зятем. Уверен, он пояснит вам, почему его непутёвая дочь едет сегодня с нами.
— Ты отправил это моему отцу? — поворачиваюсь к своему жениху.
— Да. Пусть знает, — смотрит прямо в глаза. С ненавистью и обидой.
— Ясно.
Усмехаюсь.
Обложили со всех сторон.
Сперва внаглую на пару меня шантажировали. Теперь это.
Что ж. Браво. Не оставили ни единого шанса на то, чтобы отец меня услышал.
— Куда? — сухо осведомляется дед, когда встаю со своего стула.
— Тата… — голос бабушки наполнен волнением и беспокойством.
— Всё в порядке, ба.
Разворачиваюсь.
Ухожу.
Я искренне благодарна ей за то, что она пыталась отстоять меня, но, увы, в этой игре ей ни за что не одержать победу.
— Вернись за стол! — требует дед вдогонку.
Шаг. Шаг. Шаг.
Настойчивое вибро бьёт по ладони и я, наконец собравшись с духом, принимаю видеовызов от негодующего абонента.
— Какого дьявола ты так долго не отвечаешь? — разносится гневное эхо.
— Шла к себе, — закрываю дверь в свою комнату.
— Значит так, — гневно цедит отец сквозь зубы. — Складываешь сейчас всё своё шмотьё и садишься в машину к Левану. Поняла?
Молчу.
— Ну-ка на меня смотри, когда я с тобой разговариваю! — приказывает ледяным тоном.
Выдохнув, поднимаю взгляд.
Принимаю огонь.
Его глаза даже через экран меня прожигают. В них, увы, полыхает то, что я так боялась однажды увидеть.
Осуждение и глубокое разочарование.
— Вот она причина? Связалась с русским мальчишкой? Как ты могла, Тата? Разве так я тебя воспитывал? Скажи, так?
Больно.
Ни единого слова произнести не могу. По моим щекам безостановочно катятся горячие слёзы.
— Дрянь! Как мне людям в глаза после такого смотреть?
— Пап…
— Как это могло произойти? Как, Тата?
Сползаю по стене вниз, медленно оседая на пол.
— Ты опозорила и предала нашу семью. Ты стала в точности, как она! — орёт так громко, что в висках пульсировать начинает.
— Пап…
— Что у тебя с ним было? Отвечай, змея!
— Ничего! Ничего не было! — кричу, рыдая.
— Если врёшь мне, вот этими руками придушу! — грозится, сурово на меня глядя.
— Пап…
— Слышать тебя сейчас не желаю. Дома поговорим. Немедленно собирай чемоданы! В Красоморске ты ни дня больше не останешься!
Отец в гневе сбрасывает вызов. И я остаюсь один на один со своими гнетущими мыслями, в которых чётко преобладает ощущение ярой ненависти к себе.
Как ты могла, Тата?
Разве так я тебя воспитывал?
Дрянь!
Как мне людям в глаза после такого смотреть?
Ты опозорила нашу семью!
Ты стала в точности, как она!
Что у тебя с ним было, змея?
Каждая брошенная им фраза, словно гвоздь в крышку моего гроба, но вот это его обращение «змея» ранило сильнее всего, хоть и понимаю, что заслужила.
Уверенная в себе
