Sin - Mila Moon
Нас встретил светловолосый невысокий мужчина, сдержанно улыбаясь и пропуская в кабинет.
— Простите за поздний визит, — неловко пролепетала Джи, опускаясь на стул.
— Это моя работа, — ответил врач и сел напротив, бросая на меня вопросительный взгляд. — Что произошло?
— Скорее всего, приступ паники, — неуверенно ответил я, поглядывая на девушку, которая нервно теребила край платья.
— Можете описать свои ощущения? — спросил Рубен Джонс — так гласила табличка, стоящая на столе.
— Ну… — она вздохнула и опустила глаза. — Я задыхалась. Мне было ужасно больно, казалось, будто умираю. Очень страшно и… — она пожала плечами. — Я не могла дышать, говорить, чувствовала головокружение…
— Я вас понял. Джинет, так? — Рубен поднялся из-за стола, несколько минут осматривая и слушая Джи. — Признаки, которые вы описали, похожи на гипервентиляцию. Если сказать проще — учащенное дыхание. Бывало ли такое раньше?
Я нахмурился и покосился на Джи: девушка сидела, как натянутая струна, распахнув широко бирюзовые глаза. Она отрицательно покачала головой и хрипло сказала:
— Нет. Это какая-то болезнь?
— В вашем случае — нет. Гипервентиляция бывает временной и хронической. Чаще всего возникает на фоне стрессовых ситуаций. Видимо, вы очень переживали, из-за этого уровень углекислоты в крови упал, вызвав кислородное голодание…
— Простите, — слегка раздраженно кинул я, перебивая Джонса, — подскажите, как это предотвратить, если такое возникнет повторно?
— Я бы посоветовал держать при себе бумажный пакет и дышать в него — это называется «бумажная терапия». Что предприняли вы в такой ситуации?
Я поднял бровь и откашлялся:
— Искусственное дыхание.
Джи рядом удивленно взглянула и отвела ошарашенные глаза в сторону. Она не помнит этого? Рубен поднял уголки губ и кивнул.
— Все верно. Вы и есть лекарство для своей девушки, если гипервентиляция повторится.
— Мы не… — попыталась возразить Джи, но я перебил ее:
— Спасибо. Нужны какие-то таблетки или лечение?
— Как такового лечения нет. Мой совет: отдохнуть, чаще бывать на свежем воздухе и уделять больше времени сну.
— А если нет такой возможности? — растерянно пробормотала Джи. — Мой график расписан по минутам…
— У музыкантов синдромы гипервентиляции — частое явление, потому что они находятся постоянно в стрессе. Есть, конечно, успокоительные средства, но я не советовал бы вам ими увлекаться.
Рубен взял небольшой листок и быстро что-то написал, протягивая Джи.
— Эти таблетки на травах. Принимайте по одной в день, лучше на ночь.
— Спасибо.
— Всего хорошего.
— Где ты живешь? — спрашиваю, когда мы выходим из здания и садимся в машину.
— В Санта-Монике, — тихо отвечает Джи и добавляет: — Но я хочу прогуляться. Я могу взять такси. Уже довольно поздно, ты и так мне помог…
— Ты не можешь взять такси, Джинет, — качаю головой и завожу автомобиль, выруливая на трассу.
— Я не хочу напрягать тебя…
— Джинет, — поворачиваю голову, встречаясь с аквамариновыми глазами, и твердо говорю: — Ты меня не напрягаешь, но вряд ли твой парень обрадуется, когда узнает, с кем ты была.
Не скрываю неприязни, которую вкладываю во фразу «твой парень», потому что до сих пор не принял тот факт, что она с этим ублюдком. Отдается ему, послушно принимая ложь за чистую монету. Как Джи не разглядела в нем фальши? Я не обвиняю ее, но все же…
— Все же, я не понимаю, — слова неожиданно вырываются, но я не останавливаюсь. Нет, я выскажусь. Пусть ей и будет неприятно: Джи должна знать, с кем связалась. — Я всегда считал тебя умной девушкой, но теперь… — качаю головой, ухмыляясь уголком губ, — как ты можешь быть с тем, кто тобой открыто пользуется?
— Что? — недоверчиво выдыхает она, а я чувствую исходящую от нее злость и гнев.
— Неужели ты не видишь, какой он на самом деле, Джинет? — прищуриваюсь, сжимая с силой руль.
— Как ты смеешь такое говорить? — возмущается девушка. — Он был со мной, когда я не могла собрать себя по кускам, потому что меня предал человек, который говорил «мы всегда будем вместе». Он поддерживал, стал другом… Как… Как у тебя поворачивается язык бросать мне это в лицо?
— Нормально он тебя так обработал… — насмешливо хмыкаю, слушая бред о божьем одуванчике Карлейле Бэйле. С ее слов — он святой.
— А ты? Ты мной не пользовался? — повышает тон девушка, а я ударяю по тормозам, останавливая машину в какой-то пустоши на полпути к Малибу.
— Что за чушь ты несешь, Джинет? — раздраженно спрашиваю, вглядываясь в ее блестящие глаза.
— Разве это не так? — едко бросает она в ответ.
Разочарованно вздыхаю и запускаю пальцы в волосы. Ну и ну…
— Никогда. Я никогда тобой не пользовался…
— Конечно… — фыркает Джи и саркастично усмехается.
— Благодаря тебе я тот, кем являюсь сейчас, — продолжаю с напором, глядя в рассерженные бирюзовые глаза. — Благодаря тебе я снова пишу песни и пою. Не было и дня, чтобы я не думал о тебе. Ты — в каждой строчки. Ты и есть моя музыка, Джи.
Она отводит взгляд в сторону и закусывает губу, тихо выдыхая:
— Почему… Почему ты говоришь это спустя столько времени?
— Потому что ты убежала.
— Убежала? — непонимающе моргает девушка.
— Ты все решила за двоих, Джи. Опустила руки и сдалась. Ты не боролась за НАС.
— О, прекрасно. То есть виновата я, — горько произносит Джи и откидывает голову на спинку, прикрывая глаза.
— Мы виноваты оба, что не нашли выход.
— Отвези меня домой, я не хочу об этом разговаривать, — бормочет она, проводя ладонями по щекам.
— Нет, мы разберемся здесь и сейчас, Джи, — говорю тоном, не терпящим возражений.
— Значит, не отвезешь?
— Отвезу, когда мы все обсудим, — повторяю с нажимом, заводясь от злости.
— Отлично. Что ж, обсуждай, сколько угодно. Я и пешком дойду, — девушка открывает дверь и выходит, быстро шагая по дороге.
Закатываю глаза и вылезаю следом, крича ей в спину:
— Что за детский сад, Браун?
Она молча показывает неприличный жест и продолжает идти, виляя бедрами.
— Сама напросилась, Джинет.
Догоняю девушку и закидываю с легкостью на плечо, слыша гневный поток нецензурной брани.
— Отпусти немедленно! Какой же ты козел, Эванс! Каким был козлом, таким и остался! Нет! Ты стал еще отвратительнее!
— Что-что-что? Я не слышу, Браун, почему так тихо? — напеваю с издевкой в голосе.
— Ненавижу тебя! Ненавижу! — вопит она и брыкается, вызывая дикое желание влупить ей по заднице. Еле сдерживаю порыв и засовываю девушку в машину, получая пощечину, что даже слышен звон в ушах.
— Ого, — присвистываю. — Полегчало?
— Нет! — орет Джи и снова замахивается, но я перехватываю
