Ноэль Гаррисон - Валентина. Тайные желания
Валентина уже собирается выпрыгнуть из поезда, но в эту секунду чужая рука отрывает ее пальцы от поручня и захватывает запястье. Она поворачивается и видит своего светловолосого преследователя.
– Эй! – Она пытается заехать по нему портфелем, который зажимает в другой, однако в таком положении это практически невозможно.
Он держит ее руку в своей, и если она даже заставит его отпустить ее, то грохнется прямо на землю. Раздается свисток, поезд приходит в движение. Если прыгать, то сейчас, пока он не набрал скорость. Но блондин вцепился в нее так, что о том, чтобы отделаться от него, нечего и помышлять. Поезд с каждой секундой едет быстрее, и ей становится страшно. Теперь уже поздно прыгать. Что, если он сейчас отпустит ее? Она может умереть. Она покрепче сжимает портфель и пытается извернуться так, чтобы ввинтиться обратно, но у нее не хватает силы.
Он затаскивает ее в вагон за секунду до того, как автоматически закрывается дверь, и она врезается в его грудь, онемев от страха и злости. Он отпускает ее руку, и Валентина отскакивает от него.
– Что вы себе позволяете? – кричит она.
– Спасаю вашу жизнь, Валентина, – отвечает он с усмешкой.
Это вызывает у нее некоторые сомнения.
– Кто вы такой? – прямо спрашивает она.
Мужчина прислоняется к стене рядом с дверью туалета и скрещивает на груди руки. На нем голубая футболка под цвет глаз и темные джинсы. Валентина замечает бледные, светлее, чем на голове, волоски на его крепких руках. На итальянца он ни капли не похож, но говорит без акцента.
– Я коллега Тео, – говорит блондин. – Он не рассказывал обо мне?
– По университету? – Трудно поверить, что этот мускулистый головорез может быть как-то связан с наукой.
– Нет-нет, – говорит он. – По бизнесу… Точнее, я бы сказал, мы больше конкуренты, чем коллеги.
Мужчина улыбается. Он медленно проводит языком по зубам, как будто предвкушая поцелуй.
– Почему вы за мной следите? – выпаливает она.
Он вопросительно поднимает брови и не отвечает.
– Если вы не прекратите меня преследовать, я позвоню в полицию, – угрожает Валентина.
– Звоните, – беспечно роняет он. – Только не думаю, что ваш парень поблагодарит вас за это.
Валентина задумывается. Он тоже из полиции? Но он знаком с Тео. Говорит, что они коллеги… Или конкуренты.
– Так кто же вы? – снова спрашивает она.
– Я думаю, сейчас это не важно, – отвечает он. – Наверняка Тео вам все обо мне расскажет, когда вы с ним встретитесь. – Он довольно хмыкает. – Он не такой умный, как ему кажется. Я знал, что картина не у него. Я сразу догадался, что она все это время была у вас. – Он указывает на черный портфель, и Валентина вся сжимается, пальцы ее впиваются в кожаную ручку.
– Она там, Валентина? – спрашивает он, похоже, не сомневаясь, что картина находится в портфеле. – Будьте хорошей девочкой и отдайте ее мне, тихо и спокойно.
В это мгновение поезд, переходя на другой путь, дергается, и оба они на секунду теряют равновесие. Блондин, пошатнувшись, ударяется о дверь туалета. Дверь открывается, и он проваливается в кабинку. Валентина не долго думая разворачивается и бросается наутек. Добежав по коридору вагона до своего купе, влетает в него, хватает туфли и шляпку, выскакивает и мчится дальше, в следующий вагон. К счастью, вагон второго класса забит туристами. Быстро осмотревшись, она замечает свободное место у окна, окруженное группой молодых американцев с рюкзаками. То, что нужно! В толпе безопаснее. Она протискивается к сиденью и усаживается, прижимая к груди портфель, туфли и шляпку. Сидящая напротив девушка с удивленной улыбкой разглядывает ее.
Как ни странно, блондин не последовал за Валентиной, но она знает, что он никуда не делся, прячется в вагоне первого класса, чтобы поймать ее в Венеции. Она достает из кармана мобильник, намереваясь позвонить Тео, и с ужасом видит, что аккумулятор полностью разряжен.
От страха ее бросает в дрожь, но она понимает, что боится не за себя, а за любимого.
Тео-Тео, что же ты натворил?
Белль
Сантос просит Белль вернуться в дом синьора Бжезинского. Она не понимает, как такое может быть. Она надеялась, что у него появился какой-то план. Что он нашел для нее способ бежать из Венеции и где-нибудь встретиться с ним. Или даже что он предложит ей окончательно превратиться в Белль, хотя, когда она беременна, синьор Бжезинский наверняка этого не позволит. Но Сантос не знает, что она носит его ребенка.
Она перечитывает записку еще раз.
«Возвращайся домой, моя птичка. Я обещаю: сегодня мучения синьоры Луизы Бжезинской прекратятся».
Неужели он не мог добавить еще хотя бы пару слов? Пообещать, что вернется? Но Белль знает: Сантос не дает обещаний, которых не может сдержать, и он заверил ее: сегодня она перестанет быть синьорой Бжезинской. Что это означает? Сейчас он, пожалуй, находится уже далеко от Венеции. Вернуться не может, потому что его тут же упекут в тюрьму, а заключение для Сантоса страшнее смерти.
Белль еще этого не знает, но тому дню суждено было стать судьбоносным не только для нее, но и для всего мира. Хоть она покинула дом мужа всего восемь часов назад, мир за это время перевернулся. Ибо сегодня 29 октября 1929-го – день, который погубит множество человеческих жизней.
Сантос Дэвин предвидел это. Несмотря на то, что ведет цыганский образ жизни, он отнюдь не беден и не раз сам играл на Нью-Йоркской фондовой бирже. Впервые он почувствовал, что назревает что-то недоброе, несколько месяцев назад. От его внимания не укрылись появившиеся весной проблемы с акциями и облигациями, он внимательно прислушался к перешептыванию аналитиков рынка, которого другие не услышали или не захотели услышать. Он видел, что все идет к гигантскому краху. И это надвигающееся несчастье включил в план мести. Сантос не забыл синяки на теле своей возлюбленной и поклялся себе, что отомстит тому, кто заставил ее страдать. Он найдет способ лишить синьора Бжезинского того, что ему дороже всего. Денег.
На самом деле обвинения, выдвинутые синьором Бжезинским против Сантоса Дэвина, не были совсем безосновательными. Он действительно украл у него что-то, хотя с точки зрения буквы закона был невиновен. Дело в том, что последние три недели Сантос Дэвин выдавал себя за американского биржевого маклера, занимающегося поиском группы крупных европейских предпринимателей, готовых вложить свои капиталы в процветающие американские фондовые биржи, что сулило колоссальные прибыли. В действительности никакой группы не было. Его интересовал один синьор Бжезинский. И Сантос Дэвин (или мистер Фредерик Харви из Бруклина, Нью-Йорк, ибо под таким именем он был известен синьору Бжезинскому) убедил алчного человека вложить все свои деньги в американские акции и облигации.
