Барбара Делински - Загадка неоконченной рукописи
Улыбка Дженни стала застенчивой.
– Преподобный Патти ошибается. Я надела рубашку, только когда он пришел. – Она продолжала держаться за стул только до тех пор, пока не увидела, что Дэн понял ее намек, и тут же направилась к двери. – Мне пора. Я просто хотела попрощаться. Извини, что мой отъезд добавит тебе хлопот.
– Мне?
– С Дарденом.
– Ничего, я справлюсь.
Она кивнула, в последний раз широко улыбнулась ему и ушла.
Когда она дошла до школы, было уже одиннадцать часов пятьдесят минут, и солнце пригревало все сильнее. Она сняла теплую кофту и обвязала ее вокруг талии, а потом присела на каменную ограду школьной площадки и минут десять просто улыбалась самым ранним своим детским воспоминаниям. Неважно, что они были лишь отчасти реальными, а отчасти придуманными. Человеку нужны счастливые воспоминания, точно так же, как любящие бабушки и тетушки.
Ровно в двенадцать зазвонил звонок. Джоуи Баттл вышел из школы одним из последних. На ходу он горячо спорил с другим мальчишкой, который в итоге отвесил ему пинка и убежал. Джоуи поднялся с земли, глядя свирепо и мечтая дать сдачи, но тут увидел Дженни. Свирепый взгляд стал обиженным.
Она опустилась на ступеньки рядом с ним и приподняла козырек его бейсболки, чтобы видеть глаза.
– Что случилось?
– Он назвал меня мутантом.
– Быть мутантом не так уж плохо, если это означает быть не таким, как он. Он хулиган. Это я точно говорю.
– Ребята любят его больше, чем меня.
– Они его не любят. Они его боятся.
– Я хочу, чтобы меня тоже боялись.
– Нет, это неправда. Ты хочешь, чтобы тебя любили. И так обязательно будет.
– Когда?
– Когда ты начнешь любить их. Это заразно.
– А тебя ребята любили?
– Некоторые.
– Потому что ты их любила?
– Да.
– Тогда почему они не любят тебя теперь?
– Может быть, потому, – ответила она, – что они меня боятся.
– Я тебя не боюсь.
Это было одной из причин, помимо сходства, по которой они стали друзьями. Она бы очень хотела забрать его с собой, но не могла. Она бы очень хотела облегчить его жизнь здесь, но этого она не могла тоже. Все, что она могла, – надеяться, что он будет помнить ее, как кого-то, кто любил его, – как приемную мать, тетку, сестру. И иногда улыбаться воспоминаниям.
Она поскребла по макушке кепки, под которой прятались короткие рыжие завитки – все, что Селена оставила от его кудрей. Не успела она опустить руку, как пальчики Джоуи скользнули в ее ладонь. Она тут же ощутила, как что-то шевельнулось в сердце.
– Зачем ты здесь? – спросил он.
– Я пришла с тобой попрощаться. Я уезжаю. Его взгляд взметнулся к ее лицу.
– Куда ты уезжаешь?
– В Вайоминг.
– А когда ты вернешься? – Тон был скорее обвиняющим, чем вопросительным.
Она не могла сказать ему правду. Чувствуя стыд и вовсе не легкую печаль, она ответила:
– Через некоторое время.
– Когда? Я не хочу, чтобы ты уезжала, – заплакал он.
– Это потому, что мы друзья. – Сердце Дженни сжалось сильнее.
– Зачем ты уезжаешь?
– Потому что я встретила мужчину…
Джоуи выдернул свои пальцы из ее руки и помчался прочь. Но ее ноги были длиннее. Она быстро поймала его.
– Так всегда! – крикнул он, когда она остановила его. – Сначала мама, теперь ты.
– Нет. – Дженни присела рядом с ним и крепко обхватила его. – Нет. Все совсем не так. Но я не могу оставаться здесь, Джоуи. Мой отец возвращается.
– Ну и что? Ты же сказала, что он не убивал твою маму.
– Он не убивал. Но он делал другие вещи. И будет делать. Я не могу остаться.
– Забери меня с собой.
– Я не могу.
– Почему нет? – выкрикнул он.
Она притянула его ближе и крепко обняла, как будто он был ее собственным ребенком, и в этот момент позволила боли расставания захлестнуть сердце. У нее перехватило дыхание, глаза наполнились слезами. Ей стало грустнее, чем она могла себе представить, и неожиданно очень страшно.
Спустя некоторое время она смогла прошептать:
– Я бы очень хотела объяснить, но ты еще очень маленький, да и вообще, у меня просто нет слов.
– А Вайоминг далеко?
– Да.
– Ты когда-нибудь вернешься?
Она запнулась, потом едва слышно выдохнула:
– Нет.
– И мы больше никогда не увидимся?
Она отстранилась, чтобы видеть его веснушки, его запачканное лицо со следами слез.
– Увидимся. Только не здесь.
– А где?
– Я не знаю.
– Так откуда ты знаешь, что мы увидимся?
Дженни подумала про Пита и про то, как он появился как раз тогда, когда она теряла последнюю надежду, и ощутила внезапную уверенность.
– Потому что знаю, – тихо сказала она. Он, казалось, перестал дышать.
– Это будет сюрприз. Ты не будешь ждать меня, и тут – бах! – и я тут. Честно. Так все и будет.
– Может быть, на следующий год? Или когда я вырасту?
– Кто знает. – Она смахнула большими пальцами слезы с его щек.
Его глазенки неожиданно загорелись.
– А когда это случится, мы сходим с тобой в «Чак и Чиз»?
Она кивнула.
– Здорово! – разулыбался он. И запрыгал прочь. – Ну, я пошел.
Дженни смотрела, как он бежит по улице, унося с собой маленький кусочек ее сердца. На какое-то мгновение ей стало мучительно больно, и только большим усилием воли она смогла справиться с этим. Потом, позволяя себе думать только о хорошем, она направилась в магазин.
Она купила картошки, морковки и тушенки. Она купила рисовые хлопья. Решив сделать широкий жест, она купила для себя и Пита несколько упаковок готовых завтраков. Потом подумала и ради еще более широкого жеста взяла еще две, чтобы оставить Дардену. Потом прихватила еще пакет крендельков.
– У тебя что, вечеринка? – спросила Мэри Маккейн, пробивая чек.
– Может, и так, – улыбаясь, ответила Дженни, перекладывая сумку из руки в руку.
Мысль о том, как она пойдет за Питом на край света, не давала улыбке сойти с ее лица большую часть пути до дома. Только когда дом уже стал виден, хотя и издалека, к ней в душу вновь закралось сомнение.
Она ускорила шаги. Беспокойство возрастало. Она перехватила сумку поудобнее и перешла на трусцу. До поворота на боковую подъездную дорожку она практически добежала и даже когда увидела рядом с гаражом мотоцикл, ей не стало лучше. Она успокоилась, только зайдя в кухню и увидев Пита, стоявшего у плиты. Она обессиленно прислонилась к стене.
Он сразу все понял.
– Ты решила, что я уехал, – сказал он, забирая у нее сумку. – Но я никуда не делся. Я же тебе сказал. Я никуда не уеду без тебя. Почему ты никак не можешь в это поверить?
– Потому что я до сих пор иногда не верю, что ты настоящий.
– Разве я не похож на настоящего?
