Аманда Эшли - Свет во тьме
— Возможно и нет. Но вдруг это будет для тебя неверный выбор, Сара? Я не вынесу, если ты будешь страдать, ведь нам предстоит очень долгий путь… Мне придется проклинать себя за то, к чему я вынудил тебя. — Взяв ее лицо в свои ладони, он поцеловал ее. — Уж лучше я подожду, что скажет на этот счет Киллан Мы будем решать наше будущее только после встречи с ним.
Сара кивнула. Она и сама склонялась к этой мысли, едва услышав о древнем вампире, живущим во Франции. А до той поры можно успокоиться. Она улыбнулась Габриелю и, взяв его за руку, повела наверх в спальню. Пока она намерена насладиться каждой минутой с этим необыкновенным человеком, ее мужем.
ГЛАВА VII
Сара не могла проводить дни в полном безделье и, решив, что должна попытаться найти себе работу, объявила об этом в пятницу вечером, когда они сидели в кухне, играя в карты.
Она не думала, что Габриель будет против, и все же он возражал. И очень упорно.
— Я знаю, что женщины в твое время не работали, — сказала Сара. Она тряхнула головой, ей так необходимо было, чтобы он понял ее чувства. — Но не могу же я валяться целыми днями на диване, глядя мыльные оперы.
— Прости меня. — Габриель швырнул свои карты на стол и встал. — Я и не представлял, как ты несчастна.
— Я не несчастна, — поспешно отозвалась Сара. — Просто скучаю. — Она взглянула на него с внезапным любопытством. — Ты живешь на земле уже сотни лет. Чем тебе удавалось занимать себя все это время?
— Самым разным, ты не поверишь.
— Ну и что же это было, например?
— Несколько лет я шпионил для одного французского короля, теперь даже не вспомню, какого именно. Выслеживать кого-то в потемках — разве не прекрасное занятие для существа, призванного жить в темноте? Одно время я был рыцарем, потом менестрелем.
— Менестрелем?
— Да. Мой голос находили довольно приятным.
— А не мог бы ты спеть для меня? — опросила Сара, заинтригованная.
Он скользнул взглядом по ее лицу. Вид его при этом был более чем довольным.
— Я уже пел для тебя однажды.
— Спой мне еще, пожалуйста.
Подумав немного, Габриель запел старинную итальянскую балладу о вечной любви.
Голос его был полнозвучным, мелодичным завораживающим. Пел он на итальянском, вкладывал в слова столько чувства что Сара без труда угадывала содержание. Голос его обволакивал, как любовная ласка. Воспоминания захлестнули ее. Она видела Габриеля, приходившего к ней черными ночами, напевавшего ей, приподнявшего ее и вальсирующего с ней по комнате. Она тогда впервые почувствовала себя любимой. Какой же он был! Габриель! Как она могла забыть силу и красоту его голоса?
Он вдруг протянул ей руку и заставил подняться на ноги. Взгляд его завораживал голос не переставал обволакивать. Он притянул ее к себе и начал вальсировать
Время потекло вспять. Сара вновь ощутила себя девочкой, жизнь которой была отравлена из-за того, что она не могла ходить, прикованная к инвалидному креслу. Но явился Габриель и все переменилось, мир распахнулся
— Это было прекрасно, — прошептала она, когда песня закончилась. — Ты, наверное, был самым лучшим менестрелем своего времени. Не сомневаюсь, что женщины так и падали к твоим ногам.
— Мне хорошо платили за мой талант, — согласился Габриель. — Кто-то платил царской монетой, а кто-то… — Он пожал плечами — все и так было очевидно.
— Не сомневаюсь, что ты умел поймать удачу, — сухо отметила Сара.
— Да, мне не приходилось много трудиться…
Взяв Сару за руку, он повел ее в гостиную.
Сев в единственное кресло, притянул ее к себе на колени. Настроение его внезапно испортилось, когда он вспомнил о Нине, ее власти над ним, которую она столь успешно продемонстрировала ему. С той поры он сильно поумнел, это был хороший урок для него, и потом он многому научился… но деньги… Это было последним из того, что составляло предмет его беспокойства.
— Я понимаю, что мне тоже нет необходимости работать, — сказала Сара. — Но нужно же мне что-то делать, как-нибудь занять себя! Можешь ты это понять?
Он понимал, но ему не нравилась ее идея вырваться от него, быть в окружении смертных… Но он знал, что его желание удержать ее дома, было таким же отжившим и старомодным, как езда в карете, запряженной лошадьми, или газовое освещение. Но, оказывается, не все новшества он принимал так легко.
— Неужели тебе совсем нечем занять себя? — спросил он.
— Отлично, думаю, что могу заняться убранством дома. — Сара оглядела спартански обставленную гостиную. — Большинство комнат пусты.
— Делай что угодно, это твой дом, — ответил Габриель, обрадованный ее решением. — Трать сколько пожелаешь, покупай что хочешь. Все, что мне нужно, — это чтобы ты была здесь, когда я просыпаюсь.
Саре мгновенно захотелось возразить. Разве она не была независимой женщиной, которая может приходить и уходить, когда ей вздумается? Если она захочет работать, никто не сможет остановить ее. Современные женщины не могут считаться собственностью своего мужа, не могут подчиняться любой его команде, как это было во времена Габриеля.
И все же, почему она должна возражать? Разве она сама не хотела бы быть рядом с ним, когда он просыпается? Разве ей не хотелось бы провести с ним каждый миг своей жизни, если бы только это было возможно? В глубине души она отлично понимала, что у нее нет желания устраиваться на работу, хотя и знала, что это старомодно и не популярно среди современных женщин. Но что поделаешь, ей нравилось быть домашней хозяйкой. Что может быть важнее, чем забота о человеке, которого любишь!
Магазины — вот где Сара чувствовала себя отлично. Она разошлась вовсю, ничто не могло остановить ее неуемной энергии, когда она кинулась удовлетворять все свои капризы, малейшие прихоти. Ребенком она могла фантазировать часами и теперь, увлекшись обустройством их дома, охотно представляла себя и Габриеля нормальной супружеской парой ничем не отличающейся от других. Путешествуя по магазинам, Сара воображала, что Габриель обычный мужчина и проводит дневные часы в офисе, а не в гробу в темном холодном подвале. Разъезжая на «ягуаре», она посетила все лучшие мебельные магазины города и, не заинтересовавшись ничем, отправилась к торговцам антиквариатом. Здесь она облюбовала круглый дубовый стол, два кресла, чудесный комод с четырьмя ящиками и бюро с откидной письменной полкой.
Жизнь ее заполнилась теперь разными приятными пустяками. Жаркий и влажный август сменился теплым сентябрем. Сара плавала в бассейне или лежала возле него, читая, а порой просто расслабляясь и не думая ни о чем. Иногда она объезжала загон на Некроманте, наслаждаясь своей властью над огромным черным жеребцом. Это было превосходное породистое животное с черной шерстью и блестящей черной шелковой гривой.
