Клубничный Яд - Дж. Л. Кенна
— Да мне сейчас вообще плевать, Титер, я взбешен, как никогда.
— Ну, значит, мои двадцать два огонька скоро потухнут.
— Двадцать один, — поправляю я. — Одна из тепловых сигнатур — Бьянка.
— Ах да, точно, — хлопок на линии. — Трое у входа перед домом, двое внутри, в прихожей. Больше половины точек движутся в одной комнате в задней части дома. Будто кого-то ждут. Как думаешь, кого?
Его тон повышается, демонстрируя веселье. Вопрос риторический, но я всё равно отвечаю:
— Смерть.
Слышится короткий смешок, затем он продолжает:
— Пятеро за домом, по разным точкам, так что осторожнее — под каким бы углом ты ни подошел, у них всё охвачено. Больше всего напрягают те, кто просто бродит по территории — у них нет никакого маршрута, нет закономерности.
— Наверняка они патрулируют коридоры. Дом-то огромный.
— Да, камер внутри нет, так что зайти в их систему не получится. Хотел бы я туда воткнуть пару жучков.
— У нас нет времени, — резко обрываю я, чувствуя нарастающее нетерпение. — Я иду внутрь.
— Я понимаю, — он глубоко вздыхает, и на линии раздается шум. — Я обошел систему наблюдения снаружи, так что никто не увидит, как ты приближаешься.
— Определил, где Бьянка? — спрашиваю, желая получить лишь эту информацию. — Она должна быть где-то на месте, неподвижная точка в комнате. Может, рядом с ней еще один, охранник…
На линии наступает тишина, и холодный пот выступает у меня на лбу.
— Что, Титер?
— Килл, я проверил, не нашел.
У меня сжимается живот, и я с трудом осознаю, что сейчас скажу.
— Можешь увидеть… холодные тела?
— Не могу, — отвечает он. — Слишком высоко, и я не хочу опускать дрон, чтобы не спалиться с таким количеством охраны. Моя единственная мысль… — еще одна пауза, из-за которой я стискиваю зубы. — Она должна быть в комнате со всеми точками. То есть, ее окружают десять-пятнадцать людей Лоренцо. А может, и сам Лоренцо.
Я расправляюсь, злость наполняет мышцы силой. Одна только мысль, что она там, среди них, заставляет меня вскипеть. Мои руки дрожат от желания пролить кровь тех, кто осмелился отнять то, что принадлежит мне. И если они хоть пальцем ее тронули…
— Или ее там вообще нет, — перебивает мои мысли Титер.
Но это не так.
— Она там, — говорю я, поднимая подбородок, желая поскорее добраться до своей женщины. — Спасибо, Титер, — бросаю, затем отключаюсь и иду к багажнику машины. — Сколько у тебя стволов? — спрашиваю у Джино, открывая багажник, в котором у меня лежит целый арсенал оружия и тактического снаряжения.
Он смотрит на одинокий пистолет в двойной наплечной кобуре.
— Эм, один.
Я достаю каждый свой пистолет, проверяю обоймы и возвращаю их на место.
— А ножи есть? — спрашиваю, проверяя пистолет на лодыжке.
— Эм, нет, ножей тоже нет.
Я замедляюсь, пристегивая на бедро кобуру с десятью метательными ножами.
— Ты же вроде как клялся на верность, нет? — продолжаю натягивать ремень.
— Я и есть «свой», но я собирался просто поиграть в покер с дядей, выпить немного виски, съесть телятину и мостаччоли… Я не был готов к такому, чувак.
— Всегда будь готов, врагов у тебя не меньше, чем у босса. Война не ждет, пока ты соберешься. Запомни это, бесплатный совет. Держи… — говорю и протягиваю ему еще один пистолет для второй стороны его плечевой кобуры, предварительно проверив обойму.
Затем передаю нож в ножнах для ремня.
— Защелкни сзади, на противоположной стороне от доминирующей руки. Если патроны кончатся, бей всё, что движется. Ты хоть драться умеешь?
— А то, — гордая ухмылка поднимает уголок его губ.
— Отлично, — говорю, вооружившись еще парой ножей. — Пошли!
Я захлопываю багажник и направляюсь к лесу, где нас ждет особняк, который скоро превратится в «особняк смерти».
Утреннее солнце пробивается сквозь деревья, птички поют свои песни, приветствуя новый день. Они и не подозревают, что мы идем на битву, которая оставит двадцать одного человека мертвым.
Почти поэтично.
Мой телефон снова вибрирует, и я вижу сообщение от Ребела.
Имя Финна заставляет мою грудь сжаться. Но я не могу сейчас позволить себе горевать. Грусть убивает. Сейчас у меня есть только ненависть и жажда мести. Я собираюсь обрушить на это место дождь возмездия. А потом уйду отсюда, омытый их кровью.
— Твоя семья внутри? — спрашиваю у Джино.
Мне нужно знать, кого нельзя трогать. Кровь Бьянки — под моей защитой… если только они ее не тронули.
Он качает головой.
— Думаю, нет. Люди Альдо вращаются в другом кругу, чем люди Алессандро. Лоренцо вырос в окружении другой охраны, среди своей семьи. Моя команда, братья и кузены ненавидят его людей. Лоренцо — просто богатый щенок с кучей денег и привилегиями. Я знаю, ты, наверное, ненавидишь Альдо… Честно говоря, я тоже не в восторге от него. Но это наша Cosa Nostra, наше дело. Живем ради семьи, умираем ради семьи.
— И продаете своих женщин всяким ублюдкам, у которых слишком много денег и наследственных привилегий, — отрезаю я, посылая Джино мрачный взгляд и переступая через опавшие листья и ветки.
— Вот почему я и сам стал уважать Альдо меньше, чем раньше. Были другие достойные мужчины, которые хотели заполучить руку Бьянки. Она особенная.
— Знаю, что она особенная, — рявкаю, ненавидя мысль, что другие респектабельные мужчины жаждали мою женщину. — Но это больше не важно, потому что теперь она со мной. Она теперь наша — Хулиганка.
— И ты уверен, что она этого хочет?
Моя голова резко поворачивается в его сторону, но я не вижу в его взгляде злости. Его вопрос — не вызов, а искренняя забота о кузине. И за это я уважаю Джино.
— Она уже сбежала однажды из жизни, полной коррупции, — продолжает он, — ты уверен, что она готова войти в пекло еще раз?
Чертовски хороший вопрос.
— Не знаю, — признаю я, стискивая зубы. — Я задаю себе этот вопрос каждый день с тех пор, как встретил ее.
Тишина падает на нас, лишь хруст шагов по лесной подстилке нарушает ее. У нас нет причин ладить. Нет причин даже доверять друг другу. Но он понимает, что моя цель — защитить Бьянку, иначе он не стал бы помогать мне.
И я вижу, что он такой же, как и я — человек, рожденный в семье, которая забрала у него жизнь, прежде чем он сам смог бы сделать этот выбор. Очевидно, он хочет того же, чего хочу я — вытащить Бьянку из этого Ада.
Как только мы достигаем последней линии деревьев, я протягиваю руку, чтобы остановить Джино, а глазами смотрю на
