Дышать водой - Анастасия Ригерман
– Ну зачем же так официально? Мы уже давно перешли на «просто Аркадий». А то, что шутить изволите, так это прекрасно. Видит Бог, мы с вами быстрее найдем взаимопонимание и обоюдно уладим все вопросы.
«Да уж, Бог все видит! И как ты втирался в доверие со своими байками, и как украл меня средь бела дня. Урод!» – внутри все рокотало и дымилось, только что пар из ноздрей не шел. Злость – это хорошо. С такими людьми лучше быть злой и сильной, чем слабой и жалкой.
– И чего же вы от меня хотите? Может, посвятите в свои планы?
Хитрые глазки возбужденно заблестели и воодушевленно забегали, словно даже мысли о затронутой теме не одну ночь искушали, соблазняли и в конечном счете доставляли ему особое удовольствие.
– Понимаете, Арина, – Аркадий резко оторвался от стула и принялся вальяжно расхаживать по комнате. – Ваш отец оказался держателем акций одной очень интересной компании. До недавнего времени он и сам не подозревал, чем именно обладает. Не стану загружать вашу очаровательную головку подробностями, скажу только, что мне нужна ваша помощь.
– Для этого надо было меня похищать? Чтобы просить о помощи?
– Чрезвычайные обстоятельства требуют чрезвычайных мер, девочка! – резко утихомирил меня Аркадий своим повышенным тоном.
Я нахмурилась и крепче сжала руки на груди. Здоровяк за спиной Аркадия расплылся в едва заметной улыбке. Чертов садист! На него, наверное, Аркадий орал и покруче.
– Хорошо. Что я должна сделать?
В каком-то фильме про заложников я видела, что подыграть преступникам, не такая и плохая тактика. Это даст мне и тем, кто меня ищет, время. А это все, что у меня есть.
– Для начала, я попрошу тебя сказать кое-что на камеру, – Аркадий оторвался от разглядывания своих начищенных ботинок и подошел ко мне, застыв на расстоянии вытянутой руки. – Что тебя похитили, и ты жива, здорова, но тебя не отпустят, пока папочка не выполнит условия.
– Это все?
– Еще хотелось бы, чтобы ты пустила слезу, выглядела несчастной и брошенной. Это заставит папочку соображать быстрее.
– А если нет?
Голова резко дернулась в сторону от неожиданного удара, скула заныла, а щека запылала, словно к ней приложили раскаленный утюг. Все еще не осознавая происходящее, я невольно схватилась ладонью за щеку, и собственная рука показалась мне даже холодной. Глаза расширились от удивления и гнева, сдобренных приличной порцией адреналина.
«ОН УДАРИЛ МЕНЯ!» – повторялось в голове, сквозь пульс, отбивавший ритмичный тяжелый рок.
– Запомни, девочка, – перекошенное от злости лицо нависло надо мной, опаляя неприятным дыханием, еще и брызгаясь слюнями, – когда я что-то прошу, мне не отказывают. Не хочешь плакать сама, я сделаю так, что вся эта комната будет в твоих слезах. Ясно?
Я кивнула, лишь бы он отошел хоть на шаг.
– Бонд, включай камеру, – скомандовал Аркадий здоровяку, к моему облегчению возвращаясь на свой стул возле шкафа.
Мужчина достал из кармана смартфон и направил на меня.
– Шеф, она стоит против света, так картинка будет не очень, – пробубнил увлеченный процессом идиот.
– Так переставь куда надо! – рявкнул Аркадий и мерзко заулыбался своим мыслям. – За этот фильм нам заплатят больше, чем за лучшую голливудскую картину, получившую Оскар. Так что снимай, Тарантино.
В это время здоровяк перетащил меня от окна к стеночке, сам отошел на прежнее место и замахал в воздухе рукой, намекая, чтоб я начала говорить.
– А мой текст?
Аркадий убрал с лица гаденькую ухмылку и недовольно сдвинул брови.
– Ладно-ладно, все ясно. Текст свободный. Буду импровизировать.
На секунду я закрыла глаза, представляя перед собой отца. Как бы я не была на него зла из-за Вани, но такого точно не желала. Я уже представляла ужас на его лице от просмотра этого видео. Держись, пап, и прости, у меня просто нет выбора. Сделала глубокий вдох, набрав полную грудь воздуха, словно готовилась задерживать дыхание под водой.
– Я – Арина Сереброва. Меня похитили и держат в непонятном месте. Я жива, здорова, у меня есть все необходимое, – произнесла на одном дыхании и опустила глаза, прячась от красного огонька следящей за мной камеры.
После событий в баре красные огоньки уже не казались мне такими дружелюбными и вызывали только неприятные ассоциации. Оставалось надеяться, что ребята живы и с ними все в порядке. А если нет?
Слезы не заставили себя долго ждать, стоит только подумать, что из-за меня кто-то мог пострадать, погибнуть или бороться прямо сейчас за жизнь где-то в реанимации.
– Пап, пожалуйста, сделай, что они просят. Не оставляй меня здесь одну. Я устала и очень хочу домой.
Громкие хлопки тех самых рук, что ударили меня, заставили вздрогнуть и еще глубже спрятаться в огромный халат. В этот момент меня посетило странное наблюдение. Оказывается, наличие трусов, как привычного атрибута одежды, перед лицом опасности придает уверенности, а вот их отсутствие ощутимо лишает таковой. Как же мне не хватало постиранного купальника, мирно отдыхающего на перекладине в ванной. Если выберусь отсюда живой, обязательно расскажу о своем открытии миру. Да что там, теперь я просто обязана выбраться, это знание определенно откроет человечеству новые горизонты.
– Браво, Ариночка! Такая сцена достойна аплодисментов. Будь я вашим отцом, сразу бы все подписал.
– Хорошо, что я не ваша дочь.
Аркадий недовольно фыркнул, состроив очередную тошнотворную физиономию и, резко развернувшись у двери, задержался.
– Прощайте, Арина.
– Бог простит.
От язвительности моего ответа глаза мужчины зло заблестели, словно в своих мыслях он уже расчленял меня на части, но быстро сменил гнев на милость, еще раз смерив взглядом.
– Еще увидимся, – уже со спокойной улыбкой решил добавить Аркадий, только мне она вовсе не казалась приятной, сколько бы лицемерия он в нее не вкладывал. – Кстати, здесь прекрасная библиотека, уверен, вы сможете оценить ее по достоинству. Наслаждайтесь. «Используй время. Не забудь – у красоты короткий путь…».
Под цитаты Шекспира эта странная парочка так и скрылась за дверью. И все в обратном порядке: скрежет ключа, скрип половиц, тяжелые удаляющиеся шаги, мучительная тишина и гул взлетающего вертолета какое-то время спустя.
Интересно, а сколько сейчас времени? Мы так привыкаем к распорядку дня по часам, что, потеряв ориентир, я и сама чувствовала себя потерянной. Даже когда это знание было мне не к чему, странная зависимость напоминала о себе, выбивая почву из-под ног.
Не знаю, сколько минут я провела в
