Ночь падающих звезд. Три женщины - Дорис Яннауш
— Ну да, сгорела. Ванная. Кухня…
— Ах, ты вот о чем… Ну, знаешь. Я была лишь в дверях и не могла всего видеть. Но пахло как-то странно. Горелым…
«Ну, слава Богу! Врубилась!» — помолилась про себя Тина и вслух добавила:
— А женщина, с которой ты познакомилась, — это моя хозяйка. Только у нее и есть ключи. Должна тебе сказать, что это та еще «штучка»! Она ни за что не позволит, чтобы жили вдвоем в столь тесной квартире. А это значит, дорогая сестрица, что я никак не смогу помочь тебе. Будет лучше, если ты поедешь к нашему брату.
Соня опять захныкала.
— Я уже была у него! Он сказал, что я сама виновата, что вышла замуж за такое дерьмо, и что у них и так мало места в трехкомнатной. К тому же я, мол, все равно вернусь к своему Вольфгангу. Так что лучше пусть убираюсь сейчас, чем всех баламутить!
— Во всяком случае, он прав.
— Но я никогда, никогда не вернусь к Вольфгангу!
— Никогда не говори «никогда»! — отпарировала Тина.
Теперь уже вмешалась Ирина.
— Я знаю здесь недалеко маленький подходящий пансион. Совсем рядом. Там вы можете переспать две-три ночи и тем временем все хорошенько обдумать.
— А идея совсем неплоха! — загорелась Тина. — Во всяком случае, это выход. Лучше всего, если ты, Ирина, нас сейчас отвезешь туда. — И она подтолкнула Соню, которая хотела было протестовать, к двери.
Но чтобы все так просто разрешилось, не мог допустить Ларс, у которого были «ушки на макушке» во время всей этой сцены. Он вскочил и преградил им путь.
— Если считаете, что и дальше можете меня держать за дурака, то ошибаетесь. Я хочу знать правду!
— Кого держать! — с невинным видом спросила Тина.
— Какую правду? — Ирина улыбалась, как сама Мона Лиза, а Соня переводила взгляд с одного на другого.
— Можете мне, наконец сказать, в чем тут дело?
— Валяйте! — Ларс снова принял свою любимую стойку, буравя всех взглядом. — Объясните ей. Иначе это сделаю я!
Молчание.
— Ну, хорошо. — Ларс окинул взглядом Ирину и Соню и разразился: — Да, мы, мужчины, в обращении с женщинами ведем себя подчас как свиньи — лишь бы получить минутное удовольствие. И чувства здесь совсем не нужны, остается лишь просто секс и ровно ничего больше!
— Слышите? Это глас мужа, умудренного опытом, — съехидничала Тина.
— Однако вы, женщины, привязываетесь сердцем к мужчинам, с которыми вас связывает судьба. А это гораздо хуже! Так что на обман способны как раз лишь вы, женщины!
Тина не удержалась при этом от хохота, а Ирина с недоумением осведомилась, в чем же причина такого бурного веселья.
— Ах! Она, видите ли, не знает. Сама невинность. — Ларс картинно воздел вверх руки, эффектно подбоченился и с прищуром уставился на Ирину. — Если уж говорить об обмане, то давай-ка разберемся с тобой и твоей подружкой Тиной. Она навешала нам на уши лапшу по поводу «сгоревшей квартиры», с тем, чтобы здесь жить, а ее гнездышко на это время предоставлялось бы тебе для свиданий с твоим красавчиком. Ты изменяешь мне — вот в чем дело. Шляешься со всякими…
— Что, что? — Ирина побледнела и не знала, то ли ей смеяться, то ли плакать. — Это я тебя обманываю? И это говоришь мне ты, от которого пахнет духами твоей Марианны, когда ты возвращаешься из Анкары. Который забывает в пиджаке, который я несу в химчистку, любовное письмо от некой Карин! Думаешь, что у меня память отшибло?!
У Ирины перехватило дыхание. Лицо ее теперь уже покраснело от гнева, руки сжались в кулаки. Никогда еще Ларс не видел ее такой возбужденной.
— За все годы нашей совместной жизни я ни одного — единственного раза ни с кем не «шлялась», как ты изволил выразиться! — уже кричала она. — Хотя, Бог свидетель, у меня было для этого немало возможностей. И даже хотелось иногда это сделать, тем более что от тебя ничего не видела, кроме твоего вечно скверного настроения. Но, в отличие от тебя, этого не делала, так как не могла отбросить такие немодные ныне понятия, как «брак», «верность», «любовь даже в горе»!
С этими словами она резко повернулась, взбежала к себе наверх и громко захлопнула за собой дверь.
ГЛАВА 8
Герда еще несколько раз пыталась дозвониться Ирине, но там все еще было занято: шел какой-то долгий разговор или просто неправильно положили трубку. Наконец она сдалась и поехала домой, где на нее набросился Бернд.
— У Рики заболел зуб. А тут еще тебя нет! — В голосе звучало недовольство.
— А ты что кричишь на меня? — огрызнулась Герда. — Я тоже умею.
Она просто отодвинула его в сторону и направилась в ванную. Взяла там пузырек с «китайским бальзамом», достала из аптечки обезболивающие таблетки и направилась к Рики.
— Привет, сокровище мое! Зубик разболелся?
— Ой, как сильно! Во-от здесь. — Рики раскрыл рот и показал куда-то вниз налево.
Герда потрогала лоб. Он был горячий. Выходит, температура…
— Ну, хорошо, давай-ка уложу тебя — Она натерла ему десны бальзамом, дала Полтаблетки обезболивающего. — Проглотим быстренько, а завтра утречком к зубному.
— А зачем это? — насторожился Рики.
— Как же — надо непременно к зубному доктору. А теперь постарайся уснуть.
Но после такого известия о сне уже не могло быть и речи. Через час Герду разбудили его стоны.
— Ой, мамочка! Мне так бо-о-льно… Помажь мне еще! Рано утром Герда позвонила в поликлинику. Из приемной зубного ответили, чтобы она привела сына к трем часам.
Раньше, мол, не получится, так как у доктора Хельфера с утра сложная челюстная операция. Но как раз на три у Герды был назначен прием у гинеколога — для контроля за ходом беременности, что нельзя было пропустить, потому что в течение последних двух дней она чувствовала странную тянущую боль внизу живота.
— Хорошо. Тогда зайдите с сыном немного пораньше, — предложила медсестра, — мы займем его: у нас есть детский уголок и разные книжки.
— Но их у меня двое. Придется поручить это старшему, он и приведет с собой брата.
— Ничего, не беспокойтесь: они оба найдут здесь, чем заняться. Наш уголок… — Этот уголок для детей был недавним изобретением доктора Хельфера и, видимо, гордостью администрации. — У нас есть все, чтобы малыши не испытывали страха перед зубным врачом.
Герда уже слышала об этом нововведении и не очень-то верила в эту
