Девять дней - Хулина Фальк

Из того, что я слышала от Уинтер, парни не слишком хороши во всей этой чепухе с чувствами. И часто, если у одного парня возникают чувства к кому-то, их друзья пытаются унизить или высмеять их.

Это печально, по-настоящему печально. Предполагается, что любовь — это что-то хорошее, что-то приносящее облегчение от осознания того, что есть один человек, который любит тебя таким, какой ты есть. Что есть человек, которого можно назвать своим домом и с которым можно быть самим собой.

Так зачем кому-то высмеивать это?

Я не вижу, чтобы кто-то смеялся над Изаном и Греем за то, что они влюблены. Начинаю думать, что это касается только отношений между мужчиной и женщиной.

Ну, или эта команда просто боится Грея или Изана. Я знаю, что боятся.

Грей не переставал поглядывать на меня время от времени с тех пор, как заметил меня на арене ранее. Я знаю, что он в курсе о Колине и наших фальшивых отношениях. Но всё равно странно, я имею в виду то, как он на меня смотрит.

— Перестань пялиться на моего лучшего друга, — шепчет Колин, обнимая меня сзади. Его подбородок покоится на моей макушке, я могу поклясться, что прямо перед тем, как он положил свою голову на мою, он поцеловал меня в макушку. — Ты должна быть влюблена в меня, а не в Грея.

Я усмехаюсь.

— У Грея есть парень.

— У тебя тоже, — говорит Колин. Прежде чем у меня появляется шанс возразить, Колин кружит меня, обхватывает моё лицо своими большими руками и прижимается своими губами к моим, сладкими и мягкими.

В конце концов, этот парень действительно хочет моей смерти.

— Хватит целоваться публике, капитан, — говорит Кайден, пару раз похлопывая Колина по плечу.

Что-то мне показалось странным в ту секунду, когда Колин поднимает голову и его глаза встречаются с глазами Кайдена. Как будто вся храбрость Кайдена просто покидает его тело.

Я видела, как это происходило несколько раз, когда кто-то разговаривал с Колином — то есть с людьми, которые не были его тремя лучшими друзьями-идиотами.

— Никому никогда не было дела, когда ты это делал, — произносит Колин, его руки скользят вниз по моему телу, пока не останавливаются на моей талии.

— Да, но тебе следует избавить Аарона от участия в этом шоу. Он вот-вот заплачет и его вырвет одновременно.

Пытаться сдержать смешок почти невозможно. Мысль о том, что мой брат плачет из-за того, что его лучший друг время от времени целует меня, довольно забавна.

Но потом мне в голову приходит другая мысль. Что, если у Аарона есть другие причины не любить нас с Колином вместе? Не то чтобы существовали «Колин и я».

Я извиняюсь и иду через тыквенную грядку, чтобы добраться до своего брата. Он сравнивает размеры тыквы вместе с Греем, Изаном и Майлзом. Однако Майлз едва обращает внимание на то, что его дочь цепляется за него, как крошечная обезьянка.

Бруклин так похожа на Милли, что это почти пугает. У неё даже светлые волосы, как у Милли, заплетённые в две косы. Хотя, я полагаю, это скорее дело рук взрослых, чем её собственных. И, судя по всему, скорее всего, Майлза.

Когда я подхожу к парням, все их головы поворачиваются ко мне одновременно. И Бруклин, она улыбается мне, но продолжает прятаться за ногой своего отца.

— Можно тебя на секунду? — спрашиваю я Аарона. Я обращаюсь исключительно к нему, но Грей наблюдает за мной с подозрением.

Что-то в ауре Грея изменилось с тех пор, как он видел меня в последний раз. Вчера утром Грей был милым, спокойным и весёлым человеком. А сегодня… он кажется холодным и как будто осуждает меня. Это странно.

— Конечно. — Аарон кладёт тыкву, которую держит в руках, на землю, прежде чем сделать несколько шагов, чтобы отойти от двух других парней. — В чём дело?

Итак, как бы мне это сформулировать?

— Рон, мне нужно спросить тебя кое о чём. — Нельзя так поступать, Лили.

— Всё в порядке? — Я могу сказать, что он смущён, по тому, как слегка морщится его лоб. — Что-то случилось? — Я качаю головой.

— Почему тебе так не нравится мысль о нас с Колином?

Он смеётся, всего один раз, одно громкое, Ха!

— Лили, я не ненавижу то, что вы вместе, — вот что я получаю в ответ.

— Тогда почему ты все время такой напряжённый? Кайден сказал, что тебя сейчас вырвет и ты заплачешь одновременно, просто глядя на нас.

Аарон кладёт руку мне на плечо, мягко улыбаясь.

— Я рад за тебя, — говорит он самым мягким голосом, который я когда-либо от него слышала. — Ты заслуживаешь немного счастья, Лили. И совершенно очевидно, что вон тот здоровяк по уши в тебя влюблён.

Ложь, хочу сказать я, к счастью, я могу остановить себя, прежде чем это вырвется наружу.

— Откуда тебе знать?

— Ты серьёзно? — спросил он и снова посмеялся. — Лили, я знаю Колина. Он мудак для всех, кто не Грей, Майлз или я… и, очевидно, для тебя. Меня беспокоит, что он может начать отстраняться от тебя, как придурок, которым он и является. Я не хочу видеть, как тебе больно, только не из-за какого-то парня. И особенно не из-за моего лучшего друга. Если он причинит тебе боль, мне придётся расстаться с ним тоже. Это было бы таким позором. Однако я также никогда не видел его более счастливым за всё то время, что я его знаю. Я никогда не видел, чтобы Колин встречался с одной девушкой дольше, чем на одну ночь, то есть если это длилось одну ночь. Он перевез тебя к нам в мгновение ока, только потому, что в данный момент ты не можешь справиться с Уинтер.

Уголки моих губ приподнимаются в улыбке. Перестань улыбаться, Лили. Я ненавижу, что моё тело предаёт мою голову. И ещё больше я ненавижу то, что моё сердце совершает маленькие скачки.

— Он даже не спросил, согласен ли я с этим. Он только что сообщил мне, что ты останешься с нами. Сказал, что если у меня будут какие-то жалобы по этому поводу, я могу переехать к Грею и Майлзу.

Ещё один скачок. С этими чёртовыми стрекозами у меня в животе.

Разве Колин не говорил мне, что пригласил их всех троих? Хотя, это не имеет значения.

— Знаешь, он плакал, — говорит Аарон,