Женевьева Дорманн - Бал Додо
— Твой двоюродный дедушка.
— Поль Отрив?
— Отрив… если угодно. Это фамилия, которую мне дали.
— Вы знаете меня?
— Да. Но ты меня не знаешь. Ты родилась намного позже того времени, когда я покинул этот мир.
— Вы брат моей бабушки?
— Да. Я брат Франсуазы.
— Где вы?
Молчание. Рука осталась неподвижной.
— Где вы? — переспросила она.
— И там и здесь. Я путешествую.
— Вы… мертвый?
— Раздувшийся, как ты это называешь!
— Вы похоронены в Памплемуссе?
— Я бы предпочел находиться в Гетари.
— А это где?
— Во Франции. Я иногда бываю там.
— Почему вы заговорили со мной?
— Потому что ты меня забавляешь. Потому что у тебя красивая грудь и отличная задница. В Гетари мы это любим.
— Что вы хотите сказать?
— Хватит заниматься ерундой!
— И это все?
— Нет. Передай этой индюшке Шарлотте, что она ошибается. В яме ничего нет.
— Что за яма?
— Яма в Суйаке. Пусть встанет спиной к морю. От ямы, которую она копает, надо отсчитать десять лаг, там она найдет.
— Что найдет?
— Сундуки Бертрана Жоффруа, капитана «Насмешницы», он со своим другом Жозефом де Лабордом спрятал их там. Анатоль Равон тебе поможет. Мы говорили ей, какой надо взять ориентир, но она все делает по-своему. Зря она нас не слушает.
— Кого это нас?
— Тех, кто со мной рядом. Моих друзей.
— А кто они?
— Александра, мать Бетти Тайгер, Бертран и Жозеф; они решили подарить ей содержимое сундуков, а взяли они их с английского брига с риском для жизни.
— Когда они спрятали эти сундуки в Суйаке?
— В 1746 году. Позже они собирались вернуться за ними с эскортом. Но южнее Мадагаскара потерпели крушение, и Бертран погиб там.
— А Жозеф тоже?
— Нет. Его подобрала шлюпка. Он вернулся во Францию, в замок Моревиль. Умер он потом. Его в 1794 году гильотинировали.
— А на «Насмешнице» он что делал, матросом был?
— Нет. С Бертраном он отправился в поисках редких сортов деревьев, он хотел высадить их в парке своего замка. Я его очень люблю. Мы прекрасно понимаем друг друга.
— Но ведь вы жили с ним в разные эпохи, так ведь?
— Да. Но времени не существует, а у мертвых нет возраста. Здесь нас объединяет дружба.
— Где это?
— Ты слишком любопытна. Передай Шарлотте, пусть прекратит заказывать по мне мессы. Это меня тревожит. Пусть лучше купит сигару и раскурит ее, я просто умираю от желания. Я так любил сигары… А теперь… прощай, я… я… устал…
Бени очнулась в изнеможении. Она заснула за столом, опустив голову на ворох исписанных листов. Близился рассвет. Она не заметила, как пролетело время.
Глава 28
Так, значит, все, что говорили тетя Шарлотта и ее подружки, было правдой. Вот уже три года все судачили о Бетти Тайгер, Шанталь Корруж и Шарлотте де Карноэ, которым крутящийся столик якобы открыл тайну сокровища, спрятанного корсарами XVIII века позади кладбища в Суйаке.
С помощью кладоискателя Анатоля Равона и Кристиана Фраде, еще одного одержимого, который выискивал рабочих и добывал инструменты для этого предприятия, три старые девы принялись за раскопки на мысе Сент-Мари под руководством потустороннего мира.
Все острова — это тайники пиратов, и Маврикий не исключение. С тех пор как остров заселился, ведется постоянный поиск сокровищ, и даже самые недоверчивые признают, что зарытые клады — это не только досужие вымыслы. Несмотря на нападения корсаров, с молчаливого одобрения короля Франции множество кораблей продолжали курсировать по Индийскому океану. Некоторые корсары стали разбойничать для личной наживы. Они прятали добычу в местах, только им известных, помечая их особыми знаками и метками в виде подковы или высекая на скалах черепашьи головы, чтобы возвратиться и опустошить тайники. Но море коварно, многие погибли, так и не успев вернуться за богатствами; на Реюньоне, Мадагаскаре, Сейшелах, Родригесе и Маврикии эти сокрытые ценности продолжали будоражить воображение и разжигать алчность, время от времени подтверждая свое существование некоторыми находками. В Бель-Омбр крестьянин, обрабатывая поле, обнаружил тайник, опустошенный в начале века, судя по шляпе той эпохи, найденной на дне ямы. В Риш-ан-О или в Нью-Гроуве тоже находили клады, и это не считая тех счастливчиков, кто не хвастался этим, не желая делиться с правительством по закону[29].
Перешептывались, что у Анатоля Равона раньше не было ни единого су, но он провел много раскопок и уж, конечно, припрятал что-нибудь стоящее, именно это и позволяет ему продолжать поиски. Иногда акционеры объединялись и финансировали исследования.
Морин Оуквуд наведывалась к столику Риамбеля; Морин Оуквуд, которую не отпугивала никакая экстравагантность, — и та стала выражать беспокойство и делилась с Бени тем, что повседневной жизнью этих старых дев в итоге стали управлять духи.
Дух покойной мамаши мисс Тайгер мог заставить вздрагивать свою дочь окриком «Сядь прямо!», хотя известно, что этому чаду уже под семьдесят; но мало того, он еще и указывал, как надо устроить тот вечер, когда духи слетались в бунгало. В такие вечера стол подготавливали для семерых: Бетти, Шанталь и Шарлотта церемонно обращались к четырем пустым стульям. Духи капризничали: «Мадам, бросьте розу в море». Или же: «Включите телевизор, нас надо развлекать».
С тех пор как столик начал разговаривать, в Риамбеле стали случаться из ряда вон выходящие казусы. Поль Отрив шкодил при жизни, не изменился он и после смерти, продолжая подшучивать над служанкой: стали исчезать кое-какие вещи, а потом их находили в тех местах, на которые он указывал. Цветы, поставленные перед фотографией мадам Тайгер, не вяли по три недели. Или же Жозеф Лаборд, этот любитель растений, объяснял, если какой-то кустик в саду засыхал, что причиной этого является корень соседнего дерева. Кустик выкапывали, находили этот злополучный корень, и пересаженная в другое место турнефортия снова цвела.
Иногда в выходные дни Бени отправлялась на раскопки, организованные ее тетей Шарлоттой. Место поисков было окружено колючей проволокой, стояли две палатки: одна защищала от дождя электрогенератор и служила укрытием от любопытных глаз, на случай, если найденные сокровища придется поднимать, а вторая предназначалась для рабочих, которые спали там, приезжая в пятницу вечером, а на рассвете следующего дня были уже на ногах. Бени забавляло волнение тети Шарлотты, которая сменила свои вышедшие из моды юбки на холщовые штаны, а кружева на рабочую рубашку, более подходящую для такого рода деятельности. Отныне она постигала науку торговли скобяными товарами и спорила с рабочими об отбойном молотке «Кобра», о кирке и о компрессоре «Брумвид». По краю кладбищенских могил, со стороны моря, были расставлены зонтики, под ними были бутерброды и прохладительные напитки для подкрепления сил добровольных землекопов, а Шанталь Карруж, писарь круглого столика, перебегала от одной группы к другой с кипой бумаг в руках, с компасом на шее и раздавала указания. Она походила на режиссера на съемочной площадке. Мисс Тайгер, сидя на складном стуле, «держалась прямо», она наблюдала за всей этой суетой, пряча от солнца лицо под соломенной шляпой.
