Если бы я знал - Рейн Уайт
познакомились, и ещё, и чуть позже, а вот сразу после поцелуя и
разговора в клубе… С этим тоже надо кончать. Джой выделил
последние сообщения, занёс палец над кнопкой «удалить» ― и
просто заблокировал мобильный. Всё хватит. И на крышу
приходить тоже хватит.
Он плотнее запахнул куртку и накинул капюшон. С
каждым днём становилось холоднее, дождь уже шёл почти
каждый день, а через месяц или даже меньше и первый снег
должен был выпасть. Середина октября всё-таки, с Никитой они
не общаются почти столько же, сколько общались. Ну, как не
общаются… Ник не мог не писать, хотя бы раз в неделю
отправлял коронное «Как ты?», а Джой каждый раз сдавался и
отвечал. Становилось ли со временем легче? Нет, ни капли, на
каждое новое сообщение реакция была, как и на первое. Хоть
убей!
Более того, над ними словно сама судьба издевалась: они
встречались. Мимолётом сталкивались в магазинах, в парке, просто
на
улице.
Почти
не
разговаривали,
только
кивали/улыбались/пожимали руки, но сам факт иногда
шокировал. Как в городе-тысячнике можно так часто
сталкиваться? Или они стали настолько похожи, что одинаково
мыслят?
Очередной порыв ветра сорвал с головы капюшон и
взлохматил волосы. Время уже было позднее, город сверкал
огнями, а на крыше стояла кромешная темнота. Только фонарик
мобильного освещал крошечный кусок бетона у самых ног.
Дождь снова полил с неба, барабаня по куртке. Да, с крышей
нужно кончать. Во-первых, не его место; во-вторых, скоро ещё и
скользко станет, а Джой не самоубийца.
Ники: «Привет. Как дела?»
О, лёгок на помине. Сердце привычно ёкнуло, руки
задрожали.
Джой с трудом смахнул сообщение, вздохнул и
запрокинул голову, успокаиваясь, глядя в тёмное, почти чёрное
небо. Время почти двенадцать ночи, домой не хочется, на работу
завтра не нужно, ещё и Ники написал. С этим определённо
точно нужно что-то делать.
Во-первых, не отвечать, наверное. Быть мужиком хоть
иногда, чтоб его! А во-вторых...
― Дим, привет! Вы там ещё не спите? И не собираетесь? А
еда есть? М-м-м, супер. Тогда жди, минут через пятнадцать буду
у вас.
***
В доме родителей было уютно, но чертовски непривычно.
В этот раз Джой особенно остро это осознал ― после
собственной Обители семейная берлога казалась неродной. Хотя
живи он до сих пор с родителями, возможно, истории с Ником
не случилось бы. По крайней мере, до такого бы не дошло.
Домой бы к себе Джой точно его не пригласил, а если бы
пригласил, то не целовал бы. Да и до утра гулять было бы как-то
неудобно.
Зато здесь всегда потрясающе кормили, по этому он
скучал. И по самим родителям, конечно же, хотя с мамой
соскучиться было нельзя. Раз в день она обязательно звонила.
― Рыбный пирог? ― ахнул Джой с порога, учуяв запах. ―
То есть, если бы я не позвонил, вы бы мой любимый пирог сами
съели?
― Не, я бы завтра кусочек притащил, ― заржал
открывший дверь Димка. ― Мы днём ещё пекли, тебе там один
отложили.
― Один… ― проворчал Джой, стягивая куртку и швыряя
её на тумбочку. ― Это я удачно зашёл, потому что меньше, чем
на половину, не согласен.
― Увы, зайчик мой, половины уже нет, ― проворковала
мама. ― Но четверть для тебя точно осталась.
Она выплыла из-за поворота коридора и тут же крепко
обняла сына. Джой коротко вздохнул, но противиться не стал ―
обнял в ответ, легонько погладив по спине. Мама отстранилась
через десяток секунд, ухватила Джоя за плечи и, удерживая его
на расстоянии вытянутых рук, внимательно рассматрела.
― Похудел, ― вынесла вердикт она. ― Точно нужно
поесть.
Джой усмехнулся. Естественно, похудеть он не мог ― с
тем количеством сладкого, которое уничтожал Джой, реально
только набрать вес. Но да, поесть надо, потому что нормальной
еды сегодня в доме не было. А в остальном он всегда казался
маме бедным, несчастным и тощим.
Сама она была дамой в теле, не толстой, а уютно пышной, фигуристой. Крошечная, с эффектными верхними и нижними
девяносто (или скорее сто с лишним) и вполне узкими средними
шестьдесят (семьдесят семь). Для своих сорока семи выглядела
она потрясающе: золотистые, более тёмные, чем у сыновей, волосы волной ложились на плечи, светлые с зелёным отливом
глаза сияли, а с лица не сходила улыбка. Джою иногда казалось, что посетители приходят в ресторан именно ради улыбки шеф-повара, который искренне любит своё дело.
Вот даже в выходной пирог
