Мы просили у вечности рай - Виктория Вайт
— Эмир, остановись. — Уверенно шагаю навстречу, и когда он очередной раз замахивается, чтобы ударить мужчину, хватаю изо всех сил за его запястье. Принуждая замереть, и посмотреть в глаза. Ненависть. Стыд. Необъятная злоба. Коктейль из чувств, который превращает его в озверевшее чудовище. Эмир часто дышит сквозь сжатые зубы. Молчит. Смотрит презрительно, и я понимаю, что он поверил увиденному. Словам мужчине, который выставил меня шлюхой. Хватает с силой за локоть, начиная волочить вдоль дома. Не задумываясь, что я едва удерживаюсь на ногах. Реальность растворяется, превращаясь в самый страшный кошмар. Волочит до машины, не произнося ни звука. Бесцеремонно и грубо запихивает на пассажирское сиденье. Не решаюсь заговорить. Осознавая, что он ни во что не поверит. Выплеснет всю злость, что диким огнем полыхает на сердце. Садиться на водительское место. Мигом заводи мотор, и с визгом тормозов срывается с места. Напряженными пальцами в руль впивается. Не позволяет себе даже взглянуть в мою сторону. Со всей дури жмет на педаль газа, с каждой секундой набирая скорость. Ужасающее ощущение сковывает легкие. Нижняя губа саднит. До сих пор чувствую отвратительные прикосновения того мужика. Эмир должен поверить, что я не виновата. Ни за что не смогла бы предать снова. Все, как в тумане. Головокружение доводит до тошноты. Не замечаю, что мы подъезжаем к дому. Не соображаю, как Эмир глушит мотор и выходит из машины. Лишь сильная хватка на моей руке приводит в чувства. Эмир силой вытаскивает меня из машины, и словно безвольную куклу тянет в сторону входа. Затаскивает в гостиную. Отпускает, нарочно выталкивая на середину комнаты.
— Эмир. — Захлебываюсь каждой буквой. Неосознанно вздрагиваю от испуга, когда он прожигает рассвирепевшим взглядом. Неуправляемый. Сумасшедший. Способный сотворить любую жестокость.
— Замолчи. — Яростно рычит, делая несколько шагов навстречу. Рассматривает мое лицо, будто пытается отыскать ответы на гнетущие вопросы. — Встань на колени перед своим господином. — Цинично. Унижая одной лишь фразой.
— Прошу тебя, Эмир, не делай этого. Не разрушай то, что есть между нами. — Сдерживаюсь, чтобы вновь не расплакаться. Смиренно стою на месте, до последнего веря в его благоразумность.
— Не смей со мной разговаривать, сука, пока я тебе не разрешу. — Несколько стремительных шагов. Эмир хватает за волосы, а потом делает подножку, вынуждая меня приземлиться коленями на холодный мраморный пол. Перемещает руку, хватаясь за шею. Поднимает голову, чтобы я смотрела в его глаза.
— Эмир, прошу…. — Хриплю, когда его пальцы начинают душить. Он даже не пытается выяснить, что произошло. Сделав собственные выводы, хочет жестко наказать. Замирает, проводя большим пальцем по нижней губе. По ране от укуса того мерзавца.
— Твои губы сейчас годятся только для того, чтобы обхватить мой член. Давай, Альби, ублажи своего хозяина. — Снова хватает за волосы на затылке, скручивая их между пальцев. Жутко больно. В глазах резкие темные пятна. Ощущение полного бессилия мутит. Эмир делает шаг, приподнимая слегка голову. — Расстегни брюки, и возьми член в свой грязный рот. — Орет нечеловеческим голосом. Самостоятельно начинает расстегивать ремень и ширинку, понимая, что я не соображаю вообще, что происходит. Сглатываю, наблюдая, как он спускает брюки вместе боксерами. Проводит рукой по всей длине своего члена, обнажая напряженную головку. — Не строй из себя невинную и обиженную. Ты получаешь то, что заслужила. — Просовывает палец между моих губ, раскрывая рот. Всего движение, и Эмир толкается членом, заставляя меня полностью взять его в рот. Почти до самого основания. Начинаю кашлять, но это его не останавливает. Двигает бёдрами, проталкивая член глубже.
— Черт. — Сипло и громко. На выдохе. Наслаждаясь тем, что он делает. — Уверен, ты уже чертовски мокрая. — Двигает членом резко и грубо. Начинаю ласкать его языком. Поддаваться этой унизительной игре. Понимая, что даже злой и бешеный, он ощущает свою слабость передо мной. Выплескивая ярость, рассчитывает избавиться от этой зависимости. Несколько глубоких движений, и Эмир отстраняется, вытаскивая член из моего рта. Хватает обеими руками за плечи, и резко разворачивает. Толкает к столу несколько раз, идя сзади. До тех пор пока я не упираюсь в деревянную столешницу. Стискивает шею и вновь толкается. Грубо наклоняет, прижимая меня грудью к столу. Лихорадочно задирая подол платья. Коленом шире раздвигает ноги. Хватает за ткань кружевных трусиков, отодвигая ее в сторону. Боже мой. Ощущаю, что, несмотря на всю грубость, мое тело предательски реагирует на его действия. На каждое обжигающее касание. Эмир наклоняется, кусая за ухо. Толкается, прижимаясь ближе. Впивается пальцами в кожу на моей заднице. Резкое движение и он входит в мое тело.
— Аааа. — Вскрикиваю от боли смешанной с возбужденной эйфорией. Царапая ногтями деревянную столешницу. Выгибаюсь, слегка приподнимаясь над столом.
— Течешь, как шлюха. — Начинает трахать, вдалбываясь до предела. — Горячая и податливая. Интересно, — злобно усмехается, ускоряя темп, — перед чужим мужиком, осмелилась бы раздвинуть ноги?! — Яростно спрашивает, заранее ведь зная ответ. Эмира сжирает злоба и ревность, и он не в состоянии справиться с этими эмоциями. Хватает за шею, прижимая мою голову к столу. Не просит, чтобы я ответила. Унижает, превращая меня в ту самую подстилку, которые были в его жизни. Боль опутывает сердце. Его жестокость и ненависть в этот момент убивает все хорошее, что было между нами. Всхлипываю, смыкая губы. Чтобы не заорать в полный голос от обиды. Не растоптать себя в его глазах еще хлеще. Показывая, как сильно в нем нуждаюсь. Принимая таким, какой он есть. Полевать на его семью и их мнение. Самое главное мои чувства к этому мужчине. Но Эмир беспощаден. Груб. Циничен. Он действительно чудовище, которое я никогда не смогу укротить. Чтобы не делала. Несколько движений, и он начинает кончать внутри меня, содрогаясь. Издавая гортанные звуки, от которых мурашки пробегают по коже. Разжимает свои пальцы на шее, и резко покидает мое тело. Не шевелюсь. Просто от того, что сил больше нет.
— Знаешь, Альби, — наклоняется надо мной. Слышу, как Эмир подтягивает брюки и застегивает ширинку. Ведет себя так, будто и правда только что оттрахал дешевую шлюху, — стыд хуже смерти! — Его голос далекий и чужой. Слезы медленно льются из глаз. Жгущее ощущение на душе не позволяет дышать. Глухие шаги, а потом тишина. Отталкиваясь руками, пытаюсь встать и выпрямиться, но вместо этого падаю на пол, кое-как обнимая себя руками. Плачу навзрыд, пытаясь избавиться от разрывающей боли. Ощущая себя грязной и
