Элизабет Эштон - Розовая мечта
— Он самый.
К ним подошла женщина, она взглянула на Чармиэн с нескрываемым любопытством и спросила:
— Вы англичанка? Но, как я поняла, Александрос Димитриу купил платье для своей сестры.
Так вот кто он — Алекс. Конечно, он не француз.
Мсье Себастьен был в замешательстве. Он сказал жене:
— Милая, на мосту нельзя парковаться. — Затем обратился к Чармиэн: — Мадемуазель, мы весьма заинтригованы. Давайте поедем в более подходящее место, где, возможно, вы удостоите нас своей откровенности, к тому же, мне кажется, вы испытываете некоторые затруднения.
При последних словах Чармиэн криво усмехнулась.
— Да меня, собственно говоря, вышвырнули на улицу, выпалила она и залилась слезами.
Женщина принялась ее успокаивать:
— Бедняжка! Я мадам Себастьен, и мы едем домой. Поедемте с нами.
— Да, давайте-ка залезайте в машину, и поедем отсюда. — Мужчина явно опасался полиции.
Чармиэн устроилась на заднем сиденье, мадам Себастьен села рядом, придерживая девушку за руку и поглаживая, как ребенка. Тем временем муж ее прыгнул а руль, и машина понеслась.
Чармиэн стала успокаиваться. Не было конца странным совпадениям этой безумной ночи. Вот она сидит в машине мсье Себастьена небожителя, полубога, в шикарных владениях которого недавно получила от ворот поворот. Она недоверчиво всматривалась в темный силуэт перед собой. Что означает эта встреча — удачу, случай или судьбу? И что из этого выйдет?
Что-то в интонациях сидевшей рядом женщины, которая произносила какие-то банальности, насторожило девушку.
— Так вы, мадам, не француженка? — спросила она.
Ее благодетельница усмехнулась.
— Только не надо при муже, — шепнула она, — Я родилась я в Англии. Вы откуда родом? Я из восточной Англии.
Чармиэн рассказала, что она из Лондона.
— Так мы соотечественницы, тем более я должна помочь вам. Когда-то я тоже была незнакомкой здесь, в чужой стране.
Свернув в проулок, машина остановилась у последнего дома в конце его. Мадам Себастьен открыла дверь.
— Проходите, вы должно быть, смертельно устали, — мягко предложила она. — Леон, голубчик, мы пройдем в гостиную, а ты пока поставь машину в гараж.
Они прошли в уютную комнату, где окна были закрыты длинными парчовыми шторами и ничто не напоминало модного французского салона — удобная, массивная мебель, на камине ваза с розами, ковер, покрывающий весь пол, несколько репродукций Моне на стенах. Перед кушеткой столик с напитками и закусками.
— Какая прелесть! — воскликнула Чармиэн.
Хозяйка улыбнулась.
— Когда я впервые вошла сюда, комната выглядела по-другому, — сказала она устало, — у прежнего владельца был иной вкус. Не могу сказать, что это место вызывает у меня приятные ассоциации, но поскольку жившая здесь дама вышла замуж и уехала в Америку, а дом пустовал, то было разумно поселиться здесь, так как он принадлежит Леону. — Мадам Себастьен открыла окно. — Rue du Jardin[2] оправдывает свое название, у нас тут много зелени. Чувствуете, как пахнет?
Чармиэн действительно уловила чудные ароматы.
— Вы любите садоводство, мадам? — спросила она.
— Нет, этим занималась моя свекровь. Садитесь и устраивайтесь поудобнее.
С облегчением Чармиэн опустилась в мягкое кресло. Теперь она заметила, что хозяйка красива: правильный овал лица, глубокие серые глаза и волосы почти того же оттенка, что и у нее самой. Стройная фигура подчеркнута превосходно сшитым темно-синим шелковым костюмом очень простого фасона; на шее и в ушах драгоценности, на изящных руках несколько колец.
— После показа мы ужинали с друзьями, — сообщила мадам Себастьен, — и заболтались допоздна, как в прежние времена. Хотите выпить? — Предложив Чармиэн шерри и сандвич, она извинилась, что должна ненадолго ее оставить. — Мне надо пойти взглянуть на нашего сына и наследника, у него прекрасная няня, и он еще слишком мал, чтоб узнавать маму, но я всегда стараюсь зайти к нему перед сном, чтобы убедиться, что все в порядке.
— Ну разумеется, — улыбнулась Чармиэн, и хозяйка удалилась. Девушка задумчиво потягивала шерри. Может ли она, смеет ли воспользоваться уникальным случаем и попросить Леона о работе? Стоит ли рассказать ему о невероятных событиях сегодняшнего вечера?
Хозяин вошел, обвел комнату ищущим взглядом. Девушка поняла, что он удивлен отсутствием жены.
— Мадам пошла взглянуть на ребенка, — пояснила она.
— А, да, будущий Кутюрье, — улыбнулся он. — Мы его любим до безумия.
Он стал с любопытством рассматривать гостью. Она смутилась под его взглядом. Как и Алекс, он был красивый мужчина, но в ином роде. Он был ниже ростом, изящнее с удивительно гладкими, как черный шелк, волосами. Цвет лица был оливково-смуглый, а глаза бархатистые, живые.
— Итак, мадемуазель, я жажду услышать, как мое лучшее творение оказалось ночью на мосту. И как там, кстати, оказались вы?
— Первое, что я хочу вам сообщить, — я не собиралась прыгать с моста, и вашему платью ничто не грозило, — улыбнулась она.
Вернулась мадам, и Чармиэн рассказала все, включая душещипательную историю с Жерменой, но опустив всякие упоминания о Хельге Петерсен.
— Понимаю, что звучит это совершенно невероятно, — заключила она, — но, однако же, все это правда.
— Ну, на Алекса это похоже, — сухо резюмировал Леон, — он обожает делать глупости.
— Так вы его знаете? — спросила Чармиэн с надеждой.
— Можно и так сказать. Заказы Александроса Димитриу для сестры и… э… некоторых его приятельниц существенно поддерживают финансовые дела салона; я бы никому иному не позволил обходиться с моими коллекционными вещами столь бесцеремонно. Сегодня, когда явилась мадам Дюваль с его дикими требованиями, я готов был возмутиться, но он всегда щедро платит за свои прихоти.
— Кто он по национальности? — поинтересовалась Чармиэн. Этот Александрос Димитриу, видно, тот еще тип.
— Грек, и, как все греки, непредсказуем. Беда в том, что у него слишком много денег, и он может себе позволить любые прихоти. У его отца была судоходная компания, и он оставил хорошее наследство, над разбазариванием которого трудится Алекс. У него остров в Эгейском море, и его последняя затея — выстроить там роскошный отель.
— Из которого он станет извлекать новую прибыль, — прокомментировала его мадам Себастьен. — Алекс вовсе не дурак. Я думаю, у Альтеи опять неприятности. Он покупает ей новую дюжину платьев после каждой ссоры.
— А они ссорятся? — удивилась Чармиэн. — У меня сложилось впечатление, что она ему скорее подчиняется. Должно быть, отважная девушка эта Альтея, если противоречит своему грозному братцу.
