Рита Херрон - Азбука любви
Но он видел, что незнакомка опять угадала его мысли. Гейб отпил еще глоток вина, и, наслаждаясь его прохладной терпкостью, представил, как он льет вино на распростертое тело своей прелестной визави, а затем, жадно осушая его губами, чувствует, как она извивается и изнемогает под его прикосновениями… С трудом оторвавшись от столь привлекательной картины, Гейб положил на колени полотняную салфетку, стремясь воздвигнуть хоть какой-то дополнительный барьер между сексуальной привлекательностью своей спутницы и той частью своего тела, которая столь активно на нее реагировала. Раньше с ним никогда такого не случалось, по крайней мере на публике. Гейб потянулся через стол и осторожно накрыл своей рукой ладошку девушки.
Она не отняла руки. Мило улыбаясь, спросила:
– Расскажите мне о себе, Гейб Торнтон. Знаете, на меня произвел впечатление ваш талант журналиста.
Утром Кейси вытащила из гаража старые газеты и прочла все, что написал Гейб за последние полгода. Надо сказать, его статьи были действительно очень остроумны и несли отпечаток несомненного журналистского таланта.
Гейб сжал ее пальцы чуть сильнее. Его раздирала не только страсть, но и любопытство. Кто же, черт возьми, эта женщина? Сегодня он увидел ее первый раз в жизни. Она вошла в его офис и буквально похитила его. Пришло время разузнать о ней хоть что-то. Он расскажет о себе, но потом ей придется ответить тем же.
– Что ж, – начал он. – Я вырос в Атланте.
– Ах так, значит, вы родом из Атланты? И я тоже!
«Хо, – подумал Гейб, – ну вот мы и начали обмен информацией».
– Мой отец – писатель.
– Боже мой! – Глаза Кейси распахнулись. – Неужели тот самый Джером Торнтон, получивший Пулитцеровскую премию, ваш отец?
– Он самый. Должно быть, я пошел по его стопам.
«А она образованна и начитанна», – отметил он про себя.
Официант принес напитки и удалился. Но Гейб неожиданно почувствовал в девушке некоторое отчуждение. Она ковыряла вилкой в тарелке и явно старалась не смотреть на него. Одно резкое движение – и круглый кусочек зеленого перца выпрыгнул на скатерть. Смутившись, Кейси торопливо вернула его назад…
Тут Гейбу пришла в голову мысль, что девушка может оказаться журналисткой, которая охотится за информацией. Возможно, о его отце. Тот всегда жил очень замкнуто и всячески избегал интервью… Что ж, от него, Гейба, она ничего не узнает о личной жизни его отца.
– Мой отец не дает интервью, – прямо сказал он, глядя в ее глаза. Но та, безмятежно улыбнувшись, ответила:
– Я его понимаю. Должно быть, он тоже не доверяет репортерам.
И что, черт возьми, она хотела этим сказать, удивился Гейб. А может, Хэнк прав: он устал, слишком подозрителен ко всему и вообще пора ему в отпуск?
– А ваша мама? – продолжала расспрашивать Кейси.
– Мама умерла несколько лет назад.
Девушка коснулась его руки:
– Я сожалею…
– Они с отцом прожили вместе тридцать пять лет и очень любили друг друга.
– Похоже, у вас было счастливое детство.
– Вы правы. К сожалению, времена меняются и сейчас все больше и больше детишек не могут похвастаться таким безмятежным детством. Многие предпочитают жить на улице, чем терпеть происходящее дома.
Кейси закашлялась и торопливо схватила бокал с водой.
– С вами все в порядке? – Гейб встал и подошел к ней, намереваясь дружески постучать по спине. В то же время с другой стороны подошел официант со льдом для напитков. Мимо спешило дружное семейство с двумя детьми, пихающими друг друга. Один из них врезался в официанта, тот покачнулся, кубик льда выскользнул из щипцов и попал точно в вырез платья Кейси.
Девушка застыла, чувствуя, как ледышка скользит по коже и останавливается точнехонько в лифчике, между грудей.
Гейб замер, пораженный мыслью, что кому-то надо освободить девушку от кубика льда. Огорченный официант схватил салфетку и потянулся к девушке.
– О, мадам, я прошу прощения!
Кейси оттолкнула его руку, щеки ее вспыхнули от смущения.
– Ничего страшного, – проговорила она.
Расстроенный официант поспешил прочь и налетел на своего коллегу, который уронил блюдо с салатом на колени какой-то даме. Дама завизжала и вскочила, схватившись за скатерть. Приборы полетели на пол.
Окончательно выбитый из колеи, официант выбежал из зала.
Кейси и Гейб рассмеялись.
– Я готов помочь вам, пока вы не простудились, – с галантной шутливостью предложил он, с удовольствием наблюдая, как кожа девушки покрывается мурашками, а соски еще больше напрягаются и проступают под шелковым платьем.
– Да я бы и не прочь, но тут слишком много народу. Так что я, пожалуй, выйду на минутку. – И Кейси поспешила в дамскую комнату.
Гейб, оставленный в одиночестве, порадовался передышке. «Надеюсь, обед не затянется, – подумал он. – И мы обойдемся без десерта, если только она не пожелает на десерт меня и не согласится быть вишенкой сверху».
В дамской комнате Кейси торопливо вытерла бумажным полотенцем то, что осталось от кубика льда: кожа ее была так горяча, что он растаял в считанные секунды. Поправляя одежду, она одновременно пыталась навести хоть какой-то порядок в мыслях. Ну почему с ней вечно что-то случается? Стоило ей появиться в приличном ресторане – и пожалуйста, приключился кавардак… А Гейб? Почему она сидит и, слушая его, проникается к нему симпатией… Их детство и юность прошли совершенно по-разному, и что бы он сказал, если бы узнал правду о ее прошлом? Как она могла быть так безрассудна, ведь он репортер, специализирующийся на всякого рода расследованиях. А если он решит покопаться в ее жизни? Если он выяснит, что она пишет детские книжки? Он, чей отец получил Пулитцеровскую премию! А она не только не знает, кем был ее отец, но даже имени его…
«Надо быстренько убираться отсюда», – сказала она себе. Даже если бы они встретились на самом обыкновенном и нормальном свидании, все равно ясно, что они не могут иметь друг с другом ничего общего – они из разных слоев общества.
Высушив платье, Кейси вернулась в зал. Гейб встал, и, взглянув на его лицо, она увидела столь откровенное желание, что ей стало страшно. «Не поддавайся, – приказала себе Кейси. – Он нахальный репортер, и он использовал тебя, и ты должна ему отомстить».
– Вижу, все опять прекрасно и мы можем продолжить нашу беседу. Теперь ваша очередь – расскажите мне о себе, – попросил Гейб. – Как ваше имя?
Кейси помолчала несколько секунд. Сейчас она не могла назваться – надо было подождать конца обеда.
– Боюсь, моя жизнь покажется вам скучной, – сказала она. – Давайте лучше поговорим о вашей статье.
Гейб был разочарован и удивлен. Прежде чем он успел что-то сказать, официант принес заказ. Кейси вздохнула с облегчением и занялась своим суфле, поглядывая на Гейба. Тот аккуратно отодвинул картошку от рыбы, а потом разделил все овощи на кучки – салат отдельно от морковки, рядом помидоры. У Кейси неожиданно начисто пропал аппетит. Ей стало нехорошо. Точно так же ел ее отчим Лу. И он был тоже очень привередлив в еде…
