Кэролайн Си - Когда сердце поет
— Открой рот, — прошептал он, не отрывая от нее своих губ.
Не может быть, чтобы это случилось с ней.
— Нет, я…
— Прошу, послушай меня.
Она покорно подчинилась, и, когда его язык проник к ней в рот, ее подхватил и унес с собой вихрь эмоций. Боже, он занимается со мной любовью с помощью одного поцелуя!
Когда он медленно отстранился от нее, она покачнулась, потом увидела его самодовольное лицо: платком с монограммой он вытирал помаду с губ.
— Ублюдок! Вы четко знали, что делаете! И не смейте ничего отрицать!
— Зато сейчас вы похожи на женщину, которая знает, что такое любовь!
Он сыграл на ее чувствах, как на инструменте, и она допустила это. Более того, с удовольствием принимала в этом участие. Все! Больше этого не повторится! Губы у нее распухли и немного саднили.
— Думаю, вы прекрасно осведомлены, как заниматься любовью. Но что касается честных человеческих чувств, то очень сомнительно, что у вас есть хотя бы некоторые из них.
Он поднял брови.
— Можете поверить, мои чувства более прагматичны, чем ваши, более реальны и честны, чем ваша романтическая любовь. Жаль, что вы не знаете мою мать и сестру, иначе бы вы поняли, куда может завести такая любовь. Одна проходит через скандальный развод с третьим мужем, вторая погибла в двадцать девять лет!
Лицо его заострилось, было таким отчужденным и мрачным, что ее пронзила дрожь, несмотря на тропическую жару, дающую о себе знать даже при работающем кондиционере. Ей стало жаль его. Она по себе знала, как прошлое могло давить на человека и делать его несчастным. Боль от того, что Джошуа предал ее, и сейчас удерживала ее от желания поделиться семейной тайной со Слейдом. Он, наверно, немало страдал из-за распада семьи и смерти сестры. С сожалением она подумала о том, что физическую любовь он предпочитает более глубоким связям. А впрочем, к ней это не имеет отношения — она не собирается иметь с ним связь.
Эден направилась в спальню, чтобы поправить свой макияж. Приводя себя в порядок, она вспомнила о матери, и это придало ей силы снова предстать перед Слейдом и отправиться с ним в ресторан.
Эден заметила, что когда их проводили к самому лучшему столику в зале, все обратили на них внимание. Официант называл ее миссис Бенедикт, и она старалась держаться естественно, чтобы у Слейда не было повода преподать ей еще один «урок» супружеской любви. Как она ненавидела его за все!
Наверно, она не может простить себе, что так легко поддалась его провокации, — вновь заявил о себе тоненький голосок совести. Ей понравился его поцелуй, она отвечала на него так страстно, как только могла. Хуже всего то, что он прекрасно все понимал и это его забавляло. Как после этого сможет она убедительно сыграть роль его любящей жены?
3
— Слейд, дорогой, я знала, что найду тебя здесь.
Слейд слегка нахмурился. Он встал, чтобы поприветствовать женщину, которая подлетела к их столику. Небольшого роста, со стройной фигурой, лицом, как у фарфоровой статуэтки, она была божественно хороша со своей великолепной шапкой блестящих черных волос. Она протянула руки — прекрасной формы отполированные ногти покрывал изумрудный лак в цвет ее живых зеленых глаз.
Еще до того, как Слейд представил их, Эден узнала Дану Друри. Одна из известных личностей на ТВ, она вела собственную вечернюю программу текущих событий.
— Дана, это Эден Лайль, одна из моих ведущих работников. Она занимается изучением спроса, — объяснил он, щедрым жестом вовлекая Эден в круг общих знакомых.
Зеленые глаза Даны глянули на Эден, когда она с холодным безразличием произнесла:
— Рада видеть вас. Вы здесь, чтобы помочь Слейду во время конференции, не так ли? — И, не дождавшись ответа, переключилась на Слейда:
— Жаль, я не знала, что ты прибудешь сегодня, не то бы предупредила мою команду операторов.
Она показала на столик в другом конце зала. Люди с интересом наблюдали за ними.
Он, как бы извиняясь, пожал плечами.
— Нам с Эден нужно обсудить кое-какие дела. — Дана еще раз небрежно скользнула взглядом по Эден и словно забыла о ней.
— Не мне обвинять тебя в том, что ты трудоголик, но попозднее потанцуешь со мной, правда?
— Я встану в очередь.
— Прекрати льстить! Ты помнишь, что я свободная женщина?
У нее был довольный вид, когда она направилась к своему столику.
Слейд принялся за свое суфле из клубники.
— Извините за вторжение. Дана и я — давние друзья.
Друзья? Кокетство Даны однозначно дало понять, какие они были друзья. Эден стало неприятно от мысли, что это ее раздражает, хотя для этого не могло быть никакой причины.
— Я заметила, что вы не представили меня в качестве вашей жены.
Он опять вскинул брови.
— Мне показалось, что вам этого не хотелось. Сказать Дане — все равно что повесить на себя табличку с объявлением.
— Но вы же не возражаете, чтобы об этом знали служащие отеля, — выпалила она, не успев остановиться.
— Это часть их работы — не болтать лишнего. — Глаза его приобрели цвет стали, ложка сильно стукнула о тарелочку. Она вздрогнула.
— Черт побери, Эден, вы устраиваете мне допрос с пристрастием как настоящая жена. Что происходит?
Она попыталась спросить себя о том же, но не нашла подходящего ответа.
— Я стараюсь войти в роль. — Эден надеялась, что ее слова прозвучали достаточно убедительно.
— Вам это вполне удается, меня уже радует, что на самом деле мы не женаты, — проворчал он.
Она почувствовала себя неловко, словно это не он, а она заварила эту кашу.
— Мы можем все прекратить, как только вы пожелаете, — резко оборвала она. — Я буду счастлива спокойно провести отпуск, без всяких сложностей.
Он зло взглянул на нее.
— Так вот в чем дело! Вы стараетесь разозлить меня, чтобы все закончилось. Но у вас ничего не выйдет. Вы дали слово довести все до конца, и я не откажусь ни от чего.
Внезапно она почувствовала страшную усталость: то ли от долгого полета, то ли из-за всех этих неожиданностей и сюрпризов — Эден не могла сказать точно.
— Тогда вам придется играть свою роль более убедительно. Боб Гамильтон никогда не поверит, что мы женаты, если вы будете так же грубить мне.
— С другой стороны, это как раз и убеждает. Ей стало так грустно.
— Должно быть, вы говорите о браке своих родителей, не так ли?
— О всех трех замужествах моей матери, — как бы небрежно ответил он, но Эден не поверила ему.
— Мой отец оставил нас, когда мне было шестнадцать, — тихо сказала она. — Но так бывает не всегда и не у всех.
Губы его сжались в тонкую, горькую, напряженную линию.
