Дороти Иден - Спящая невеста
Мелодраматическое выражение лица Миллисент рассмешило Лидию.
— Дорогая, ну нельзя же за пять минут пробить накопившуюся толщу льда!
— Мне показалось, что она даже не так уж и рада возвращению домой. — Эту фразу Миллисент произнесла, понизив голос и опасливо оглядываясь, как если бы ей чудилось, что Аврора могла тихо войти в комнату.
— Глупости! И об этом тоже ты не можешь получить правильное представление так вот, сразу.
— Мне кажется, что она по-настоящему не счастлива. В те моменты, когда она не разговаривает, лицо ее становится угрюмо-грустным.
— Но она все еще красива?
— О да! Но это — красота человека измученного, загнанного в угол, находящегося во власти каких-то колдовских чар. Понять не могу, почему она не вышла замуж намного раньше. Разве что на самом деле выходила, но не сообщила об этом. Почем я знаю? Вот если было что-нибудь этакое, это могло бы объяснить ее угрюмый вид.
— Начинаются романтические бредни, — мягко пожурила свою собеседницу Лидия. — Ты огорчена тем, что ничего не знаешь про последние несколько лет, и вот сочиняешь собственную версию — чем бы их заполнить, эти годы.
— Может и так. Но почему она-то делает из всего этого тайну?
— Вероятно, она выработала в себе такую манеру поведения, — сказала Лидия, а про себя добавила: неужели же Аврора до такой степени вжилась в эту роль, что составляет ребусы из вырванной страницы старого номера «Дейли Рипортер» и дает ключи от своей квартиры кому попало?
— Когда я могу ее увидеть? Сейчас Аврора спит? — спросила Лидия.
— Не знаю. Поднимись наверх, посмотри. Может, она со мной говорить не хочет, а с тобой станет.
Лидия порывисто поцеловала Миллисент в щеку:
— Не будь такой сентиментальной! По крайней мере одна твоя дочь очень рада тебя видеть.
— Лидия, дорогуша! Какое ты для меня утешение! Я тебя обожаю. Приятно провела время в Париже? Очень неловко получилось, что пришлось так внезапно уехать?
— Мне неловко было бы у них оставаться.
— О господи! Уж эти французы!
— Не употребляй множественное число. Ко всему прочему, я, как ты знаешь, не обладаю красотой Авроры.
— Но ты очень мила, дорогая. Ты такая свежая, молодая.
— Тощий голубь, — вставила Лидия. — Примерно так мой бывший «хозяин», который лез ко мне, меня охарактеризовал. Ну ладно, сейчас поднимусь к Авроре и, если она спит, я ее разбужу.
Аврора не спала. Она сидела за своим туалетным столиком и, кажется, подпиливала ногти, но когда Лидия тихонько произнесла: «Привет!», Аврора быстро украдкой провела руками по глазам и только после этого повернулась к сестре.
Можно было подумать, что она плакала.
Однако когда она вскочила и подошла к Лидии, глаза ее были сухи и ярко сверкали. Она была очень стройна, — до того, что казалась худой, даже изможденной. Ее темное платье обрисовывало смехотворно тонкую — «осиную» — талию. У нее были высокие скулы, губы полные, надутые. Тушь на веках наложена слишком толстым слоем, а брови подрисованы так, что концы их прямо-таки стрелой взмывали ввысь. Трудно было даже вообразить, что она — дочь Миллисент, — до такой степени отсутствовало всякое внешнее сходство между ними. Элегантность ее была какая-то странно «не английская». И вообще, с острым внутренним разочарованием, констатировала про себя Лидия, перед ней не та Аврора, которую она помнила, а совершенно чужой, незнакомый человек.
Уже готовые было сорваться с ее уст радостные слова приветствия замерли. Она довольно официально протянула руку и подставила Авроре для поцелуя свою щеку.
— Ну что ж, Лидия! Ты выросла.
Лидия пожала плечами:
— А ты думала, что для нас здесь время остановилось?
Аврора отозвалась коротким смешком:
— Да я почему-то всегда думала о тебе не иначе как о школьнице. Глупо с моей стороны. Ты невероятно изменилась.
— Разве? — рассеянно спросила Лидия, занятая мыслью о том, что вот это лицо Филип увидел в ресторане и ему сразу же захотелось его изобразить на холсте — худое, с высокими скулами и странно потерянным выражением глаз. Неудивительно, что оно врезалось ему в память.
— Очень мило с твоей стороны вернуться домой ради моей свадьбы.
— А с твоей стороны мило приехать к нам сюда, — язвительно парировала Лидия.
— Ах, ты про это. Думаю, я все время ждала предлога, чтобы помириться с родителями. Кстати, они нисколько не изменились. Надеюсь, Миллисент не будет целых три недели так суетиться, как сейчас.
— Будет, — пообещала Лидия.
— Ах ты боже мой! — Лицо Авроры исказила раздраженная гримаса. — Не знаю, способна ли я это выдержать. Тут вся задержка из-за получения необходимых документов, разрешающих регистрацию брака. Выпить не хочешь?
— Сейчас?
— С этим все в порядке. У меня здесь имеется бутылка джина. Теперь не могу соблюдать это правило — «коктейли в шесть вечера». Ты можешь выпить джин с водой — тоника нет. Или пьешь неразбавленный?
Лидия скорчила гримасу:
— Я вообще терпеть его не могу ни в каком виде. Но как-нибудь проглочу чуточку, с водой конечно. — Внезапно смутившись, Лидия добавила: — Как приятно, что ты снова дома, Аврора.
Аврора наливала джин в бокал. Голову она при этом наклонила.
— Наверное, я должна была бы сказать, что мне приятно снова быть здесь, но, откровенно говоря, я чувствую себя, как рыба, вытащенная из воды на сушу. Я не представляла себе достаточно отчетливо всю эту восторженную суетню, которую разведет Миллисент — ее ахи вокруг меня, как если бы я была молодой, девственной невестой — ведь я не так уж и молода. Мне двадцать пять лет, ну, а что касается девственности…
Лидия ждала продолжения, но Аврора, передав ей бокал с джином, отклонилась от темы и сердито сказала:
— Мама старомодна до смешного. Мне бы надо было помнить об этом, но Филип, как мне показалось, был несколько удивлен, что у меня нет родни, ну и в общем, то да се, вышло так, что пришлось приехать.
Имя Филипа было упомянуто впервые. Лидия пригубила оной джин, передернулась от противного вкуса и сообщила:
— Я приехала с Филипом одним поездом, так что я с ним уже познакомилась.
Аврора поглядывала на нее поверх своей рюмки.
— В самом деле? И ты всю дорогу недоумевала, почему я собираюсь выйти за него замуж. Или почему это он вдруг захотел на мне жениться.
— Он мне рассказал о том, как впервые встретился с тобой. С первой же минуты он был околдован.
— Околдован? Ты считаешь, что это слово в данном случае наиболее подходит? Да, пожалуй, ты права.
Легко было заметить, что Аврора стала мастерицей по части уклончивых ответов, а в некоторых случаях умело переводила разговор на менее щекотливую тему.
