Наталья Нестерова - Ищите кота (сборник)
Сидя на унитазе, рассматривая пальцы на ногах, она отметила: удачный лак для ногтей. Стоп! Именно эти слова она несколько дней назад сказала педикюрше. Но почему она видит свои пальцы? Потому что ноги голые, чулки отсутствуют. А также юбка, блузка, жакет. На ней чужая, явно мужская белая майка. Бюстгальтер и трусики на месте.
Дину пошатывало, то ли она еще не протрезвела, то ли это и есть знаменитое состояние похмелья.
«Мне изменил муж, – рассуждала Дина. – И я провела ночь в квартире другого мужчины. У нас что-то было? Не помню. Я бы обязательно помнила, если бы было! Что же я, совсем была… Кажется, совсем. А, и черт с ним, то есть со мной! Хотя обидно – предаться греху и не помнить».
Она забралась под душ и долго стояла под струями воды, одной рукой держась за стойку душа, чтобы не свалиться, а другой меняя температуру воды с кипятка на ледяную.
«Исходя из меблировки квартиры, Максим не мог меня, отключившуюся, просто раздеть и укрыть. Я спала на простынях, на подушке с наволочкой, на разложенном диване. Но откуда-то я знаю, что диван не должен раскладываться, он сломан. Меня нужно было поднять, куда-то отнести, а отнести можно было только на кровать в спальне, стульев и кресел здесь нет, постелить мне постель, переодеть и вернуть на место. Такие сложные маневры. А какая мне разница? – прислушалась к себе Дина и сама себе ответила: – Никакой разницы. Волнует это меня? Нисколько. Подумаешь, мужик таскал меня пьяную по квартире».
Дина провела рукой по голове, на лбу у линии роста волос нащупала болезненную шишку. И все вспомнила: ресторан, загадки в машине, ее страх отправиться домой, к Сергею; паркуя машину у своего дома, Максим сказал, что диван сломан, потом они пили коньяк, Максим рассказал про свой развод, она тоже откровенничала. Хорошо посидели. И алкогольная амнезия отменяется. Точнее, она распространяется на период от последних капель коньяка до утреннего пробуждения.
«Было или не было? Если было – это хорошо или плохо? А если не было? Хорошо или плохо? Значения не имеет, все равно ничего не помню».
Дина вымыла голову «шампунем для мужчин на каждый день», нашла в шкафчике чистые полотенца, закрутила тюрбан на голове, другое полотенце обернула вокруг тела. Намазала лицо гелем после бритья. Женской парфюмерии у Максима не было, фен тоже не нашла.
Уже лучше. После пробуждения голова кружилась со скоростью десять оборотов в секунду, а теперь только два оборота. Снова хотелось пить. И надо поесть. Горячего и острого, как прописал классик и доктор по образованию Булгаков. И еще кота покормить.
– Кис-кис! – звала Дина. – Майкл, котик, пойдем кушать!
Она сварила кофе и пожарила яичницу. Странным образом не смущалась тому, что хозяйничает в чужом доме. Дину гораздо больше волновало, что кот Майкл не показывался. Дина ходила по квартире с тарелкой и вилкой в руках, ела на ходу и звала кота. Потом она ходила с чашкой кофе и снова кликала Майкла. Кот не хотел выходить. Покончив с завтраком и уже разволновавшись не на шутку, Дина легла на пол в спальне и принялась шарить под кроватью. В темноте было не разглядеть, спрятался ли кот в дальнем углу, куда не доставала рука, но никаких звуков Дина не слышала и блеска кошачьих глаз не видела.
Она поднялась и присела на корточки:
– Майкл, кис-кис, выходи, пожалуйста! Тетя не кусается, тетя добрая. Я понимаю, у тебя стресс: пришла незнакомая женщина, пьянствовала тут, ночевала, завтракала. Но Майкл! Я тебе клянусь, что не останусь тут жить. Во всяком случае, на следующую ночь точно не останусь. Майкл, выходи, кис-кис.
Ответом ей было молчание. Взгляд уткнулся в маленький циферблат на телефонном аппарате. Одиннадцать двадцать. Надо позвонить маме. Сергей, разыскивая сбежавшую жену, мог испугать маму.
Дина сняла трубку, набрала номер маминого сотового:
– Мамочка, привет! Как ваши дела?
– Отлично. Что у тебя с голосом?
– Немножко осипла, ерунда.
– У вас все в порядке? Уже дважды звонил Сергей, говорит, что не может с тобой связаться.
– Я не на работе. Отпросилась. Я в косметическом салоне, телефон разрядился. Включи, пожалуйста, громкую связь, хочу поговорить с сынулей. Здравствуй, солнышко!
– Привет, мама! Я уже собрал из «Лего» полицейский участок!
– Молодец! Ты у меня настоящий инженер-конструктор. Давай ты сконструируешь для себя и для меня пропеллеры с моторчиками, как у Карлсона? Мы их повесим на спину и будем летать под потолком. Или вообще куда-нибудь улетим далеко.
– Давай! – обрадовался. – А папа тоже полетит?
– Не уверена. Кто-то должен оставаться на земле. Но знаешь, чего нельзя делать, когда летаешь над людьми?
– Чего?
– Нельзя бросать мусор, нельзя плеваться и нельзя писать с потолка.
Сережа-маленький ахнул и весело засмеялся.
– Дина! – возмутилась мама. – Что ты такое говоришь!
– Пардон! Просто я никак не могу найти кота.
– Что найти?
– Кота… такая шляпка модная.
– А мне пойдет?
– Посмотрим. Все! Бегу на массаж. Целую вас, мои родные! – Дина положила трубку. – Массаж мозгов – это то, что мне сейчас очень бы не мешало. Майкл! Имей совесть! Кис-кис-кис!
С утра у Максима были переговоры. В финансовый отдел он заглянул после десяти.
– Дина не звонила? Нет? Она просила передать, что ее сегодня не будет.
Ответом почему-то было недоброе молчание трех женщин. Они смотрели на него с нескрываемым осуждением: «Вот ты какой, оказывается!» Максим вышел за дверь и пожал плечами, ему было недосуг разбираться с настроением сотрудниц, его волновал предстоящий тендер на поставку томографов. Максим прошел в кабинет главы фирмы Игоря, мимоходом отметив, что секретарша в приемной тоже повела себя странно: поздоровалась холодно, сквозь зубы.
Со своим руководителем Максим был в полуприятельских отношениях. Они не дружили семьями, не оказывали друг другу личных услуг, но как-то само собой подразумевалось, что в случае необходимости один другому всегда придет на помощь. Игорь был на семь лет старше Максима, наедине они были на «ты», при подчиненных – на «вы». В интеллигентном и мягком Игоре с первого взгляда нельзя было заподозрить хорошего руководителя с железной управляющей рукой. Игорь излучал добро и человеколюбие, какая уж тут железная рука. Тем не менее он был не просто хорошим организатором, а прекрасным: селекционно отбирая сотрудников, создал слаженный работоспособный коллектив, в котором его обожали без лести и чинопочитания. Подвести Игоря, не выполнить его приказ, который всегда отдавался в форме просьбы, было как расписаться в подлости, сделанной хорошему человеку. Это был высший пилотаж управленца, и Максим считал своей жизненной удачей работать под началом умного и деликатного Игоря.
