Моя. Я сказал! (СИ) - Лейк Оливия
Герцог понюхал босые ноги Эвелины, затем лег к ним и преданно заглянул в глаза.
— Мы с ним вместе шесть лет, во Франции познакомились.
— Так ты француз, — она присела и погладила его по шерстке. — Ravi de te rencontrer, cher ami.
— Знаешь, французский?
— В школе учила, — и поднялась. — Мне нужно в душ и одеться.
— Пойдем, провожу… — не удержался и подхватил ее на руки. Вчера даже через порог спящую перенес, потому что моя. Не головой, сердцем понял.
Наверное не нужно говорить, что ванная у меня роскошная. Единственное, унитаз не золотой, а так над ним дизайнер даже голову коня подвесил. Эвелина начала хохотать.
— Ярослав Игоревич, нужно было другой стороной вешать. Так чтобы все достоинства видны были. Ну кто эту безвкусицу тебе продал? — обвела руками всю комнату.
— У меня хороший вкус только на женщин, — смущенно пожал плечами и поставил ее на мраморный пол. Эвелина сбросила простынь, демонстрируя прекрасный анфас только сзади. Плавная линия спины, ягодицы подтянутые, ножки длинные. Возле меня в основном молодые девки терлись: накаченные жопы, сиськи-торпеды, губы уточкой, ресницы веером. Не, красивые, смысл лукавить, но как-то все искусственно. Интерес у них ко мне шкурный, да и у меня к ним такой же. Я в хорошей форме, член работал, руки тоже не из задницы, да и с головой проблем нет, но уже не молод и в иллюзии о любви юных нимф не верил. Но и сам воспринимал их как временное явление, чтобы совсем скучно не было. Эвелина — другая. Она женщина. Этим все сказано.
— Ты идешь? — открыла створку и поманила пальцем. Я буквально выпрыгнул из штанов и шагнул к ней под душ. Можно быть сколько угодно брутальным самцом, но поманить пальчиком как щенка могла только твоя пара, никак иначе.
Я обнял ее сзади, сжимая в руках мягкие груди. Губами поймал пульсирующую жилку на шее, дышал ее томными стонами. Эва сказала, что давно не была с мужчиной, и это явно правда. Столько страсти, чувственности, отзывчивости, и никакой игры. Без фальши и притворства. Она не набивала цену и не пыталась строить недотрогу. Она хотела и брала. Редкое качество для женщины.
Эва крутанулась в моих объятиях и жадно прильнула к губам. Сколько же ты сдерживала себя, лисичка… Что же за дурак твой муж, что оставил и променял тебя? Вот я никогда не был дураком.
— Я хочу тебя попробовать… — шепнула и опустилась вниз. Сначала проворный язычок пробежался по головке, поглаживая уздечку, затем сочные губы скользнули по стволу, увлекая в сладостный водоворот. Я закрыл глаза, пальцами путался в мокрых волосах, неспешно двигал бедрами навстречу, утопая в мягкости ее рта.
— Хватит, лисичка, иначе отстрелюсь раньше времени, — рывком поднял, усмехнулся, целуя влажные полные губы. Взгляд шальной, а тело податливое.
Я закинул длинные ноги себе на пояс и спиной прижал Эвелину к стене. Погладил влажные складочки и ввел во влагалище палец. Влажная, горячая, готовая. Она обхватила мой член и сама насадилась, сумасшедше работая бедрами, а стеночками сладко сдавливая ствол. Ее руки хаотично хватались за мои плечи и спину, пока она зубами не впилась в мою шею. Страстная лисичка любила кусаться.
— Мне очень… очень… хорошо… — выдохнула на ухо, бурно кончая.
— Эва, любовь моя, мне можно будет или как? — я еле держался. Не знаю, как это работало, но она выдавливала из меня все до последней капли.
— Можно, тебе все можно…
Минут через двадцать мы сели за стол. Эвелина надела мою рубашку и хозяйничала на кухне, а Герцог крутился у ее голых ног. Я даже ревновать начал.
— А кто испек круассаны? — сварила яйца, нарезала тонкими ломтиками семгу, траву какую-то на тарелку положила.
— Моя домоправительница, — я принялся наворачивать в прикуску со свежими круассанами.
— Понятно, — вымыла руки и только потом села напротив.
— Вещи твои когда перевозить будем?
— Ярослав Игоревич, что ты заладил? Секс не повод для переезда.
— А если я влюбился? Жениться хочу. Детей от тебя хочу.
— Да мы не знаем друг друга! О чем ты вообще?! — воскликнула Эва. — Мы уже переспали, Разин. Хватит этих дурацких подкатов.
Я реально не понимал, почему она мне не верила. Почему многие считали, что для серьезных намерений нужно годы друг друга изучать?! Это разве панацея? Люди способны на обман и подлость или на вечную любовь будучи знакомы день или годы. Вопрос в другом: если человек твой, то все становится не важным: сроки, препятствия, мнения общества. Только двое — я и она. Мы.
— Я знаю о тебе достаточно, да и от тебя ничего не скрываю. Спрашивай?
Эва задумчиво кусала губы, затем проворным язычком проводила по ним, зализывала мелкие ранки.
— Ты был женат?
— Нет.
— Море или горы?
— Семь на три, — растянулся в усмешке. Семь дней полежать на пляже и три полазить по горам.
— Странно, — задумчиво осмотрела мой торс, — ты выглядишь не как ленивец.
— Отдыхаю редко, Эвочка. Весь в трудах аки пчела.
— Любитель советских фильмов? — приподняла бровь.
— Я вообще люблю старое кино. Хичкока очень уважаю.
— И что, тебя, такого брутального бывшего бандита, не возмущает моя профессия? Я на гениталии чаще чем на лица смотрю.
Я задумался. Если честно, радости мало, но я понял с полтычка, что Эвелина Сергеевна Добронравова не из тех, кого можно посадить на цепь и вручить половник с фартуком.
— Возмущает, — признался со вздохом, — но я знаю, что мой член самый лучший.
Она рассмеялась и кивнула. Что есть, то есть. Бог наградил, да.
— Яр, а мои родители? Моя мама — адская теща, а папа тесть — из преисподней. Не боишься?
— Родная, тебе повезло, что моим родителям царство небесное. Тоже не торт люди были, но мы же их все равно любим. Да и Герцог дом восхитительно охраняет: муха не пролетит, не то что теща!
Дог подтвердил это громогласным лаем. Неужели Эва не чувствовала, что мы уже как семья. Что понимаем друг друга с полуслова. Что смеемся вместе и, если что, плакать будем тоже вместе.
— Ты богат?
— Вполне себе обеспечен.
— А вдруг я из-за денег с тобой? Ты помрешь, а я унаследую, м?
— Эвелина, ни такой я уж и старый, а женщин, которые за деньги да, я с одного взгляда вычисляю.
— Ладно, Ярослав Игоревич, давай так: отвезешь меня туда, не знаю куда и найдем там, то не знаю что. Тогда выйду за тебя, а так… — поднялась и расстегнула рубашку, сбрасывая на одно из кресел, ошеломляя великолепным телом: не идеальным, нет, но лучшим из виденных мною. — Мне домой нужно, — пошла наверх. Ее одежда ждала в моей спальне.
Да, лисичка, задала ты мне задачу. Но я не раз и «коня» терял, и чуть головы не лишался. Прямо пойду и женатым буду! Я сказал!
Глава 7
Эвелина
Новый год приближался стремительно, и я планировала взять отгул числа до пятого. Просто отдохнуть и отоспаться, тем более один настойчивый бывший бандит абсолютно не давал мне побыть наедине с собой.
Чего он мне только не приносил! Добывал! Искал то, не знаю что. Я и сама не знала, а может знала… Но этого я не смогу получить и никому дать. А Яру дала задание для того, чтобы была причина держать его на расстоянии: это не про тело, а только про сердце и душу.
Про стандартную программу — цветы, вкусняшки, украшения — молчу, Разин пошел дальше: он быстро понял, что я ни про это. Попытался вывезти меня в люксовый автосалон выбрать машину, я ушла оттуда сразу на своих двоих. Ярославу даже в метро за мной спускаться пришлось, а мне платить за него своей «Тройкой»!
— Лисичка, смотри, что привез тебе, — я открыла дверь и увидела перед собой большую клетку с пушистой лисицей.
— Ты с ума сошел?! Куда мне ее?!
— У меня дом большой и двор тоже, всех поселим.
— Нет, Разин, никаких диких животных. Герцогу привет передавай, — и закрыла перед ним дверь, прислонившись к ней и вздрагивая от хохота. Почти месяц за мной ухаживал, и я успела привыкнуть к этому упертому, такому сложному и одновременно простому и прямолинейному мужчине. Я знала, что он отнесет клетку и вернется. А я открою и приму его. С влечением у нас проблем не было, но на будущее мы смотрели по-разному.
