Последний шанс для мажора 2 - Елена Росси
Она улыбнулась, и я почувствовал, как напряжение немного спадает.
— Может, у тебя есть еще что-то вкусное? — попытался я пошутить, надеясь разрядить обстановку.
— Увы, это был единственный пакет, — ответила она, смеясь. — Эмм… у тебя…
— Что?
Ее пальцы потянулись смахнуть крошку с уголка моих губ, мимолетное касание отозвалось мурашками во всем теле. За этот миг в голове успевает взорваться атомная бомба. Эх, чертово печенье… Я отпрянул, пустой пакет выпал из рук. Шелест, опущенные глаза, крошки на полу.
— Сопишь как ежик, — Олеся перешла на шепот.
Незнакомое чувство мелькнуло в ее глазах, но мгновенно исчезло, и я задумался, не вообразил ли я это.
— Прости, — пробормотал я, поднимая пакет с пола.
Ничего похожего на резкий, уверенный тон, к которому я стремился.
Я не мог перестать смотреть на нее, мой взгляд притягивала какая-то неведомая сила, над которой у меня не было власти.
— Все нормально, — она откинула упавшую на лицо прядь волос. — Просто ты такой забавный, когда нервничаешь.
— Я сейчас вызову охрану! — кричала вредная медсестра, в коридоре.
Тимур, как настоящий тайфун, привлек к себе все внимание в коридоре.
Глава 10
ОЛЕСЯ
Коридор, лестница, люди — все плыло перед глазами, словно в тумане. Закрывающиеся двери лифта превратились в мутное радужное пятно, и я почувствовала, как мир вокруг меня теряет четкость и ясность. В новом отделении меня с рук на руки передали постовой медсестре, которая, казалось, была поглощена своими мыслями. Она приняла мои документы, мельком глянула на титульный лист истории болезни и коротко бросила:
— Зайцева… в седьмую палату.
Я ощутила, как холодок пробежал по спине. Так я узнала “свою” фамилию, которая теперь казалась мне чужой и незнакомой.
По настоянию отца Клима, меня перевели этажом выше в VIP-палату с розовыми стенами и душем. Уже сам по себе этот факт вселял надежду, ведь яркий и жизнерадостный цвет стен предполагал, что жизнь не всегда такая угрюмая и серая, как сейчас.
Когда я вошла в палату, меня охватило чувство облегчения. В углу стояла удобная кровать с мягкими подушками, а рядом — небольшой столик с вазой свежих цветов. Душевая кабина, сверкающая чистотой, обещала возможность освежиться.
Первым делом я вытащила из сумки пластиковую папку с документами. Мой паспорт… Зайцева Олеся, двадцати трех лет, не замужем. Вот и все, что удалось узнать о себе. Эти сухие строки на бумаге казались такими чужими и далекими от меня. Я внимательно посмотрела на фотографию в паспорте, пытаясь найти в ней хоть что-то знакомое, но лицо на снимке оставалось незнакомым.
Аккуратно сложив документы обратно в папку, я убрала их в сумку. В голове роились мысли о том, кем была эта Олеся Зайцева, какие у нее были мечты и надежды. Возможно, она любила гулять по парку или читать книги в тишине своего дома.
После обеда пришел Клим. Он тихо вошел в палату и сел у кровати, стараясь быть как можно ближе, но при этом не касаться меня. Его присутствие было одновременно успокаивающим и ободряющим. Мы вместе молча смотрели всякие смешные видео на его телефоне, и это было хорошо.
Смех, который вызывали эти видео, был как глоток свежего воздуха в душной комнате. Мы обменивались взглядами, иногда улыбались друг другу, и в эти моменты я чувствовала, что не одна. Клим не задавал вопросов, не пытался меня утешить словами — он просто был рядом, и этого было достаточно.
— Вам туда нельзя! — пятнадцать минут спустя донеслись крики из коридора, сопровождаемые тяжелыми шагами. Дверь распахнулась с такой силой, что казалось, она вот-вот слетит с петель. В моем затуманенном лекарствами сознании — а наверняка лекарств во мне было полно — возникла картинка, как словно вихрь, размахнув занавески, высокий молодой человек влетел в палату.
Мой взгляд сразу же приковали стильные часы на его запястье и узор татуировки, наползающий на его правую руку. Эти детали казались такими яркими и четкими на фоне всего остального, что плыло перед глазами. Молодой человек выглядел решительно и уверенно.
В этот момент я почувствовала, как мое сердце забилось быстрее. Кто он? Почему он здесь?
— Что? Что случилось? — прозвенело на всю палату, словно гром среди ясного неба.
У меня отвисла челюсть. Да что там у меня… даже Клим пару раз ошарашенно моргнул. Мне стало страшно. Внутри все сжалось так, что заболели ребра, и я почувствовала, как холодный пот выступил на лбу. Сердце забилось быстрее, а в голове снова появился странный зуд, который я никак не могла игнорировать.
Интересно, это ощущение происходит из поврежденной части мозга или из той, которая работала вместо нее? Может, он возникает из-за жужжания приборов? Или это просто реакция на стресс и страх, которые захлестнули меня в этот момент?
Пытаясь отдышаться, мужчина всматривался в мое лицо. Бледный, измученный. Он тоже был брюнет, как и Клим. Взгляд, жестко приписывающий меня к месту. Ощупывающий мое взволнованное лицо, сползающий на шею, грудь и замирающий на животе. Хотелось невольно прикрыться. В этот момент я осознала, насколько хрупка моя ситуация и как мало я могу контролировать происходящее вокруг.
— Молодой человек, кто она вам? — дежурная медсестра с испуганными глазами и куцым белым хвостиком волос, стянутых на затылке резинкой, влетела в палату практически тут же.
— Моя девушка, — прошептал он.
Вот тут я разволновалась до потных ладошек. Теперь я знаю, как чувствует себя человек, которого "трахнули палкой по голове". Так же, как я в эту секунду.
Облизываю пересохшие губы, покрываясь ярко-бордовым румянцем.
— Лисенок… — как яхта под парусом, раскинув руки, на меня надвигалась крепкая мужская фигура. Выставляю ладони перед собой в знаке “полегче”. Не хотела я обниматься с чужим человеком, которого ни разу не видела! Я бросила затравленный взгляд на Клима, который занял такой же крупной фигурой весь проем. Тот на меня поглядывал украдкой, не прямо, что показалось мне странным — ему тоже неприятно, что ли?
Дикая смесь из солоноватого естественного жара кожи, ноток терпкого цитруса и свежей туалетной воды на мгновение буквально выбила меня из колеи.
— Пустите! — забилась я птахой в чужих объятиях, руками и ногами стараясь высвободиться.
— Ты злишься на меня, да? Злишься? — он разглядывал меня так, будто впервые видел. Его тяжелая аура душила меня, перекрывая кислород. Меня тяготил этот разговор с незнакомым человеком, хотелось быстрее отделаться от него.
— Тим, усмири свои инстинкты, она пока никого не помнит, — наконец вмешался Клим.
— В смысле, не помнит? — черты его лица хищно заострились, и
