Искушенная дьяволом (ЛП) - Херд Мишель
Все глаза устремлены на меня, и я чувствую, как волна страха прокатывается по проходам. Когда мы направляемся к отделу выпечки, люди разбегаются, чтобы уйти от нас, и Виттория нервно оглядывается на меня.
— Что тебе нужно? — спрашиваю я, чтобы она сосредоточилась на том, зачем мы здесь.
Она достает из сумочки клочок бумаги и, перебегая от одного ингредиента к другому, быстро собирает все, что ей нужно.
Когда мы подходим к кассе, женщина опускает глаза, сканируя все подряд.
Страх, который все эти люди испытывают по отношению ко мне, витает в воздухе. Это то, чего я добился своим трудом.
Это сила.
Когда Виттория достает из сумочки несколько долларов, я бормочу: — Я заплачу.
— Это для прихода, — говорит она, ее глаза полны неуверенности.
Я не повторяюсь. Никогда.
Не обращая внимания на ее замечание, я протягиваю кассиру свою черную безлимитную карту, чтобы оплатить скудные ингредиенты, которые даже не заполняют сумку для покупок.
Придется оформить карту для Виттории.
Пока платеж обрабатывается, я делаю мысленную пометку, чтобы не забыть.
Кассирша дрожит, как лист в на ветру, когда возвращает мне карту. Я убираю ее обратно в бумажник, пока Большой Рикки хватает пакет с покупками.
Когда мы выходим из магазина, Виттория бежит рядом со мной, шепча: — Спасибо. Я сообщу отцу Паризи, что ты за все заплатил.
— Ты ничего такого не сделаешь, — приказываю я.
— Но я не использовала деньги, которые он мне дал, — возражает она. — Он спросит, почему.
На мгновение я поражаюсь тому, что у нее хватает смелости спорить со мной.
— Тогда не говори ему, и оставь деньги себе, — бормочу я.
Она замирает на месте и смотрит на меня так, словно я сошел с ума. — Я не лгу отцу Паризи и уж точно не храню деньги прихода.
Когда она осеняет себя крестным знамением, я неожиданно хихикаю. — Почему?
— Это ложь и воровство, — возмущается она, выглядя совершенно потрясенной.
Уголки моего рта кривятся, когда я сокращаю расстояние между нами. Когда я подношу руку к ее лицу, она вздрагивает, и цвет ее лица становится бледным.
Не обращая внимания на ее сильную реакцию, я провожу пальцами по ее щеке, не сводя с нее глаз. Я наклоняюсь, и, когда она задерживает дыхание, из моей груди вырывается смешок.
— Это не кража, если я за все заплатил. Я приказываю тебе оставить деньги, которые технически принадлежат мне.
Вместо слов она издает писк, покачивая головой вверх-вниз.
Подняв голову, я снова встречаюсь с ней взглядом. — Расслабься, Виттория. Я не собираюсь тебя убивать.
Воздух обволакивает ее губы, и, решив, что на сегодня с нее достаточно, я отстраняюсь и жестом указываю на внедорожник. — Залезай.
Как маленький олененок, она бросается к машине и спешит забраться внутрь.
Когда я сажусь рядом с ней, она практически прижимается к другой двери.
Я охреневаю от того, что получаю столько удовольствия от ее страха, но эта мысль не мешает моему рту кривиться в ухмылке.
Господи, я под кайфом от охоты на моего маленького олененка.
Глава 7
Тори
Когда внедорожник останавливается перед моим домом, я теряю сознание от страха и растерянности.
Я даже не могу заставить себя посмотреть на Анджело, чтобы сказать: — Спасибо вам за все.
Схватив пластиковый пакет, я быстро вылезаю из машины и закрываю дверь, а затем спешу по дорожке к крыльцу.
Отец, нам нужно поговорить.
Почему ты позволяешь этому человеку постоянно пересекаться со мной?
Я отпираю входную дверь и, войдя в дом, облегченно вздыхаю, услышав, как внедорожник отъезжает.
Наконец-то.
Я закрываю дверь и обязательно запираю ее снова, прежде чем пройти на кухню.
Не могу поверить в то, что произошло сегодня. Зачем Анджело возил меня по городу? Что ему нужно?
Такие люди, как он, ничего не делают, не ожидая чего-то взамен.
Я ставлю сумку на прилавок и распаковываю продукты.
Только тогда я вспоминаю о долларовых купюрах в своей сумочке и, вынув деньги, смотрю на них.
Несмотря на то что Анджело велел мне оставить деньги, я обязательно верну их отцу Паризи в воскресенье.
Приход может принять продукты как пожертвование от Анджело. Я объясню ситуацию отцу Паризи и попрошу его никому ни о чем не говорить.
Выдвинув стул у кухонного стола, я опускаюсь на него и издаю стон.
Такое ощущение, что моя обычно спокойная жизнь катится в бездну хаоса и насилия, и я не понимаю почему.
Внезапно на кухню входит Джорджио, и прежде чем я успеваю спрятать деньги, его взгляд фиксируется на долларовых купюрах. Не говоря ни слова, он подходит ко мне и выхватывает купюры у меня из рук.
Черт!
— Деньги принадлежат приходу, — спорю я, вставая, чтобы забрать их у него.
Он засовывает деньги в карман и, вступая в мое личное пространство, усмехается: — Теперь они принадлежат мне.
Его рука касается моего плеча, и он толкает меня с такой силой, что я падаю на стол. Боль пронзает поясницу, но я не обращаю на нее внимания, не сводя глаз с Джорджио.
Я жду, что он снова начнет бить и пинать меня, но, к счастью, ему достаточно толчка.
Когда он выходит из кухни, я падаю обратно на стул и опускаю лицо на руки.
Я не могу больше терпеть. Отец, пожалуйста, позволь Джорджио выйти, чтобы я могла побыть одна.
Через несколько секунд я слышу, как хлопает входная дверь, и Джорджио покидает дом.
Спасибо.
Из моей груди вырывается рыдание, и, обхватив себя руками, я позволяю слезам упасть.
Я сделаю все, что угодно, отец. Пожалуйста, помоги мне выбраться из этой безвыходной ситуации.
Проходит несколько минут, прежде чем мне удается взять свои эмоции под контроль, и, взглянув на продукты, я встаю и убираю все на место.
Джорджио, вероятно, отправился в Падшие ангелы играть в азартные игры, а значит, его не будет дома еще какое-то время.
Слава Богу за маленькие милости.
Пройдя в спальню, я снимаю с себя теплую одежду и переодеваюсь в летнее платье. Когда я прохожу мимо зеркала, висящего на стене, мое отражение привлекает мое внимание.
Я останавливаюсь и, увидев синяки на руках и ногах, чувствую себя несчастной. Взявшись за шов платья, я приподнимаю ткань, пока не вижу фиолетовые, красные и коричневые пятна по всему торсу и бокам.
Каждый синяк выглядит ужасно, и я понимаю, что это чудо, что у меня не сломаны кости.
Не желая погрязть в жалости к себе, я опускаю платье и выхожу из спальни.
Джорджио нет дома, поэтому я собираюсь устроить пир на ужин и есть до тех пор, пока мне не покажется, что мой желудок лопнет.
Вернувшись на кухню, я собираю картофель и сажусь за кухонный стол, чтобы почистить его.
Я готовлю крокче - сицилийское блюдо из картофельного пюре и яиц, обваленных в хлебных крошках. После того как я поджариваю маленькие шарики, они получаются хрустящими и вкусными.
Я также готовлю скачча - тонкую лепешку с овощами, сыром и мясом.
Как только еда готова, я беру содовую из холодильника и несу тарелку в гостиную.
Сев на один из диванов и подогнув под себя ноги, я кладу тарелку на колени и беру пульт от телевизора.
Я включаю Вирджин Ривер и, погружаясь в чужую жизнь, наслаждаюсь каждым кусочком еды.
Действие сериала происходит в маленьком городке, окруженном деревьями и красивой рекой.
Я бы хотела жить там.
Может быть, когда-нибудь моя мечта сбудется.
Закончив есть, я ставлю тарелку на журнальный столик и ложусь на диван. Я смотрю эпизод за эпизодом, и это помогает мне успокоиться.
Пока я смотрю этот сериал , нет никакого злого сводного брата, который в конце концов убьет меня.
Нет главаря мафии, который проявляет ко мне странный интерес.
