В погоне за счастьем - Мари Клейн
Но мне никогда не были интересны бизнес, документация, переговоры… Я хотел свободной жизни, в которой не нужно нести такую ответственность за других и в которой можно быть искренним. Мне не нужна жизнь, в которой царят только обман и выгода, достигаемые любыми способами.
Здесь уже при входе в помещение сразу чувствовался запах денег и всего, что их сопровождает: презрения, обмана, строгости, жестокости, притворства, иллюзии доброты. Хотелось в эту же секунду бросить все и выбежать на улицу, чтобы глотнуть свежего и незапятнанного грязью воздуха.
Мы с мамой прошли за наш столик, а папа затерялся где-то среди толпы, проводя светские беседы с другими бизнесменами и разными спонсорами. Музыка приятно ласкала слух, но смешивалась со звуками зала и была нагло перебита гулом голосов. Через несколько минут отец вернулся к нам за столик с сияющей улыбкой. Ему это все нравилось, он получал удовольствие от своей работы, от этих вечеров и других светских мероприятий. Я же терпел это все ради него и матери. Они подняли меня с колен дважды, а значит, подводить их я не имею никакого права.
Вскоре начался аукцион, и люди один за другим стали бросаться огромными суммами, предназначенными якобы на благое дело. Кто знает, может, оно так и есть, но мне всегда слабо в это верилось. Я слушал эти безумные цифры, которые с каждым разом становились все больше и больше, и с интересом рассматривал тех, кто их называл. В нашей семье тоже водились крупные деньги, но я никогда их не жаждал, а если мне и давали большие суммы, то тратил я их очень медленно или просто откладывал, не придумав, как ими воспользоваться. Я и сам хорошо зарабатывал, пока играл в хоккей, но сейчас деньги стали даваться мне труднее. Через час, если не больше, ведущий наконец-то представил зрителям последнюю, самую ценную вещь. За нее шел долгий спор. Это было драгоценное кольцо королевской семьи, и начальная цена уже была выше облаков.
– Пятнадцать миллионов долларов. – Я медленно обернулся на грубый мужской голос. Голова чуть ли не закружилась от этих цифр.
Но как только я посмотрел на столик, за которым находился обладатель грубого голоса, мои глаза округлились от удивления. Рядом с высоким хмурым мужчиной сидела Мартышка (да, я до сих пор не знаю ее имени), но это не отменяет того факта, что ее образ моментально приковал мой взгляд. Она заметила меня, и ее взгляд выразил еще большее удивление, чем мой. Мы смотрели друг на друга несколько секунд, и за это время между нами словно образовалось электрическое поле. Но она внезапно отвернулась, и все разом исчезло. А я так и не мог оторвать глаз от ее воздушного красного платья с V-образным декольте и сетчатыми рукавами. Мое внимание вернул голос ведущего:
– Пятнадцать миллионов долларов – раз… Два… – Небольшая пауза, оставляющая еще пару секунд на раздумье. – Три! Продано!
Зал наполнился аплодисментами. Я аплодировал ради приличия, но взгляд мой был прикован к недавней знакомой.
Спустя несколько минут поздравлений и рукопожатий музыка снова зазвучала в зале, и люди разбрелись кто куда. Кто-то пошел на танцпол, кто-то – к закускам, а некоторые остались за своими столами.
– Папа, а кто тот мужчина, который приобрел королевское кольцо? – как бы невзначай поинтересовался я.
– Даниэль Сандерс, очень успешный бизнесмен, владелец самой известной авиакомпании, – ответил отец, поднося к губам бокал с красным вином.
– И зачем ему это кольцо? – к разговору присоединилась мама, а я старался незаметно посматривать в сторону Мартышки.
– Дорогая, сам задаюсь этим вопросом. – Папа наклонился и коротко поцеловал маму в щеку.
Заиграла лиричная мелодия. Пары стали выходить на танцпол и плавно двигаться в медленном танце. Я решил, что это мой шанс все исправить. Встал, поправил пиджак и направился к столику, за которым сидела она.
– Прошу прощения, мисс Сандерс, могу ли я вас пригласить на танец? – Я растянул губы в джентльменской улыбке и предложил ей руку.
– Я не танцую, извините, – холодно ответила девушка, сжимая губы в тонкую линию и упрямо продолжая смотреть перед собой.
– Ты встаешь и идешь танцевать с этим молодым человеком, – прозвучал строгий мужской голос: отец Мартышки сидел рядом и гневно смотрел на нее. Без лишних слов она встала, взяла меня за руку, и мы направились на танцпол.
Я мягко положил руку на ее тонкую талию и притянул чуть ближе к себе, она лениво обхватила руками мою шею, но не поднимала глаз, будто не хотела встретиться с моим взглядом. Мы медленно двигались в такт музыке, а я все не мог выдавить из себя ни единого слова. Но времени было крайне мало, поэтому нужно действовать сейчас.
– Прости меня за вчерашнее, я нагрубил тебе и жалею об этом. – Девушка не удостоила меня ответом. – Извини, ты не заслужила такого обращения.
Я чуть крепче сжал ее талию, которая так приятно грела мне руки.
– Хорошо, – ответила она, и на мгновение, мне показалось, что сквозь тихий мелодичный голос я услышал ее всхлип.
– Посмотри на меня, пожалуйста, – мягко попросил я, но она не сделала этого. – Пожалуйста.
Она подняла на меня глаза полные слез, и мое сердце сразу сжалось. Я не выношу такие моменты, потому что не знаю, что сказать или как успокоить. Особенно, в случаях, когда сам являюсь причиной слез.
– Что случилось? – Мой голос дрогнул от усилившегося волнения.
Я чувствовал, как ее руки слегка подрагивают на моих плечах. Было ощущение, что девушка чего-то боится или чем-то взволнована. Я не мог понять, что с ней происходит, и чувство вины стало прокрадываться в мое сознание. «Неужели это из-за того, что я позвал ее танцевать?» Наверное, не стоило все-таки этого делать: не на дружественной ноте мы расстались в прошлый раз, нужно было найти другой способ извиниться, а не давить на нее.
– Ничего, просто ты неправ: я заслужила такое обращение.
Я не до конца понял смысл ее слов, но увидел, как одинокая слеза пробежала по румяной щеке. Ничего другого не пришло мне в голову, поэтому я осторожно придвинулся чуть ближе и обнял ее, прижимая к себе, но не крепко, чтобы не нарушить границы. Я все еще сомневался в правильности своих действий и был готов к тому, что девушка меня оттолкнет, но мне казалось, что она нуждается в поддержке и утешении. Удивление пронзило меня, когда она уткнулась лицом в мою грудь, обняв меня за спину
