Алиса Лисовская - Нарисуй меня счастливой. Натурщица
Андрей усмехнулся тому девятнадцатилетнему идиоту. Интересно, где сейчас Алина? Что с ней стало?
— Поехали, — сказал он шоферу и захлопнул дверь автомобиля.
Они с тех пор не виделись с отцом. Андрей иногда звонил матери, но про отца никогда не спрашивал. Он не признавался себе в этом, но ему до сих пор было больно...
Отец умер неделю назад. Мать позвонила, когда Андрей был с очередной выставкой в Германии, и потому не имел никакой возможности приехать, и отца похоронили без него. Теперь нужно было разбираться с наследством.
— Остановите здесь, — сказал Андрей. Ему неожиданно захотелось пройтись по улицам родного города пешком.
Андрей расплатился с шофером, вышел из машины и огляделся по сторонам.
Было раннее утро, город медленно просыпался, пели птицы, на улицах почти не было людей.
Андрей дошел до здания института, зачем-то подергал закрытую дверь... Потом спустился к реке, сел на скамейку и закурил. Родной город всколыхнул в нем давно забытые эмоции. Он удивился тому, что по прошествии стольких лет все еще помнит то, что в Москве, казалось, давно забыл. Тепло и жадность Алининых губ там, в отцовской мастерской...
Затрезвонил мобильный. Андрей Глебович нажал кнопку и поднес телефон к уху:
— Я слушаю.
Из Москвы звонила жена — беспокоилась, как он доехал. Андрей что-то отвечал ей, но ему казалось, что он разговаривает с кем-то придуманным и нереальным, что единственное настоящее случилось с ним когда-то именно в этом городе, а все остальное — иллюзия, которую он сам себе придумал, сделал, нарисовал... Довольно успешная иллюзия, надо признаться...
Андрей успокоил жену, спрятал телефон в сумку. Интересно, как сложилась бы его жизнь, останься он здесь?.. Господи, что за бред лезет в голову?..
«Глупо! — Андрей щелчком отправил окурок в воду. — Возвращение придумали сентиментальные идиоты... И я разнюнился, как тот мальчишка...»
Андрей Глебович уверенно зашагал в сторону остановки, отбросив ненужные воспоминания.
Навстречу ему по мосту, размахивая снятыми босоножками, босиком шла девушка.
Андрей замедлил шаг, невольно залюбовавшись ее точеной фигуркой в коротком сарафане. Солнце светило ей в спину, и он видел девушку всю, она была словно голая... В голове Андрея моментально мелькнула картина — холст, масло, или нет, бумага, пастель — полупрозрачная фигурка на мосту...
Девушка тем временем почти поравнялась с ним. У нее были удивительные золотистые волосы. Такие волосы Андрей видел только у одной женщины в своей жизни... У Алины.
— Девушка, можно вас на минутку?! — вырвалось у Андрея.
Девушка остановилась и доброжелательно взглянула на него.
— Понимаете, я — художник. Я приехал сюда совсем ненадолго, но вы сейчас совершенно случайно подарили мне прекрасный сюжет для картины. Я хотел бы написать это утро, этот мост и вас на мосту...
— Прямо сейчас? — улыбнулась девушка.
Андрей рассматривал ее лицо. Она, безусловно, не была похожа на Алину. Но кого-то она ему очень сильно напоминала.
— Ну, зачем же сейчас? Мы могли бы встретиться с вами завтра, например. Я просто только что приехал, мне нужно сегодня сделать много дел, а завтра...
— Хорошо, — согласилась девушка, и Андрей поразился легкости ее согласия. — Я с утра в институте, поэтому могу встретиться с вами только во второй половине дня.
— Отлично. — Андрей достал из кармана визитку, дописал на ней телефон матери. — Позвоните мне завтра в обед.
Девушка взяла визитку, бросила на нее быстрый взгляд.
— Я знала одного художника по фамилии Разумов. Глеб Разумов вам не родственник?
Андрей оторопел:
— Я его сын... Вы знали моего отца?
Девушка наклонила голову:
— Очень хорошо... Он старинный друг моей матери...
В голове Андрея забрезжила смутная догадка.
— Вашу мать... Вашу мать зовут... Алина? — еле выговорил он.
— Да. — Девушка с любопытством заглянула ему в лицо. — Вы ее знали?
Андрей справился с собой.
— Да... Когда-то мы были очень близко знакомы...
— Она жива?
— Конечно! — удивилась девушка. — Знаете, я как раз иду сейчас в мастерскую вашего отца... Мне нужно забрать мой портрет, который он написал незадолго до смерти...
— Я, пожалуй, зайду туда с вами, — решил Андрей. — Может быть, встречу кого-нибудь из знакомых...
Они пошли по улице.
— А почему вы не приехали на похороны? — спросила девушка.
— Я был с выставкой в Германии, — пояснил Андрей. — Не смог...
— Странно, мама мне никогда не говорила, что у Глеба Владимировича есть еще один сын...
— Мы с отцом долго не общались, — признался Андрей. — На то были свои причины... А где вы учитесь, если не секрет?
— На худграфе, — сказала девушка. — Четвертый курс.
— Да, извините, я совсем забыл вас спросить, как вас зовут?
— Карина, — улыбнулась девушка и протянула ему теплую ладошку. — Очень приятно.
Дом, в котором находились мастерские, за эти годы почти не изменился, только чуть-чуть осел и словно бы глубже врос в землю.
Карина открыла дверь своим ключом. Андрей покосился, но ничего не сказал.
— Мне тетя Оля ключ дала, — пояснила Карина, и Андрей не сразу понял, что речь идет о его матери. — Она уже совсем старенькая, ей тяжело самой добираться.
На мастерской Игоря висел огромный амбарный замок.
— Игорь отсюда куда-то съехал? — поинтересовался Андрей.
— Вы не знаете? — в свою очередь удивилась Карина и тут же одернула сама себя: — Ах да, вы же сказали, что давно здесь не были... Игорь умер пять лет назад...
— Как? Ему же было всего...
— Он спился, — грустно сказала Карина. — После того как покончила с собой женщина, которую он любил...
— Тамара?
— Да. Вы и ее знали? Мне мама много про нее рассказывала...
Карина открыла дверь в мастерскую Глеба.
Андрей вошел за ней следом и замер на пороге. Ему показалось, что он вернулся в прошлое. На стенах висело много новых картин, но сам дух мастерской остался таким же, каким был много лет назад: этот колченогий стол, за которым было столько выпито, это деревянное кресло, сделанное из корня дерева, эта скрипучая лестница на второй этаж, даже шторы на окнах были те же самые.
— Тетя Оля сказала, что все это нужно отсюда вывозить, — вздохнула Карина. — Чтобы освободить мастерскую...
— За этим я и приехал.
— Дядя Сережа вместе с отцом сейчас готовят персональную выставку Глеба Владимировича... Посмертную... Вы им поможете?
— Да, — кивнул Андрей. — Конечно. Ваш отец... тоже художник?
— Нет, он — музыкант, — сказала Карина. — Здесь все работы. Мы ничего отсюда не брали.
