Пепел любви - Таша Сосновская
— Поговорили? — спросил Саша, когда мы вошли в кухню в след за помощницей.
— Да. Все хорошо. — ответила устраиваясь за стол напротив Валеева.
— А скажи ка мне, дорогой мой зятек, когда ты уже узаконишь ваши отношения? — в лоб задал вопрос отец.
Я опешила от такого прямого вопроса. С моей точки зрения, слишком рано говорить об этом. Но вот он видимо считал иначе.
— Когда Василиса будет готова! — ответил мой мужчина, словно для него все было решено.
Я переводила растерянный взгляд то на одного, то на другого. С какого такого перепуга, они заговорили о замужестве? Почему вдруг? Нет, не то, что я против, но не так скоро же!
— Как ваша дела? — сменил тему Валеев, чему я была несказанно рада.
— Развожусь. — обыденным тоном сообщил отец. — Конечно придется отдать часть бизнеса Полине, но может так оно и должно быть. Дочка у меня в надежных руках и я уверен, что ты обеспечишь и ее и внуков. Значит я могу наконец заняться тем, чем мечтал заниматься.
— Пап, ты о чем? — удивилась я, ведь всегда считала, что бизнес отцу нравиться.
— Через пару месяцев я улетаю к своему другу на Курилы. Он пригласил меня и я решил, почему бы и нет. Посмотрю как он живет, может и решу остаться. Всегда мечтал попробовать что-то новое. Так что как-то так! — развел руками отец.
Мы еще болтали о папином путешествии, о том как интересно узнавать новое и открывать новые места. О том, что все закончилось хорошо и с минимальными потерями для всех.
— Ты береги ее, зятек! И со свадьбой не откладывайте! — пожимая руку Саше наставлял папа.
В моих глазах стояли слезы. Впервые я чувствовала что с моих плеч свалилась огромная глыба. Чувствовала, что теперь у всех все будет хорошо и мы непременно будем счастливы. Мы этого заслуживаем!
Дверь за спиной отца захлопнулась, но я не чувствовала страха или пустоты, как тогда, когда уехала во Францию. Этот хлопок был скорее перевернутой тяжелой страницей нашей жизни. Он словно разделил все на до и после. Позади оставил боль и горе, впереди…
— Идем, Василек, нарядим уже елку, а то зачахнет скоро! — бодро проговорил и подал мне руку Саша.
Я вложила свою ладонь в его и шагнул. Наши глаза смотрели друг в друга, словно в душу. Помещение померкло и сжалось до размера микро-вселенной. Нашей вселенной. Той, где он и я.
— Если я сейчас тебя поцелую, то елку придется завтра выкинуть. — хрипло прошептал.
— Ну уж нет. Я слишком хочу праздника в доме! — ответила и глубоко вдохнула.
— Тогда идем! — тоже вдохнул и повернулся спиной ко мне.
Саша шутя ругал подставку для елки, которая ни как не хотела ее держать. Потом запутался в гирлянде, а я смеясь распутывала его. Покружившись вокруг дерева, мы повалились на диван.
— Я и забыл как это утомительно! — вздохнул Валеев.
— И это еще начало! — толкнула его плечом.
— Ты смерти моей хочешь, женщина! — беззлобно рыкнул в ответ.
— Ты мне еще нужен или забыл свое обещание? — смеясь напомнила.
— Забудешь тут! Все в один голос заладили- женись и точка! — все так же смеясь добавил.
— Так не хочется терять статус холостяка? — с легкой горечью спросила и потупила взгляд.
— Нет! Дело не в этом! — приподнял мою голову за подбородок. — Дело в том, хочешь ли этого ты!
Я смотрела ему в глаза и не сразу осознала сказанное им. Я вообще мало что понимала, когда он вот так смотрел. В его глазах было обещание. Тепла. Поддержки. Защиты. А еще безграничного счастья и любви.
— Валеев, это так ты делаешь предложение? — усмехнулась закусив губу и повернула голову высвобождаясь от пристального взгляда.
— Как умею! — выдохнул и развел руками. — Продолжим мою экзекуцию?!
Валеев хлопнул себя по коленям и бодро поднялся. Вот как так он умеет быстро перескакивать с темы к теме. У меня по прежнему звенели в голове его слова. И вроде все предельно ясно и сердце откликается однозначным «ДА», но все же…
— ЭЙ, ты так и будешь сидеть или поможешь мне с елкой?! — позвал Саша.
Остаток дня прошел в хлопотах по украшению дома. Уже поздно вечером мы пили чай в гостиной и смотрели на переливающуюся огнями елку. В душе было уютно и по-домашнему тепло. И понимание, что так и должно быть стало четким. Жизни вне этого дома и без Валеева я уже не представляла.
*****
Стараясь дышать ртом, я шагал по белому коридору больницы. Теперь эти помещения напоминали мне о боли все больше.
Василиса крепко держась за мой локоть, семенила следом. Я бросил взгляд на девушку. Мои чувства схожи с ее. Вот только мы были по разные стороны этого ада. Она жертва принявшая свою участь, я наблюдатель, что не может повлиять на ситуацию.
— Доброе утро! Рад вас видеть, господин Валеев! — поздоровался со мной профессор и перевел взгляд на Васю. — Значит чудо не заставило себя ждать.
— О чем вы? — недоумевая поинтересовалась она.
— Обо все понемногу! — усмехнулся доктор. — О том насколько все зависит от нас самих и нашего желания жить. О загадках нашего мозга. А разумеется о чудесных руках Аннушки! — профессор подмигнул Валееву.
— Какой еще Аннушки… — начала Вася и сразу поняла о ком речь. — Подождите… Вы хотите сказать о массажах Анны Владимировны?
— О них самых! — опять усмехнулся врач и откинулся на спинку своего кресла. — Рад что господин Валеев послушал меня и отыскал ее. Один вопрос. Как вам удалось ее уговорить?
— Я сказал ей правду! — пожал плечами.
— Валеев! — требовательно протянула моя заноза.
За месяцы рядом с ней, я успел изучит характер Василисы. И вот такой тон говорил, что с живого не слезет, а правду выведает. Придется раскрывать козырей.
— Профессор порекомендовал мне эту женщину, как высоко квалифицированного мануального терапевта. Найти ее труда не составила. Но зная какая ты у меня упрямая и помощи можешь не принять, пришлось схитрить. Вначале с твоей квартирной хозяйкой. Я приплатил ей за тот спектакль с выселением.
— Да эта мегера и не играла вовсе! — ухмыльнулась Вася.
— Ну да. Только внушительная сумма из моего кошелька заставила ее молчать. К тому времени, Артем уже нашел Анну Владимировну. А уговаривать ее и не пришлось. Я рассказал ей о тебе, и о том насколько сильно люблю тебя. Походе все женщины любят сказки о большом и светлом чувстве.
— Постой, значит нам пекла пирожки врач с высшей категорией? — продолжила удивляться.
— Она прежде всего
