Пепел любви - Таша Сосновская

Таша Сосновская

Пепел любви

Пролог

— Александр Николаевич, я же просила не приходить! Если она опять сбежит? У нас на носу открытие, а главного так и нет. — ворчит Марина, когда я появляюсь за полчаса до кастинга Василисы.

— Да я в VIP ложе спрячусь, и вы меня даже не увидите. В конце концов кто тут директор и за кем последнее слово? — отстаиваю свою позицию и прохожу к лестнице на верх.

— Только я вас умоляю… — хнычет администратор, а я улыбаюсь, предвкушая зрелище.

Стоило Василисе появиться в клубе, как меня накрывает какими-то непонятными чувствами. Тянет выйти из своего укрытия, подойти и молить о прощений. Так много хочется ей сказать, объяснить… Но я понимаю, еще не время. Поэтому просто наблюдаю за всем, что происходит на сцене.

Девушка уходит, а когда возвращается, облачившись в очень облегающий наряд, у меня все сводит от предвкушения и страха. Да, впервые я боюсь не за себя и это так ново для меня.

Медленная композиция наполняет зал. Тягучие звуки мелодии и девушка расправляет плечи и словно готовиться взлететь ввысь. Пара растяжек на сцене и когда ритм немного меняется, Василиса подскакивает с места и взбирается по лентам почти до потолка. Мое сердце замирает в груди, а на ладонях и лбу выступает испарина. Черт! Это и страшно, и сексуально одновременно.

Вот она закручивает ленты по рукам и ногам и медленно скользит вниз. Уже внизу размахивает ногами, вырисовывая причудливые узоры. И опять карабкается вверх. И вновь алые ленты опоясывают девичий стан и руки. Пара трюков на верху и резко она срывается вниз. Вместе с этим мое сердце ухает к моим ногам и остается там на доли секунды.

Замираю не до конца осознав, что каких-то несколько сантиметров она не долетела до пола, а крепкие руки хрупкой девушки удерживают ее от страшного паденья. Да так ведь и шею свернуть можно! Втягиваю воздух в легкие и закашливаюсь. Оказывается, все это время я не дышал!

Пытка продолжается три минуты, за которые я, кажется, посидел и постарел на десять лет. Сидеть на месте невозможно. Но больше всего боюсь, что стоит ей увидеть меня, как случиться не поправимое. Я этого не хочу! Поэтому стиснув подлокотники кожаных кресел, заставляю себя оставаться на месте.

— Ну как? — кричит Василиса кажется мне, когда спрыгивает, и музыка смолкает.

— Это… — не в силах справиться с эмоциями Марина, закрывает рот ладонями.

Мне же словно придали ускорения, и я мчусь со своей ложи к Василисе. В несколько шагов преодолеваю расстояние, отделяющее меня от сцены, и впечатываю женское тело в свое. Сжимаю так, что она ойкает.

— Боже, Вась… — больше не могу выдавить из себя не слова.

В нос ударяет запах девушки из прошлого, такой знакомый и родной, что волна нежности поднимается из неоткуда и хлещет по нервам.

— Как же ты меня напугала… — шепчу на ухо и балдею от бархата кожи.

— Я, конечно, понимаю, эмоции и все такое, но может ВЫ меня отпустите, наконец! — слышу недовольный голос Василисы и маленькие ладошки упираются в мою грудь.

Соображаю, что веду себя не адекватно и медленно отступаю назад. Смотрю на все еще горящие глаза Васи и не могу оторвать взгляда. Нет, не от этих танцев должны они блестеть. Я знаю много других способов зажечь это свет и подарить подобные эмоции.

— Ну так как? Контракт обсудим или вы еще не в себе? — явно обращается ко мне.

— Все что хочешь… — шепчу пересохшими губами.

— Значит так. Выступаю я под маской и псевдонимом. Второе. Никаких больше объятий и контактов вне рабочих тем. Третье. И последнее. Шпионить за мной как озабоченный подросток ВЫ больше не будете! Все согласны?!

Все строго и без лишних эмоций, а вот меня коробит этот ее тон и замечание по поводу моего проявления заботы. Мне ведь хотелось укрыть ее от всех печалей. Ее танец — это взлеты и падения. Ее жизнь. И я почувствовал это без слов и намеков.

— Согласен! Подписывайте контракт, он уже готов! — сухо выдаю и покидаю зал, пока не растерял остатки авторитета перед подчиненными.

Глава 1

Город детства — словно старый знакомый, с которым мы не виделись давно. Настолько давно, что его черты скорее мираж или сон. Но все же, можно еще рассмотреть и то, что помнит сердце. Он как возмужавший паренек из соседнего подъезда, с задорной улыбкой и теплыми глазами. Пожалуй, только это и выдает в брутальном, где то слишком серьезном, человеке, того мальчишку.

Такое чувство, что это было не со мной, вернее со мной в другой жизни. Потому и вижу немного родного сердцу в возросшем и изменившемся городе. Все течет, все меняется. Жизнь не стоит на месте. Изменилась я — изменился и родной край.

Я уже не та девчушка с косичками, что под гнетом событий улетела из родного гнезда. Вот и место последнего разговора с отцом изменилось. Ресторан, где мы часто бывали, теперь выглядит иначе. Он, как и все вокруг, превратился в другого человека.

Но стоит отдать должное его владельцу, он стало даже чуточку лучше. Уютнее я бы сказала. А вот столики расположены так как раньше. Я заняла тот, что всегда занимали вместе с папой. Тот, за которым, мы сидели в последний раз и где я попросила его оплатить мне учебу в закрытой школе в пригороде Парижа. Он даже не сопротивлялся, а просто все устроил и отправил не сносного ребенка с глаз долой.

Конечно, не его вина, что я не прониклась к мачехе. Просто не смогла. Просто не старалась. Да и сама Полина не пыталась хоть как-то наладить наш контакт. Да, это были не самые радостные дни, тогда еще в нашем доме. Хотя были моменты, что никогда не забудутся.

— Василиса, ты должна меня понять, глупо ставить крест на своей жизни. — отец вздохнул и придвинул стул ближе к моему.

С тех посиделок на нашей кухне начался мой персональный ад. Но тогда, я еще не подозревала об этом, просто приняла его решение жениться на Полине. Мне было двенадцать, что я могла возразить человеку, что растил меня один.

— Конечно, пап. Ты ее любишь? — посмотрела в глаза, что похожи на мои.

— Да, дочка. После твоей мамы я уже и не думал, что