Разжигать - Мелани Харлоу
Чтоб. Меня.
Позади пары открылась входная дверь, и на пороге появился мужчина с бочкообразной грудью в джинсах, толстовке морской пехоты США и с мрачным выражением лица.
— Что здесь происходит? Кто кричит?
— Тот парень говорит Винни, что ему жаль и что он любит её, но он ошибся домом, — ответила девушка. — Мне его очень жаль.
— Что? — Грудь мужчины ещё больше выпятилась, и он прищурился в мою сторону.
Затем на крыльце появилась мама Винни, кутаясь в кардиган.
— Всё хорошо?
Нет, всё не было хорошо.
— Кто этот парень? — спросил её отец, и по его тону я понял, что он имел в виду: «Кто этот гребаный идиот?»
— Это Декс? — Фрэнни наклонилась вперёд и прищурилась. — Это ты, Декс?
— Да. Это я. — Мне никогда так не хотелось, чтобы воронка разверзлась и поглотила меня, как в тот момент. Если бы там не было моих детей, я бы, пожалуй, ушёл пешком.
Как раз в это время к ним на подъездную дорожку подъехала машина, и мой желудок сжался, когда Винни выпрыгнула с пассажирской стороны. Её подруга Элли вылезла со стороны водителя и переводила взгляд с Винни на меня и обратно. — Срань господня, — сказала она.
— Декс? — Винни начала спускаться по подъездной дорожке и остановилась на тротуаре, уставившись на меня, стоявшего на коленях в свете уличного фонаря. — Что ты, спрашивается, делаешь?
— Привет, Винни! — Хэлли и Луна начали прыгать вверх-вниз и махать руками, как сумасшедшие. — Привет!
А потом, поскольку, очевидно, зрителей было недостаточно, перед домом Макаллистеров остановилась ещё одна машина, и из неё выскочила другая девочка-подросток.
— Пока! — крикнула она, махая рукой, когда машина отъехала. Затем она заметила всех на улице. — О чёрт. Я пропустила комендантский час, что ли?
— Нет, — сказала первая девочка-подросток, спрыгивая с крыльца. — О, Боже, Эммелин, это потрясающе. Кайл как раз уходил, когда этот мужчина подъехал, выскочил из машины и начал кричать Винни, что он любит её и хочет, чтобы она дала ещё один шанс — но он кричал у дома Уилсонов, а не у нашего. Не то чтобы это имело значение, потому что её здесь даже не было.
— Одри, помолчи! — Винни схватилась руками за голову. — Декс. К чему это? Почему ты стоишь на коленях?
— Мы сказали ему так сделать! — гордо воскликнула Хэлли. — Потому что это то, что сделал бы людоед!
— Он умолял тебя дать ему ещё один шанс, Вин, — нетерпеливо сказала Одри. — Ты собираешься дать ему его?
— Одри, хватит. — Фрэнни закрыла Одри рот рукой сзади. Но никто больше не шелохнулся.
Неохотно я поднялся на ноги, взял обеих девочек за руки и перешёл улицу. Когда мы добрались до тротуара, я велел им оставаться на месте, а сам приблизился к тому месту, где в конце подъездной дорожки застыла Винни.
— Мне жаль, — сказал я. — Предполагалось, что это будет большой романтический жест, но он превратился в демонстрацию публичного унижения.
— Бог мой. — Она обхватила себя одной рукой за талию, а другую поднесла ко рту.
— Но, должно быть, я слишком далеко зашёл, чтобы сейчас сдавать назад, и знаешь что? — Я покачал головой. — Я не хочу.
— Потому что он любит тебя, — сказала Луна из-за моей спины. — Папа, ты должен повторить эту часть, потому что она тебя не слышала.
— Потому что я люблю тебя, — повторил я, глядя ей прямо в глаза. — Я знаю, что я слишком стар для тебя, и ты могла бы заполучить любого: кого-то с большим банковским счётом, кого-то моложе и умнее, кого-то со значительно меньшим багажом.
— Кого-то менее волосатого, — сказала Хэлли.
— Кто не храпит, — добавила Луна.
— Как я уже говорил, — продолжил я, бросив короткий, но угрожающий взгляд через плечо на своих детей, — я знаю, что ты могла бы найти кого-нибудь получше. Но ты не найдёшь никого, кто любил бы тебя больше. Или хочет быть с тобой, как я.
— А как же всё, что ты говорил раньше? — спросила Винни со слезами на глазах. — О том, что мы должны идти разными дорогами?
— Я наговорил много чего, чтобы оттолкнуть тебя, потому что мне было страшно, — признался я. — Ты разожгла во мне огонь, который я не мог потушить. Я не мог контролировать свои чувства к тебе, а я из тех, кто любит всё контролировать. Но Винни, этот страх был ничем по сравнению с тем, как я боялся, что потерял тебя навсегда. Я никогда не должен был отпускать тебя, не сказав, что люблю тебя, что хочу быть с тобой, где бы ты ни была, и даже несмотря на то, что ты была в гребаном детском саду, когда я окончил среднюю школу, ты научила меня чему-то невероятному.
— Чему? — прошептала она, теперь слезы лились рекой.
Я улыбнулся ей.
— Верить в «долго и счастливо».
— А теперь целуй её! — прокричала Луна.
— И заклинание будет завершено! — Хэлли закончила.
Я обхватил лицо Винни ладонями и прижался губами к её губам.
— Срань господня, — повторила Элли.
— Чувак, — сказал парень-подросток.
— Что скажешь? — прошептал я. — Могу я получить ещё один шанс сделать тебя моей? — Я оглянулся на девочек. — А может, нашей?
— Да, — сказала Винни, смеясь и плача одновременно. Она растаяла в моих объятиях и крепко прильнула ко мне. — Я тоже тебя люблю, и да.
Девочки бросились вперёд и заключили нас обоих в объятиях, и моё сердце ещё никогда не чувствовало себя таким переполненным. Через мгновение мы повернулись лицом к ошеломлённой толпе.
— Я сняла всё это на видео! — воскликнула Эммелин, поднимая свой телефон.
— Знаешь, — сказал отец Винни, почёсывая затылок, — что-то в этом кажется мне очень знакомым.
— Я тоже так подумала, — сказала его жена, обняв его за талию. — И я думаю, что это требует немного печенья и горячего шоколада. Кто хочет зайти на минутку и оставить этих двух наедине?
— Я! — воскликнули Хэлли и Луна, подбегая к крыльцу.
— Спасибо, мам, — крикнула Винни. — Мы будем через минуту.
Мы наблюдали, как семья Макаллистеров, Кайл и девочки гурьбой заходят в дом.
— Я уезжаю, — сказала Элли. Она обняла Винни и пожала мне руку. — Декс, это было… что-то другое.
Моё лицо пылало. — Да.
— Я просто рада, что была здесь, чтобы стать свидетелем этого. И ты. — Она указала на Винни. — За тобой должок.
Винни застонала.
— Чёрт, наверное, да. Когда?
— Обсудим позже. Спокойной ночи.
Она села в машину и уехала, оставив нас с Винни наедине — наконец-то. Когда я взял её за руки, она вздрогнула.
— Тебе холодно? — спросил я. — Пойдёмте в мою машину.
— Нет, мне не холодно. — Рассмеявшись,
