Цена согласия - Слава Доронина
— Тебе тоже рано, — говорю я, пытаясь расчесать волосы пятерней. — Расческа бы тоже сейчас не помешала. Да и комплект белья, одежда какая-нибудь... Ульяна и это мне раздобудет? Ты, как всегда, появился внезапно, увез не пойми куда и жди теперь неизвестно чего.
— Это плохо?
— Что? — Я непонимающе смотрю на Костю.
— Что я появился. Вообще-то изначально я не планировал исчезать. Так совпало. Зато у тебя было время разобраться с эмоциями и остыть.
— А я думала, что это время было дано, чтобы попрощаться с последними нервами. Ты в курсе, что мне теперь снятся кошмары?
— Нет, не заметил, — хмыкает Гончаров.
— Потому что мы занимались сексом, потом опять трахались, а потом ты пошел попить водички и пропал. Я нашла тебя под утро в другой комнате.
— Мне нужно было сделать звонок. После прилег на диван в гостиной и заснул.
— Вот в этот промежуток времени мне как раз и приснился кошмар. Проснулась, а тебя нет. Еды в холодильнике нет. Вещей нет. Я чувствую себя беженкой, которая скитается за тобой по миру, покинув родной дом.
Костя подходит ко мне и становится напротив.
— Из-за чего плохое настроение? Из-за недосыпа? Если так, то сегодня трогать не буду. Считай, у тебя справка об освобождении.
— Звучит двояко, потому что ты и впрямь можешь доиграться и попасть в места не столь отдаленные.
— Сплюнь.
Ладонь Кости смыкается на затылке, и Гончаров склоняется к моему лицу.
Даже интересно становится, как Гончаров обустраивал до меня свой быт и личную жизнь. Еще интереснее, любит ли он до сих пор погибшую жену? Костя столько лет был в браке, когда кругом была куча проблем и соблазнов… Это показатель его надежности или безразличия? Господи, так много вопросов и так мало ответов. Как не потерять саму себя рядом с таким самоуверенным и циничным человеком? У меня два сценария развития отношений, и оба болезненные и тяжелые.
— Вот вроде бесишь, но… — Костя впивается в мои губы грубым поцелуем, который, кажется, длится вечность, а после разворачивается и уходит, оставляя одну. — Буду ждать в машине, — бросает он, почти скрывшись.
Я облизываю губы, на которых остался вкус его поцелуя, и еще несколько секунд не могу сдвинуться с места, ощущая бешеные удары сердца. Хочется крикнуть Косте вслед, что взаимно бесит и так же сильно влечет, но не успеваю. Гончаров громко хлопает входной дверью. Я из окна наблюдаю, как он подходит к машине и достает телефон. Наверное, звонит Ульяне, чтобы она купила продукты и приготовила нам ужин. В таком случае у меня для Кости плохие новости. Я не позволю другой женщине хозяйничать в моем доме.
— Садись, — кивает Гончаров на пассажирскую дверь, когда я подхожу к нему.
О своем намерении вести быт самой заявляю сразу, на что Костя никак не реагирует. Зато заметно, с какой злостью он сжимает руль. Перемена в настроении слишком резкая и непонятного происхождения.
— Что-то случилось? — осторожно интересуюсь я.
— Да. Если хочешь, посмотри. — Он протягивает свой телефон. — Вот до чего доводит «Как лучше». Так хорошо, что я даже не знаю, что теперь делать.
Читаю заголовок новости и чувствую, как волосы начинают шевелиться от ужаса. Кажется, в копилку плохих сновидений добавилось еще одно. На снимке покореженный автомобиль Рафаэля, а рядом тело в черном мешке.
— Здесь столько грязи… — Пробегаюсь глазами по строчкам еще раз, пытаясь уложить их в голове. — Написано, что вы не поделили женщину, что ты обанкротил его фирмы и после этого Раф попал в аварию и погиб. Тебя считают к этому причастным…
Костя молча смотрит перед собой пустыми глазами.
— Скажи, что это неправда. Он ведь жив? Это все постановка, да? — Я не замечаю, как голос срывается на крик, потому что Гончаров слишком серьезен. Слишком.
— Подобного в моих планах не было. — Костя шумно вздыхает и трет рукой подбородок.
Выглядит хоть и неважно, но не таким ошарашенным, как я.
— А если это правда… Если…
— Исключено. — Костя закусывает щеку изнутри и нажимает кнопку запуска. — Похоже, Рафа прессанули и таким образом он дает понять, что нужно действовать решительно или их сделают в отношении меня. Есть еще другая версия, как обстоят дела на самом деле, но тебе лучше об этом не знать.
Однако «не знать» не выходит. На телефон Кости приходит фото, где Рафаэль живой, но сильно избитый.
«Это тебе ответка за те суммы. И за геморрой, который ты всем создал. Если не успокоишься и не вернешь, как было, то следующей мишенью будет твоя баба».
Я не могу подавить всхлип. Телефон падает из рук. Становится дико страшно. За всех. Одно дело, когда Костя сам что-то подстроил, но при этом все остались целы и невредимы, а другое — когда так. Разве это того стоит?
Костя подбирает телефон с моих колен и читает сообщение. Громко ругается матом, после чего выходит из машины и долгое время стоит у двери ко мне спиной, пока я не могу унять дрожь и пытаюсь осмыслить случившееся.
— Пошли в дом. Прогулка отменяется. Ульяна все купит. Мне надо ненадолго уехать.
Наверное, я нахожусь в состоянии шока, потому что вцепляюсь в Костю и отчаянно мотаю головой.
— Не уходи, — слетает с губ.
Гончаров, обхватив мою голову рукой, прячет ее на своей груди. Обнимает меня так крепко, что хрустят косточки.
— Мне нужно ненадолго уехать, Маша. С тобой побудет Ульяна.
— А если ты не вернешься?
Сквозь собственное всхлипывание я слышу, как нервно колотится Костино сердце. Впервые за все время накрывает паникой и неподконтрольным ужасом.
Костя отводит меня в дом. Приносит теплой воды и таблетку. Вручает пульт от телевизора и, позвонив Ульяне, просит ее приглядеть за мной.
— Я не хочу,
