Валентина Шигина - Я считаю до пяти
— Мне надо идти.
— Не хочу тебя отпускать с ним. — Рома легонько поцеловал меня в нос. — Мне кажется, он что-то задумал.
— Тебе кажется, — соврала я, потому что сама думала, что Денис что-то скрывает. — Я позвоню тебе вечером, хорошо?
— Буду ждать.
Поцеловав Ромашку на прощанье, я побежала к Денису. Он преспокойненько сидел в машине и слушал радио с закрытыми глазами. Я постояла немного около двери в надежде, что мое присутствие быстро обнаружат, но молодой человек даже не вздрогнул. Прищурившись, я прожгла парня взглядом и залезла в автомобиль, громко хлопнув дверью.
— Нельзя так дверями хлопать, — тихонько сказал Дэн, не открывая глаз. Вот сволочь! Я около него тут стояла, и он на меня внимания не обратил, а как дверью хлопнула…
— Я готова. Пока мы едем, ты можешь начать разговор. Я с удовольствием послушаю все, что ты придумал. Зачем ты хочешь у меня засветиться?
— Мы завтра уезжаем на все выходные загородка отдыхать с друзьями, — начал Дэн, заводя автомобиль.
— Что??! Мы так не договаривались, и я с тобой никуда не поеду! — взорвалась я. — Ты нас спас, конечно, но это не значит, что я должна…
— Да замолчи ты уже! Что за глупая привычка орать так и не дослушав, — осек меня Кравцов. — Везти я тебя никуда не собираюсь, но мне нужно уехать, поэтому своим я сказал, что еду с тобой.
Весь мой пыл поостыл, и я нормально уселась на сидении, махну рукой, мол, давай вещай радио «Дача», народ тебя слушает.
— Я смотрю, ты успокоилась. Наконец-то. Знаешь, Прасковья, а ведь поначалу, когда ты претворялась, нравилась мне больше. Ты ведь слово лишнее боялась сказать, думала, я отцу тебя сдам, — рассмеялся Денис. Да так задорно и заразно, что сама рассмеялась бы, не будь так зла.
— Ха ха! — Ткнула его в бок. — Давай, рассказывай, что у тебя там за дела.
— Про свои дела рассказывать не буду, но объясню ситуацию вкратце. Мне необходимо завтра вечером уехать из города по делам, о которых не должен знать отец. Так как ты моя невеста, то войдешь в мое положение. Своим предкам я сказал, что мы уезжаем с тобой на дачу к друзьям. Они обрадовались, что отношения у нас с тобой становятся серьезнее и крепче. Твой отец тоже обрадовался. Могу предложить, что очень рад отдохнуть от тебя пару дней, — вновь рассмеялся Дэн.
— Это не смешно, — пробурчала я и отвернулась от водителя. Денис ударил в самое больное место. Конечно, это далеко не секрет, что отцу я надоела до ужаса, но услышать это от постороннего человека не очень приятно.
— Прости, Прасковья. Я не понимаю, почему ты так реагируешь? Ты сама прекрасно знаешь, что твой отец тиран. Ты живешь, словно при Сталине, где любой косой взгляд награждается расстрелом. Бороться с этим не хочешь, а только на правду обижаешься.
— Как я должна с этим бороться? — завелась я.
— Я не хочу зависеть от отца, — совершенно серьезно начал Денис, сменив маску. — Поэтому я пытаюсь в тайне от него заняться своим делом. Когда я встану на ноги, то громко заявлю, что я сам по себе. Тогда мне никто указывать не будет.
— Ты предлагаешь мне тоже делом заняться?
— Я ничего не предлагаю тебе. Ты можешь сидеть и дальше на попе ровно и ждать, когда отец приведет тебе нового жениха, после того, как я откажусь на тебе жениться. Приехали.
Машина резко затормозила на парковке у дома. Дэн отстегнул ремень и вышел на улицу. Заскрежетав зубами, и ругаясь на Кравцова, я последовала его примеру. Злиться на Кравцова не было смысла. Во-первых, ему на мою злость глубоко фиолетово. А, во-вторых, он прав.
Дома, как обычно хлопотала мама. Она всегда была вся в заботах: стирка, уборка, готовка. Хорошо ее отец выдрессировал. Правда, на этот раз все было немного не так. Мне показалось, что в доме изменился цвет и аромат.
— Тетя Катя, здрасте, — с порога проорал Денис.
Мама выбежала к нам навстречу из кухни, и я поняла, почему я почувствовала изменения. Хранительница домашнего очага Яшиных выглядела сегодня иначе. Легкий белый сарафан, легкий макияж и белые кудряшки делали ее похожей на маленькую девочку. Что случилось? Мои молитвы были услышаны и отца грохнули, а мама теперь в трауре? Но мои мечты так и остались мечтами.
— Ребята, привет. Пойдемте на кухню, я напою вас чаем и накормлю оладушками.
Оладья в нашем доме? Женщина, кто ты такая и куда дела мою мать? С опаской я зашла на кухню и застыла в изумлении. Я не узнавала свою кухню: перестановка, новые занавески, бабочки на них, яркие прихватки и полотенца, магнитики на холодильнике. Мне хотелось выбежать в подъезд и проверить номер квартиры, в ту ли мы зашли.
— Как у вас здорово стало. — Денис тоже заметил перемены. — И вы тетя Катя, сегодня просто очаровательны! Теперь я понимаю, в кого Прасковья такая красавица.
— Ой, не смущай меня, Денис. — Слегка покраснела женщина, и начала хлопотать над чаем.
— А ведь характером ты не в нее пошла, — зашептал мне на ухо Дэн, за что получил локтем в бок.
— Заткнись!
Через десять минут мы втроем сидели за столом и пили чай с оладьями. Денис рассказывал маме, куда хочет меня забрать и заверил, что отец уже дал согласие. Мама только обрадовалась, что я смогу выбраться куда-нибудь. Кстати, а где я должна буду провести эти выходные? Куда мне податься? Дэн об этом не подумал?
— Может, мы тогда сегодня по магазинам пройдемся? — неожиданно обратилась ко мне мама.
— Что?! — закашлялась я, делая в этот момент глоток чая.
— По магазинам пройтись не хочешь? — повторила мама, слегка, улыбаясь.
— По магазинам? С тобой? — никак не могла поверить я. — Я с тобой?
— Ну да, — продолжала улыбаться мама. — Ты и я пойдем по магазинам. Мамы и дочки должны ходить по магазинам вместе.
— Да? Я этого не знала, — слегка ворчливо отозвалась. И не потому что злилась, а от шока. Я представить не могла, что когда-нибудь буду ходить с мамой по магазинам.
Мамина улыбка дрогнула, и я отругала себя — мне нравилось, как она улыбается. Улыбка делает ее моложе лет на десять. Чтобы исправить хоть как-то ситуацию, я улыбнулась ей и спросила:
— Когда выдвигаемся?
Выдвинулись мы через полчаса. Денис любезно предложил отвезти нас в торговый центр, но ждать нас не стал. Мы и не настаивали. Видимо, он понял, что нам нужно было побыть вдвоем, как мама и дочка. Мне было немного не по себе, потому что я не знала, как себя вести, но старалась как могла.
— Смотри, какое платье красивое, — заворожено проговорила мама, смотря на одну из витрин. На манекене висело золотистое платье. Мне показалось, что в таком могла быть Золушка. — Померь его.
