Елена Усачева - Влечение

– Лучше уж тогда Люди Х. – Пашка отбросил подушку.

– Остаются паранормальные явления и гипноз, – не сдавался Макс.

Я закатила глаза. Как же вампиры дожили до двадцать первого века с таким талантом выделяться в любой толпе?

– Не забудьте про инопланетян, – проворчала я, сгоняя Макса с подоконника. Мне не нравилось открытое окно.

– Ладно, – Макс легкой походкой прошел по комнате, – попробую объяснить по-другому. Когда кого-то сильно зовут, он приходит.

– Вы черт? – Лицо Пашки позеленело, он вцепился в подушку, словно за спасительный круг.

– Родственник. Дальний. – Макс веселился.

– Вы хотите купить Машкину душу?

Я непроизвольно хмыкнула. Такая версия мне в голову не приходила.

– Нет, я из другого департамента.

– Вас милиция ищет. – Пашка растерянно оглянулся. Кажется, он не верил всему, что вокруг происходит.

– И не только милиция! – продолжал резвиться Макс. – Вас, например, тоже сейчас ищут.

– Мама? – насторожился Колосов.

Макс на секунду замер, словно к чему-то прислушался.

– Нет, мама смотрит телевизор. Вас ищет простой человек Дима Сторожев по кличке Дракон. Он разыскивает вас и мужчину из Москвы. Думает обрести бессмертие, убив вас. И не догадывается, что за убийство ему светит только двадцать пять лет тюрьмы и больше ничего. За все надо платить. – Макс театрально развел руками.

– Что за бред? – нахмурился Пашка. Он ничего не понимал.

– Но вы же поверили в тот бред, который вам выложил Олег про гипнотизеров и аферистов!

– А что я должен был делать? – Колосов начал злиться. – Только не говорите, что входите в окно потому, что вас зовут Карлсон, а пропеллер у вас в сложенном виде сейчас лежит в кармане.

– Кто-то умеет прыгать с шестом, а я умею ходить по стенам, – пожал плечами Макс. – Вас же не это сейчас больше волнует. Вам не нравится, что Маша со мной, а не с вами.

– Не нравится… – смутился Пашка.

– И никакой гипноз здесь ни при чем.

– Ни при чем… – Голос Колосова был похож на эхо. – Я ухожу.

Он сунул мне в руки подушку и потянул на себя дверь. Я быстро глянула на Макса.

– Ему лучше остаться здесь, – пробормотал Макс. – Я не смогу одновременно следить за двумя квартирами.

– Щаз! – огрызнулся Колосов. Дверь у него почему-то не открывалась. – Не нужна мне ваша помощь! Ой! – Пашка отдернул руку, словно ручка обожгла его.

– Маша, объясни своему приятелю, что ему не стоит дергаться.

Макс был заметно раздражен. Да. Пашке не надо его лишний раз злить.

– Колосов, сядь и помолчи! – приказала я и повернулась к Максу: – Что случилось?

Наверное, я была неплохим Смотрителем. Я чувствовала не только то, что любимый – вампир, но и то, что на душе у него неспокойно.

– Все в порядке, – недовольно мотнул он головой. – Олег познакомился с Драконом, и теперь в его отчете появится новый подозреваемый.

– А разве Дракон не должен был… – Слово «убить» я произнести не могла.

– Никто ничего не успел, вечеринка была прервана.

– О чем вы говорите? – не выдержал Пашка.

– Давайте так… Я пока пойду, поговорю с Машиной мамой, а вы здесь решите, что и как. Маша, открой мне входную дверь, чтобы я вошел через нее. Кстати, ты что-то говорила про игру в мафию? Надо будет этим воспользоваться.

Я обошла замершего на пороге Пашку.

Объяснений все же не избежать. Надо придумать что-нибудь убедительное. Можно было, конечно, попросить Макса просто стереть Колосову память. Но мне не хотелось обманывать друга. Пусть он во всем разберется сам.

Я коснулась ручки двери. Уверена, Макс внушил Пашке, что ручка раскалилась докрасна или превратилась в змею, вот он и отдернул руку. Ничем другим Пашку было не остановить.

На щелкнувший замок папа с мамой вышли в прихожую одновременно. Макс одарил их ослепительной улыбкой, манерно склонил голову:

– Здравствуйте, Виктория Борисовна. Приятного вечера.

Краем глаза я заметила, как изменилось мамино лицо. Секунду назад недовольное, оно стало восторженным. Неужели Макс успел ее до такой степени обаять?

Чтобы не слушать ненужные мне объяснения, я вернулась в комнату и встретилась с тоскливым взглядом Колосова.

– Извини, – вздохнула я. – Но все немного сложнее, чем ты думаешь.

– Я уже понял. – Пашка опустился на кровать, уронил голову на руки. – Ты теперь и на тренировки ходить не будешь?

Я в изнеможении опустилась рядом. Какие глупые вещи его интересовали… Мир рушился, реки меняли свое направление, таяли льды Антарктики, а его волновала только тренировка.

– Буду.

– И когда-нибудь полюбишь меня? – Колосов пытался зацепиться хотя бы за малейшую надежду.

– Когда-нибудь – обязательно, – соврала я. После всего случившегося слишком долго, очень долго пришлось бы все Пашке объяснять.

Про Макса мы больше не говорили. Пашка вопросов не задавал – то, что нужно, он выяснил. А мне вообще не хотелось разговаривать о чем бы то ни было. Так мы и сидели в тишине, прислушиваясь к шуму на кухне. К раскатистому голосу Макса, веселому смеху мамы, негромкому бурчанию папы.

В душе шевелилась неприятная занозинка: почти двухсотлетнему Максу, может быть, гораздо интересней с сорокалетней женщиной, чем с семнадцатилетней девчонкой. Но я старательно гнала от себя эти мысли. Если так пойдет дальше, то начну кидаться на каждый фонарный столб от ревности – Макс очень красив и не может не привлекать внимание. И либо я ему доверяю, либо могу прямо сейчас идти и нырять головой в пруд. Все равно жизни без него мне не будет.

Макс увел Колосова уже за полночь.

От волнений сегодняшнего суматошного, такого богатого на события дня у меня закрывались глаза. Долгая прогулка на свежем воздухе давала о себе знать – я засыпала. Макс пообещал, что будет поблизости. Заверил, что не станет всю ночь сидеть около моей кровати – смотреть на спящего человека скучное занятие, а лучше побродит по окрестностям. Я вспомнила, как он пускал «блинчики» на пруду, пока я спала, действительно, долго сидеть на одном месте без дела он не умел.

Утро выдалось пасмурным. Давно я так не радовалась отсутствию солнца. Обычно тучи расстраивали, но теперь отрадней погоды для меня не было.

Одевалась и причесывалась я с особой тщательностью. Хотелось быть сегодня нарядной. Остановилась на короткой шерстяной юбке и ярко-красном мохнатом свитере. Долгие пять минут простояла перед зеркалом, глядя на свое отражение.

Мама вышла в коридор.

– Ты стала совсем взрослая. – В голосе ее слышалась грусть.

Я не ответила. Взрослая? Пускай будет так.

– А я билеты взяла, – добавила мама.

– Какие билеты? – Почему-то вспомнилось, что через полгода экзамены. Надо немного позаниматься, а то я что-то совсем забросила учебу.