Мария Баррет - Элли
Покидая офис, Майлз Сэвэдж схватил трубку.
— Алло. «Сэвэдж Инвестментс». — Он занимался бизнесом уже больше года, но все еще улыбался, называя свою компанию.
— Алло, Майлз?
— Да, говорите.
— Майлз, это Элли Тейлор. — Голос ее был еле слышен, как будто звучал из-под земли.
— Элли, откуда ты звонишь? Я тебя еле слышу.
— Я из автомата, Майлз. — Она побоялась звонить из дома, так как ее телефон прослушивался. — Майлз, я попрошу тебя сходить в магазины и кое-что купить для меня.
Он взял трубку и листок бумаги. Все его походы были связаны с Фондовой биржей. На прошлой неделе, когда заключали сделку, они договорились об условном языке.
— Сколько ты разрешишь мне потратить?
— Я сейчас скажу.
Она попросила его понаблюдать за ценами и купить акции «Трайтиш», только сделать это, не привлекая внимания.
Он понимал, что она тайно играет на бирже, но она платила очень большие комиссионные, и это заставляло держать рот на замке.
— Прекрасно. Встретимся позже. — Всегда после сделок он посылал к ней курьера и удивлялся такой степени секретности, но это был, в конце концов, ее бизнес.
— Спасибо, Майлз.
— Всегда рад помочь тебе… — Он хотел назвать ее имя, но спохватился. Она не любила, когда он часто упоминал его в разговоре.
— До свидания, Майлз, и еще раз спасибо.
— До свидания. — Он положил трубку и повернулся к компьютеру. Включив его, он стал смотреть продажную цену акций «Трайтиш». «Что бы Элли Тейлор ни делала, — подумал он, — ее не назовешь дурой». Уж в этом-то он уверен. Торговля была, но акции «Трайтиш» подскочили до четырех тысяч фунтов, и цена продолжала расти.
Он поднял трубку и набрал номер «Маркет-Мэйкеш» — там у него был приятель.
— Ник, это Майлз. Чем занимаешься? Желаю удачи! Это тебе по зубам, приятель. А как там акции «Трайтиш»?
— Поступили в продажу на сумму в десятки тысяч фунтов.
— Прекрасно, купи для меня на пятнадцать тысяч, дружище! Уверен, знаешь, это «Лион Траст». — Элли проинструктировала его скрывать покупки акций, называя в качестве покупателей имена всемирно известных фирм.
— Да что ты! Во даешь! Когда увидимся? Тогда у Симпсона в семь. Пока, дружище.
Майлз повесил трубку, быстро написал стоимость одной акции, потом сумму купленных ценных бумаг и сразу же отослал курьера. Миссис Тейлор не нравилось, когда ей звонят.
ЧАСТЬ V
Сидней и Лондон, 1987–1988
ГЛАВА 32
Эдвард оторвался от отчета и засмотрелся на роскошное утро, покорившее Сидней. Отложив ручку, он любовался самым прекрасным городом Австралии. Яркое, сияющее солнце, отражаясь от стекла, разбивалось на тысячи маленьких сверкающих солнышек. Сине-голубое небо, громадной чашей накрывающее город, изумляло чистотой.
Было шесть часов утра. Эдвард вызвал свою секретаршу. Она появилась мгновенно.
— Не могли бы вы заказать нам завтрак, прежде чем мы займемся работой? — Он показал на отчет, который писал, и улыбнулся: — Я думаю, нам надо запастись энергией.
Его секретарша заулыбалась. Эдвард Гамильтон был самым привлекательным боссом из всех, с кем ей приходилось когда-либо работать.
— Лучше я сбегаю за завтраком сама — это сэкономит время. Что вы хотите? — Она склонилась над столом, взяла карандаш и по привычке застенографировала то, что ей сказал Эдвард. — Хорошо. Я исчезаю, — проговорила она и, прихватив сумку, направилась к двери.
Не отрываясь от работы, Эдвард помахал ей рукой.
Когда солнце поднялось выше, большие солнечные пятна нарушили строгое оформление кабинета. В теплом желтом свете черно-серые тона мебели и ее геометрические линии казались еще строже и суше.
Эдварду нравился этот кабинет. Он был современен, прост, шикарен, и в нем не было ничего, напоминающего Англию.
Настойчивый телефонный звонок в приемной прервал его работу. Видно, секретарь забыла отключить телефон, обычно она оберегала его от ненужных разговоров.
Разозлившись, он пошел в приемную и поднял трубку.
— Алло, Эдвард Гамильтон. — Он услышал шум международной линии и, ожидая ответа, набрал на компьютере файл Объединенного Швейцарского банка. Возможно, это звонили из Женевы — они уже порядком надоели своей европейской сделкой.
— Алло, Эдвард.
Руки его замерли на клавиатуре.
— Эдвард? Алло?
Ему показалось, что все вокруг остановилось. Единственное, что он чувствовал, это биение собственного сердца в груди. Четырех лет как не бывало.
— Эдвард?
Он задержал дыхание, не зная, что делать.
— Привет, Элли. — Он откашлялся, избавляясь от комка в горле. Пораженный звуком ее голоса, он не мог собраться с мыслями.
— Эдвард, как ты? — прозвучало издалека.
— Блестяще. — Он вдруг разозлился. — Со мной действительно все хорошо, Элли, я ворочаю здесь большими делами!
Он не желал, чтобы она поняла, какой взрыв эмоций вызвала у него.
— А как у тебя? Как Чарльз? — спросил он вежливо, почти легкомысленно, хотя внутри у него все сжалось в ожидании ответа.
Элли долго молчала. И тогда он понял, как трудно ей ответить и что она будет о чем-то просить.
— Со мной все в порядке, Эдвард. Спасибо… — Голос ее задрожал. Она не станет рассказывать ему про Чарльза, так как не хочет его жалости. Она вздохнула: — Но я боюсь, что дела складываются не совсем хорошо, и звоню потому, что мне нужна твоя помощь.
Она старалась говорить по-деловому, но это ей явно не удавалось.
— Да, понимаю. — Эдвард замолчал. С первой же ее фразы чувства забушевали в нем, и теперь он не мог контролировать себя. Ему хотелось разбить телефон вдребезги. Он пытался бороться с яростью, сжигавшей его. Все мышцы до боли напряглись.
— Эдвард? Ты все еще там?
— Да, я еще здесь.
Он с трудом сглотнул. Один Бог знает, почему до сих пор он не бросил трубку. За все четыре года она не давала о себе знать ни словом, ни одной строчкой. А сейчас, сейчас ей опять понадобилась помощь. Она считает вправе обратиться к нему за ней. Эдвард посмотрел в окно на яркий новый мир, и ярость его рассеялась.
— Что ты хочешь, Элли? Что произошло, если ты даже нашла время позвонить? — с холодным презрением проговорил он.
Эти слова прозвучали для нее как пощечина. Мысли ее спутались. Она ждала, что он скажет что-нибудь еще, но он молчал.
— Все нормально. В действительности я ничего… — Может быть, хорошо, что он так далеко. Может быть, в Австралии ему безопаснее. — Я только хотела спросить, не собираешься ли ты домой. — Она поняла, как все плохо: она потеряла его, он никогда не вернется. Она удивилась, что надеялась на другой конец. Она заслужила то, что произошло. Ей оставалось только молиться, чтобы с ним ничего не случилось.
