Дженнифер Крузи - Подделка
– Я так и знала, что у тебя где-то есть наручники, – покачала головой Тильда. – Но и тебя разоблачили, не сомневайся. Саймон сказал Луизе, что ты работаешь на ФБР.
Дэви поперхнулся, дав себе слово непременно придушить Саймона.
Тильда бессильно уронила руки:
– А я привела тебя сюда. Вот какая из меня мошенница. Привести федерала на место собственного преступления!
Дэви слегка опомнился и решил идти напролом.
– Скажи, не в этом ли кроется причина, по которой ты говорила «нет» последние две недели?
– По крайней мере, одна из них. Я все время боялась, что проговорюсь и ты…
– И что я сделаю? Арестую тебя прямо в постели? После того как надругаюсь над тобой? Нет, пожалуй, я убью Саймона.
– Ты не подозреваешь, сколько времени я держала в себе эту тайну, – призналась Тильда, оглядывая картины.
– Знаю. Семнадцать лет. Ноты можешь расслабиться. Луиза все поняла неправильно. Мы не из ФБР, и сомневаюсь, чтобы нас с радостью туда приняли. Просто иногда нас просят выполнить кое-какие поручения, но мы не агенты. И не хватаем людей почем зря. Так что твой секрет в полной безопасности.
Тильда громко сглотнула.
– Хотелось бы уточнить: ты не собираешься сажать меня под замок?
– Да я и не смог бы: Во-первых, как я сказал, я не агент. Во-вторых, никто не подавал на тебя жалобы, так что дела никакого нет. И ты никому не нужна… то есть не нужна властям. В-третьих, мне даже не кажется, что ты нарушила закон, поскольку я не уверен, что это подделка и мошенничество, если, конечно, ты не знаешь чего-то такого, чего не знаю я.
Тильда жалобно шмыгнула носом.
– А если и знаешь, – поспешно добавил Дэви, – мне все равно. В-четвертых, я хочу тебя голую. И на случай, если ты успокоилась, полна благодарности и хочешь устроить состязание, я готов сбегать за вибратором.
– Ты хочешь меня? – поразилась Тильда.
– Да, черт меня побери. Жажду припасть к твоему искривленному рту.
Тильда потрясенно уставилась на него:
– Я думала, ты теперь и говорить со мной не станешь!
– Размечталась! – фыркнул Дэви. – Немедленно раздевайся, и, если пожелаешь, я начну читать лимерики.[17]
Тильда положила ладонь на его руку. В странных голубых глазах светилось полнейшее бесстыдство. Губы знакомо изогнулись в улыбке, и у Дэви голова пошла кругом.
– Солнышко, первые тридцать лет своей жизни я облапошивал все, что двигалось. Где, по-твоему, ФБР меня отыскало? В церкви?
– Значит, ты тоже не святой?
– Скорее уж дьявол.
– И я могу признаться во всем, а ты…
– Матильда, – объявил Дэви, чувствуя, как маленькая нечестивая проворная ручка согревает его рукав и кровь, – скажи, что за музыкальным автоматом спрятан алмаз «Надежда», и я оттрахаю тебя до умопомрачения.
– Там нет алмаза «Надежда».
– Это то, что я и ожидал услышать, – вздохнул Дэви, переплетая ее пальцы со своими. – Неужели ты думала, будто я могу тебя выдать?
– Это было бы только справедливо. Ведь я лгала тебе.
– Нет. Такого не могло случиться, иначе это были бы не мы.
После этого Тильда так долго молчала, что Дэви наклонил голову, чтобы взглянуть ей в глаза.
– Что-то не так?
– «Мы». Знаешь, есть еще одна вещь, – Дэви покачал головой и рассмеялся.
– Ну конечно, есть! Выкладывай, Скарлет, и мы все исправим.
– Алмаз «Надежда».
Дэви повернулся и увидел, как ее губы все сильнее растягиваются в улыбке.
– Он за бутылкой водки.
Дэви приоткрыл рот в полной уверенности, что не так расслышал.
– Его трудно увидеть, потому что он такого же цвета, как водка, и, конечно, в серванте темно, но…
Ее улыбка чуть дрогнула.
– Он там. Поцелуй меня.
В мозгу Дэви произошло мгновенное короткое замыкание.
Он набросился на ее губы, вздрогнув, когда их языки соприкоснулись. Она обхватила его руками и повалилась на постель, смеясь в его рот, увлекая за собой.
– В это невозможно поверить! – крикнула она, вытягивая руки над головой. – Я свободна! Свободна!
– Ну и замечательно. – Дэви сунул трясущуюся руку под ее куртку. – Чем я могу тебе помочь? Все, что угодно. Пожалуйста.
Тильда, посмеиваясь, обняла его:
– Ты уже помог, мой Ральф, мой герой! Господи, как мне хорошо! Больше никаких секретов!
Она впилась в его тубы, скользя всем телом по его телу, и он сдерживался изо всех сил. Тильда стала расстегивать ему рубашку.
– Я могу сказать тебе все. Все! – кричала она, оглядывая полупустое белое помещение.
– Господи, да, – кивнул он, стараясь не сойти с ума, когда ее пальцы коснулись его груди. Каждая клеточка его тела кричала «возьми ее», но он не шевелился, желая убедиться и том, что на этот раз все будет правильно.
– Я подделала первую картину в двенадцать лет, – сообщила она, все еще расстегивая пуговицы. – Да что это за рубашка такая?
Дэви стащил злополучную рубашку через голову и со свистом втянул в себя воздух, когда она лизнула его грудь.
– Говори еще, – попросил он, принимаясь за скользкие узлы ее куртки. На этот раз между ними будет все так, как надо.
– Когда мне было пятнадцать, папа продал подделанного мной Моне. – Она стянула куртку через голову как раз в тот момент, когда он принялся за второй узел. – Твоя очередь.
– Я играл в три листика в воскресной школе.
Дэви сорвал с нее майку, оставив в черном лифчике. Она была более округлой, чем он помнил, и более страстной, чем он мог представить.
– Еще, – потребовала Тильда.
– Когда учительница меня поймала, я сказал, что делал это ради Господа нашего, и она дала мне золотую звездочку.
Он уставился на нее, пухленькую, розовую, в черных кружевах, но когда протянул руку, она отстранилась.
– Обмани меня.
– Утром я все еще буду тебя уважать.
Тильда засмеялась, и он подался вперед, но она снова отодвинулась.
– Обмани меня.
Именно так. Обмани. Сначала улыбка, потом «да». Дэви поцеловал ее в шею, слегка укусил, и она затаила дыхание.
– Еще? – прошептал он.
– Да!
Он укусил чуть сильнее, и она затрепетала под ним, вцепившись в его плечи.
«Я хочу тебя сейчас», – твердил он про себя, но ведь она пожелала быть обманутой. Что дальше?
«Думай».
Правильно, заставь ее почувствовать свое превосходство над тобой.
Дэви взглянул в ее прекрасное, искривленное гримасой лицо.
«Богу известно, что это так и есть».
– Поверить не могу, что ты так ловко меня провела. Ты просто потрясающа!
Она таяла в его объятиях, дыша все чаще, и он накрыл ладонью упругое тепло ее груди и ощутил, как она набухла. Тильда тихо охнула.
– Астма? – встревожился он, но она покачала головой, сказала «ты» и прижалась к нему. Волна вожделения накрыла Дэви с головой и отсекла все, кроме нее.
