Он. Она. Другая (СИ) - Лия Султан
Боже мой, как много вопросов сходу!
— Да, пять баллов. Трясло чуть больше минуты, Нафиса спала, потом проснулась. Мы сейчас едем к тете.
— Вот урод, твою мать, — Нариман ругается из-за подрезавшей его машины.
— На такси? Водитель какой-то нервный, — замечает Таир.
— Нет, мы не на такси. Мы…с Нариманом. Он мой…
— Я знаю, кто он, — недовольно бурчит. — Он так поздно был у вас?
— Мы вместе гуляли, — быстро прихожу в себя и перевожу тему. — Так что ты хотел?
— Можешь дать Нафису? Хочу услышать ее голос.
— Она уже уснула. Давай завтра?
На том конце провода тишина. Но даже несмотря на разделяющие километры, я чувствую его разочарование. Может, даже обиду.
— Ладно. Пришли хотя бы фотки свежие, посмотрю на нее.
— Окей. Это все?
— Да, — вздыхает. — И будьте осторожны.
— Хорошо, спасибо. Пока.
После разговора захожу в нашу переписку в мессенджере и нажимаю на кнопку “Прикрепить фотографии”. В галерее выбираю несколько снимков Нафисы в Ботаническом саду, где она мне хорошо позировала. С чувством выполненного долга выключаю смартфон и смотрю на ночной город и вереницу машин. Но через минуту телефон пиликает и мне снова приходится в него заходить.
В “вотсапе” Таир переотправил мне фото, что я ему недавно отослала. Чуть не роняю трубу, когда понимаю, что совершенно случайно нажала галочку на снимке, где Нафиса сидит на плечах Наримана и хохочет.
“Это что?” — пишет он.
“Извини, я случайно отправила. Честно”.
— Черт! Блин! — вырывается вслух.
— Что такое? — хмурится Нариман.
— Да так, телефон глючит, — вру и не краснею.
— Приедем, я посмотрю, — отзывается он.
— Я сейчас перезагружу его.
“Это он, да?” — прилетает от Таира, а я прямо ощущаю этот его властный, холодный тон. — “С ним, значит, гуляли?”
Все, Сабина. Ошиблась — бывает. Но пора уже отстаивать личные границы в общении с бывшим мужем. В конце концов, я уже не его жена.
“Да это он. Это Нариман. Мой мужчина”.
Нажала “отправить” и удивительная вещь произошла со мной в эту секунду. Я вдруг поняла сейчас, что так и есть — он мой мужчина. Даже несмотря на то, что близости между нами еще не было. Даже не смотря на то, что я все еще боюсь признаться себе и ему в своих чувствах. Но я — его, а он — мой.
Глава 19. Она и Он
Нариман
— Вы приехали. Хорошего вечера! — приятный женский голос в навигаторе сообщает, что мы, наконец, добрались до нужного дома.
Паркуюсь вдоль забора, выключаю фары и глушу двигатель. Делаю все тихо, чтобы не разбудить своих девочек. “Своих” — эхом от мозга к сердцу стремится это слово, потому что те несколько дней, что я с ними, перевернули мою жизнь. Я уже не представляю ее без этой маленькой, но сильной женщины с характером и ее такой же удивительной дочери.
Поворачиваюсь корпусом к заднему сидению и прижавшись щекой к кожаному креслу смотрю на их спящих. Сабина размеренно дышит, откинув голову на подголовник. Рука ее лежит на плече дочери, укрывая и защищая. Маленькая Нафиса безмятежно посапывает на коленях матери, улыбаясь во сне.
Снова это тепло за грудиной и щемящее чувство восторга и нежности, что в течение дня внезапно накатывало. Я начинаю к нему привыкать, а когда все спокойно и ровно, вспоминаю о ней…о них двоих, чтобы только вернуть эти ощущения. Как наркоман ловлю в этом свой кайф.
Сабина…Если бы ты только знала. Если бы я мог, или хотя бы умел выразить словами все, что чувствую. Но говорить красиво я не умею, только по делу. А сейчас так хочется тебе признаться, что я тебя люблю. Еще год назад, когда мы познакомились, я восхитился твоей преданностью и смелостью, когда ты закрыла собой своего мужа от разъяренного брата. Я увидел тогда, как ты его любишь. Это было в твоем взгляде, порыве, словах. Я подумал тогда, что он дурак, ведь такая, как ты его любит.
Потом мы разъехались в разные стороны, но судьба сама привела тебя ко мне. И мы почти месяц пересекались в коридорах, а я все боялся узнать, что ты все еще что-то чувствуешь к бывшему. Но любоваться тобой никто не мог мне запретить. И я смотрел и сходил с ума от того, как другие мужчины смотрели. Хищно, будто планы по твоему завоеванию строили. От этого злость такая поднималась, что хотелось всех уволить. Сдержался. А ты…ты всем улыбалась, но мне по особенному.
А однажды я увидел твою девочку. Хрупкую, очаровательную, смешную, очень на тебя похожую. И такую живую! Кажется, мои щеки все еще горят от ее прикосновений, а в ушах звенит ее беззаботный смех. Она потянулась ко мне и теперь я тоже хочу сделать ее счастливой, как и тебя.
Опускаю голову и как сумасшедший улыбаюсь своим мыслям. Я же совсем не сентиментальный человек. Отчего тогда у меня желание писать для нее стихи и достать с неба луну? Вот она значит какая — любовь, о которой мне все говорили. Приходит нежданно, бьет в самое сердце, или как ты однажды сказала “не спать, не есть и прочее”. Ты тогда посоветовала дождаться любви — большой и светлой. Вот я и дождался тебя.
Вздохнув, тихо выхожу на улицу, слабо освещенную несколькими фонарями, и разминаю шею и плечи после долгой поездки. Открываю дверь сзади, но Сабина не реагирует. И снова поддавшись порыву, поднимаю руку и кладу ладонь на ее лицо. Прикосновение шелковистой кожи настолько восхитительно, что не хочу отстраняться.
Почувствовав меня, Сабина медленно открыла глаза и, разглядев меня в полутьме, улыбнулась.
— Мы приехали? — хрипло спросила она.
— Да.
Не могу дышать и нервно сглатываю, когда она трется щекой о мою ладонь и неожиданно кладет на нее свою. Я не знаю, надолго ли меня хватит и сколько я еще могу выдержать. Я хочу ее. Хочу всю. Целовать, обнимать, ласкать. Неправильно думать об этом сейчас, но эти мысли все равно лезут в голову, лишая покоя, испытывая силу воли.
— Спасибо, — шепчет она. — Позвони в домофон, дядя выйдет.
Через пару минут после звонка, седой, полноватый мужчина открывает калитку и выходит встречать племянницу.
— Сабинка, наконец-то приехали! — он обнимает и целует девушку, после чего протягивает мне руку и пожимает ее.
— Асслам алейкум, ака, — здороваюсь я.
— Уалейкум ассалам, — отвечает он и с интересом разглядывает.
— Чон-дада (старший дядя), познакомьтесь, это Нариман. Мой друг, — представляя меня, опускает тот факт, что я еще и
