Татьяна Тронина - Люблю, убью, умру...
— Я, право, не знаю… — нерешительно покачала Вера головой, разглядывая мою объемистую поклажу.
Если ты не возьмешь, то я обижусь, — быстро сказала я. — Я подумаю, что ты меня не любишь. Что ты брезгуешь моими вещами…
— Ты что! — Она широко раскрыла глаза. — Ничего я не брезгую… Просто я вижу, что они не на китайском рынке куплены, а в каких-нибудь бутиках… Очень уж дорогие подарки!
Она перехватила у меня из рук сумки.
— Ты ничего не понимаешь… — радостно засмеялась я. — Ах, Вера, как я тебе рада!
— Да я и сама не думала так рано вырваться сегодня из больницы — столько работы.
— Нет, я не о том. Я вообще тебе рада. Что ты есть.
— Спасибо. — Она слегка покраснела. — Может, немного прогуляемся? Там солнышко, так хорошо…
Мы вышли из метро, медленно пошли по Тверскому бульвару.
Солнце светило прямо в глаза, небо было синим, чистым, холодным — настоящая мартовская погода. Снег уже слежался, обуглился, потемнел. Галки кричали на деревьях. Несмотря на холод, молодежь сидела на лавках и пила пиво.
— Здесь недалеко мой институт, — сказала я.
— Прямо в центре! Очень удобно, наверное, добираться, — вздохнула Вера.
Она немного помолчала. По лицу ее было видно, что она хочет меня о чем-то спросить. Наконец она решилась:
— Лиза, я вот что хотела спросить… Ты ведь вроде за Сашу какого-то замуж собиралась, а теперь у тебя другой жених… Вы что, поссорились с Сашей?
Поссорились… Какое детское слово!
— Нет. То есть да… Сейчас я с Денисом. В общем, Дениса я очень давно знаю. Я надеюсь, он тебе понравится, хотя он, конечно, довольно сложный человек. А Саша…
— Он тебя бросил? — Вера, судя по всему, очень любила житейские истории, перипетии того, как кто с кем встретился, из-за чего разошелся.
— Нет, это я ушла от Саши.
— Поняла, что не любишь его, что не можешь забыть Дениса?
— Ах, Вера… — Я засмеялась и обняла ее. — Ты ужасно смешная! На самом деле все произошло не хуже, чем в романе. Дело было так…
Я рассказала ей во всех подробностях историю своего похищения — как меня, в свадебном платье… ну и т. д. и т. п. Вера слушала, открыв рот.
— Боже мой! — в конце моего рассказа воскликнула она. — А ты что же?
— Что — я?
— На самом-то деле ты кого любишь?
Да, она рассуждала смешно, по-детски, но задавала вопросы, которых я боялась.
— Ну… — вздохнула я. — Сашу уже не вернуть. Наверное, он очень на меня обиделся. Даже не наверное, а точно! Невеста, можно сказать, из-под венца от него сбежала…
— Откуда ты знаешь, что его не вернуть? — живо возразила Вера. — Ты с ним после того говорила?
— Нет.
— Он страдает, я так думаю… — печально вздохнула она. — И Денис этот твой не очень хорошо поступил — взял, да и увез тебя! Хотя, конечно, если он жить без тебя не может…
— Я решила так — в этой истории могло быть три несчастных человека, — сказала я, поправляя у Веры выбившуюся из-под берета прядь волос. — Так пусть будет счастливым хотя бы один. Математика!
— Денис?
Да. Он очень счастлив. Так носится с этой свадьбой — столько всего напридумывал, наказывал, кучу денег угрохал…
— Погоди, — нетерпеливо перебила меня Вера. — Ты так и не сказала…
— Что?
— Ну, кого ты на самом деле любишь! Я пожала плечами:
— Я не знаю… Ей-богу, я ничего не знаю и не понимаю! Хотя, если честно, мне так иногда Саши не хватает… Он такой… даже не знаю, как описать его. В общем, мне иногда кажется, что он мне родной, хотя я знаю его совсем недавно.
— А Денис? — жадно спросила она.
— Ну, Денис… О таких, как он, мечтают все женщины. Герой романа, — усмехнулась я.
Вера помолчала немного, а потом произнесла робко, немного смущаясь:
— А ты все-таки поговори с Сашей. Он, может, простит.
— Вера, ну о чем ты!
— Не знаю, но с твоих слов мне Саша больше нравится. Ты поговори с ним… В любом случае поговори. Это… это просто надо сделать.
— Зачем?
— Потому что так люди не расстаются. Хоть словечко на прощание сказать надо…
* * *Вера ничего не понимала в жизни. Романтик. Она из тех женщин, которые верят, что к Ассоль приплыл капитан Грей на алых парусах. Милая поглотительница женских ток-шоу, в которых все истории придуманы циничными режиссерами…
Но она сказала мне то, в чем я боялась признаться самой себе.
Я очень хотела увидеть Сашу. «Хоть словечко на прощание…»
Да, Вера сказала о том, что непрерывно давило на мое подсознание. Я хотела увидеть Сашу, поговорить с ним, сказать что-нибудь доброе, чтобы хоть на чуть-чуть сгладить его обиду7.
Денису я ничего не сказала, но в один прекрасный день отправилась в «Дель Арт».
«Пусть он не думает, что я бездушная стерва, пусть знает, что я сожалею о том, как поступила с ним…» Длинное черное платье. Золотая цепочка с небольшим прозрачным хрустальным камешком в виде капельки. Вернее, в виде слезинки. «Я сожалею и плачу…» На волосы я повязала небольшой темно-синий платок в виде банданы, оставив только колечки на висках. С этим платком, казалось мне, я буду выглядеть проще и смиренней, словно монашка. Конечно, Саша никогда не простит меня, но после нашего разговора, надеюсь, будет меньше ненавидеть…
Было около восьми, когда я оказалась на Солянке. День был будний — вторник, и потому в клубе народу было довольно мало — во всяком случае, швейцар у входа не сказал мне, что все столики заняты. Я оставила пальто в гардеробе и скромно, опустив голову, стала спускаться вниз по лестнице. Меня волновала одна только мысль — увижу ли я сегодня Сашу, есть ли у него сегодня выступление?..
Из большого зала доносилась музыка. Рядом, в соседних комнатах раздавался стук шаров — там играли на бильярде. У пепельницы в конце коридора стояли трое мужчин и солидными голосами обсуждали какие-то валютные прогнозы…
И вдруг я уткнулась в чей-то живот.
Подняла голову и увидела, что передо мной стоит Альберт. Мысль о том, что я могу встретить здесь (а где же еще они могут быть?) Сашиных друзей, до этого момента совершенно не приходила мне в голову.
— Лиза! — неприятно удивился он. — Ты?
— Добрый вечер, Альберт.
— Ты куда? — довольно бесцеремонно спросил он.
— Это мое дело…
— Идем, поговорим минутку… — Он сгреб меня своей лапищей и поволок в сторону служебных помещений. Я совершенно не сопротивлялась, но мне было так жутко… А вдруг Альберт сейчас скажет, что с Сашей произошло что-то ужасное?
Мы оказались в обычном кабинете — стол, кресло, какие-то папки на стеллажах… Альберт усадил меня в кресло, а сам сел на стол напротив.
— Что скажешь? — сурово спросил он.
— Ничего не скажу.
— Лиза, ты… — Он схватился за голову, сморщился. — Лиза, я даже не знаю, как ты… каким словом тебя можно назвать после всего этого…
