Меган Максвелл - Ты только попроси
— Хорошо.
Положив трубку, прикрываю рот рукой. Я только что сотворила одну из своих штучек и не могу удержаться от смеха. Не раздумывая, беру телефон и звоню Начо. Сегодня вечером на ужин приглашаю я.
Нарядившись в потрясающее черное платье с открытыми плечами, которое мне оставила сестра, и сделав такой же хвостик, как у Одри Хепберн, заезжаю за Начо. Увидев меня, он присвистывает от удивления.
— Опля, ты необыкновенная!
— Спасибо. Ты тоже, — улыбаюсь, увидев его.
Начо ухмыляется и, разведя руками, говорит:
— Знай, что это свадебный костюм брата и я надел его только потому, что ты меня попросила. Вообще-то все эти костюмчики не для меня.
— Я знаю. Но там, куда мы идем, нужно быть одетым именно так, иначе тебя не пропустят.
Начо в курсе моего плана.
— Джудит, ты уверена в том, что собираешься делать?
Подмигиваю ему, и мы выходим из студии.
— Не знаю, отреагирует ли он. Но это мой последний шанс.
Ровно в восемь мы входим в «Moroccio».
Администратор удивленно на меня смотрит, но явно одобряет мой внешний вид. Вероятно, он считает меня достойной женушкой сеньора Циммермана. Артистично шепчу ему на ухо, чтобы он не предупреждал Эрика о моем присутствии — хочу сделать сюрприз мужу в честь его дня рождения, и прошу приготовить для него клубнично-шоколадный торт. Тот утвердительно кивает, довольный оказанным доверием, и просит ни о чем не беспокоиться. Мой торт будет готов. Как я и предполагала, нас проводят в отдельный кабинет. Наблюдаю за Начо, который поражен окружающей обстановкой.
— Ничего себе местечко!
— Да. Воплощение гламура, — улыбаюсь, надеясь, что сейчас не включится какой-нибудь свет и он не спросит меня, что это значит.
— Кстати, а что это за история с сеньорой Циммерман? Разве твоя фамилия не Флорес?
Сквозь смех отвечаю:
— Сеньора Циммерман — жена того, кто оплатит этот ужин.
Видел бы Начо свое лицо… Входит официант и наливает нам великолепное вино, но я все же позволяю себе небольшую роскошь и заказываю кока-колу. Начо в шоке от цен, и на его лице заметно беспокойство:
— Джудит, мне кажется, что мы ввязываемся в большую авантюру.
— Успокойся. Заказывай, что тебе хочется. Сеньор Циммерман оплатит.
— Циммерман — это фамилия Эрика?
— Ага…
— Этот тип богатый?
— Скажем так: он может позволить себе многие вещи.
— Он женат?
— Нет. Но обслуживающий персонал ресторана об этом не знает.
Начо кивает, ухмыляясь.
— Какие же вы, женщины, коварные.
— Ты себе даже не представляешь, — шепчу я, отпивая глоток колы.
Появляется официант и записывает наш заказ. Мы заказываем лангуста и карпаччо из говядины с пряностями, а на второе — свиное филе в бурбонном соусе. Как и следовало ожидать, все на высшем уровне.
В половине десятого смотрю на часы. Наверное, Эрик, начальница и остальные приглашенные уже здесь. Я знаю, что Эрик очень пунктуальный, и понемногу начинаю нервничать. Я всего в нескольких метрах от него, и это волнует меня, но я, пользуясь случаем, получаю удовольствие от чудесного ужина с Начо.
На десерт заказываем клубнику и шоколадное фондю. Забавляясь, поглощаем вкуснейшие блюда и в десять вечера решаем закончить ужин.
— Уже пришел мой муж, сеньор Циммерман? — спрашиваю я официанта.
Официант кивает, и, хотя все сжалось внутри, я намерена завершить начатое:
— Будьте так любезны принести мне лист бумаги, конверт и ручку.
Мужчина выходит, а Начо шепчет:
— Что ты собираешься делать?
— Поблагодарить его за ужин.
— Ты с ума сошла?
— Вероятно, но я уверена, что ему это понравится.
Когда официант возвращается, я пишу на принесенном им листе:
Уважаемый сеньор Циммерман,
спасибо вам за то, что показали мне это необыкновенное место и за ужин для двоих, которым мы насладились за ваше здоровье. Десерт был, как всегда, великолепным, непревзойденным. Кстати, с днем рождения. Скотина!
Девочка призрачных е-мейлов
Кладу записку в конверт и поясняю официанту:
— Пожалуйста, передайте это письмо вместе с клубнично-шоколадным тортом, когда попросят принести десерт.
Сказано — сделано. Начо встает из-за стола, берет меня под руку, и мы исчезаем. Как бы мне хотелось увидеть в этот момент лицо Эрика!
50
В одиннадцать с трудом заставляю Начо отвезти меня домой. Уверена, Эрик обязательно прочитает записку и его реакция не заставит себя ждать.
В половине двенадцатого я брожу по квартире, не сняв туфли. Убеждена, что это его зацепит и он придет. Я жду его в любой момент.
В полночь закрадывается сомнение. Может быть, они начали играть и не попросили десерт?
В час, разочарованная тем, что мой план не сработал, бросаю с размаху туфли на диван — как раз в тот момент, когда звонит мобильный. Пулей лечу за ним. Это сообщение от Эрика. Руки дрожат. Читаю: «Спасибо за поздравление, сеньора Циммерман».
Оторопев, перечитываю. И это все?! Он больше ничего не собирается сделать или сказать?
В жутком настроении швыряю телефон и выпиваю немного кока-колы. Мне хочется взять мобильный и отругать Эрика по полной. Но нет. Теперь все, с ним все кончено.
Скрепя сердце, распускаю волосы, снимаю красивое платье и шикарное нижнее белье, которое купила сегодня вечером. Напяливаю пижаму с голубыми облаками и иду в ванную смывать макияж. Беру ватный тампон и начинаю вытирать один глаз. Вытираю тушь круговыми движениями и не могу выбросить Эрика из головы.
Вдруг кто-то стучит в дверь. Сердце чуть не выскакивает от волнения. Бросаю тампон и бегу посмотреть в глазок.
Теряю дар речи — на пороге стоит Эрик! Не подумав, как выгляжу, открываю и оказываюсь с ним лицом к лицу. О, Эрик!
— Сеньора Циммерман?
Он сногсшибательно выглядит в темном костюме и белой рубашке с расстегнутым воротником. Он, как всегда, такой мужественный, а его лицо… О, его лицо! Я обожаю сердитое выражение его лица!
— Согласна… я — ужасная.
— Ты посмела сказать в «Moroccio», что ты — сеньора Циммерман?
Делаю шаг назад. Он — шаг вперед.
— Да… прости… прости, но мне нужно было тебя разозлить.
— Разозлить меня?
Он делает еще один шаг вперед. Я — назад.
— Эрик, послушай, — быстрым движением убираю волосы с лица. — Я знаю, что плохо поступила. Злоупотребила твоей щедростью и провела сотрудников ресторана. Обещаю, что возмещу всю стоимость ужина. Но, клянусь, я сделала это, чтобы ты разозлился и пришел ко мне домой, и тогда…
— Что тогда?
У него гневный, даже свирепый взгляд. Но я продолжаю. Это единственная возможность. Он передо мной, и я не могу этим не воспользоваться.
