Отголоски тишины - Энн Малком
Он замолчал, словно на мгновение потерявшись в своих мыслях.
— От твоего пения у меня перехватило дыхание, Лекси, — пробормотал он. — Ты играешь для моих братьев так просто, будто делаешь это каждый день, это было потрясающе. Я всегда горд называть тебя своей девушкой. Но в тот момент думал, что лопну от этого чувства. От гордости.
Я посмотрела на него и почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Он не закончил.
— Лекси, я знаю, почему ты спела ту песню. Что она означала. Это очень важно для меня, детка.
Я знала, что большего мне не добиться. Килл не уклонялся от того, чтобы поделиться своим мнением обо мне, хотя еще не услышала тех самых трех слов. Но по поводу других вещей он не делился со мной чувствами. Мы стояли бок о бок на похоронах убитого мужчины, а Килл почти все время держался бесстрастно и молчаливо. Когда позже я попыталась поговорить с ним, он отмахнулся от меня, причем не жестоко.
— Дело сделано, Веснушка. Его нет. Предан земле, — вот и все, что он сказал.
Так что, его откровенность в данный момент значила очень многое.
Наклонившись, я положила руки ему на грудь и легко поцеловала в губы. Ну, сначала легко. Как и большинство наших поцелуев в последнее время, этот быстро перешел на новый уровень. Килл запустил пальцы в мои волосы, слегка потянув за них. С гортанным звуком он прижался лбом к моему лбу.
— Иди в дом, Веснушка, — приказал он хриплым голосом.
Я немного отстранилась, чтобы видеть его лицо полностью.
— Ты не зайдешь на ужин? Единственный мамин кулинарный талант — это разогретая лазанья, которую я приготовила заранее. Даже она не сможет ее испортить, — поддразнила я.
— Не сегодня. — В его голосе звучало извинение. — Клубные дела, — загадочно продолжил он.
Я подняла бровь.
— Клубные дела? — повторила я. — А поподробнее?
Килл вздохнул.
— Хотел бы я сказать, но не могу. Прости, Лекси. Это дела клуба.
Я прищурилась.
— Но формально ты еще даже не член. Ты не сможешь вступить в клуб, пока тебе не исполнится восемнадцать.
— Я родился членом клуба, — возразил Килл. — Нашивка — это формальность. Я Сын по крови и не останусь в стороне от того, что произошло на выходных. Что подвергло тебя опасности. Стег это знает.
Сын по крови. Внутри меня все опустилось.
— Это дело, оно ведь не подвергнет тебя опасности? — забеспокоилась я.
Килл стиснул мою шею.
— Не волнуйся, детка. Со мной все будет в порядке, — пообещал он. Затем крепко поцеловал. — Увидимся завтра.
Думаю, таков был способ Килла сказать мне, чтобы я уходила. Меня это раздражало.
— Ага, — выдавила я.
И прежде чем он успел притянуть меня к себе, схватила сумку и гитару и вылезла из машины, удерживаясь от того, чтобы не топать по подъездной дорожке. Потребовалось больше выдержки, чтобы не оглянуться на машину, стоявшую на тротуаре. Я сделала это, захлопнув за собой входную дверь.
Бросив вещи к ногам, я издала тихое раздраженное рычание.
— Ой-ой, звучит как рассерженный подросток, — заявила мама, выходя из гостиной и опираясь на дверной косяк. — Ад замерз, и ты, наконец, превращаешься в подростка-монстра?
Я нахмурилась.
— Нет, просто Килл… такой Килл.
Мама улыбнулась, но искра в ее глазах погасла.
— Куколка, мне нужно поговорить с тобой, — сказала она странным голосом.
Я сразу напряглась.
— Что случилось?
В эти дни я постоянно держалась настороже. У меня создалось ощущение, что это связано с мамиными отговорками по поводу исчезновения Зейна после стрельбы. Я знала, что он будет вместе с клубом искать того, кто это сделал, поэтому не волновалась. Только беспокоилась, что он пострадает.
Мама повела меня в гостиную, и я поняла, почему насторожилась, почему включилось мое чутье. Потому что она намеревалась погрузить в руины мой и без того разрушенный мир. Она сообщила мне, что мы больше не будем общаться с Сынами Тамплиеров, не только с мужчинами, для которых я играла и с которыми смеялась не более часа назад, но и с женщинами, которых я начала считать семьей.
— Этот клуб, эти люди живут в другом мире, — объяснила она. — Опасном мире. С пулями и оружием. Они не плохие люди. На самом деле они одни из лучших.
На мгновение она отвела взгляд вдаль. Затем сосредоточилась на мне.
— Но мир пуль и оружия — не тот мир, частью которого станет моя девочка. Я не могу допустить, чтобы моя самая драгоценная жемчужина в этом мире подвергалась риску из-за того, с кем я выбрала встречаться. Так что я с ним больше не увижусь. Мы с ними больше не увидимся. Ни с кем из них, — твердо постановила она.
Мои внутренности скрутило. Я медленно впитывала смысл, стоящий за ее словами. Она запрещала мне видеться с людьми, которые были мне важны. Людьми, которые начали заполнять пустоту, образовавшуюся после потери Авы и Стива. Они никогда их не заменят, но это было хоть что-то.
Перестав дышать, я резко повернула голову к ней.
Киллиан. Киллиан был частью того мира, о котором она говорила. Она не могла всерьез сказать мне, что я больше не могу видеться с мальчиком, которого люблю. Она не помешает мне видеться с ним. Ничто не могло этому помешать.
Казалось, она прочитала мои мысли и наклонилась вперед, чтобы сжать мою руку.
— Мне нравится, когда моя девочка дышит и счастлива, а это значит, что я не заберу мальчика, который ей в этом помогает. Мальчика, который бросается под пули, чтобы спасти мою дочь. Он никогда не уйдет из твоей жизни. Я это знаю. Я бы так с тобой не поступила, — пообещала она.
Она говорила это так, словно делала мне подарок. Делала мне одолжение. Позволяла оставить одного человека, когда забирала всех остальных.
И Зейна. Мужчину, который стал моей семьей. Он был маминым человеком. А она говорила мне, что мы должны вот так просто исключить их из нашей жизни.
— Ты не можешь этого сделать! — закричала я, когда она сказала, что Зейна больше не будет в нашей жизни. Вместе со всей той семьей, к которой я очень привязалась. — Он заботится о тебе, заботится о нас. Мы ему нужны, — визжала я
