Кровь Моего Монстра - Рина Кент

  Она смотрит на свои соединенные руки на коленях, как будто это чудесным образом заставит меня потерять интерес.

 — Теперь, когда тебе некуда бежать, не хочешь объяснить, почему ты исчезла сегодня утром?

  Она мотает головой в мою сторону, и красные пятна покрывают ее кожу, когда она шипит:

 — Юрий и Виктор здесь.

 — Они не слышат с закрытым экраном. Ответь на мой вопрос.

  Она бросает взгляд вперед, как бы не веря моим словам, затем бормочет:

 — На самом деле я не исчезла. Я просто...проснулась и пошла к Карине на завтрак.

 — Чушь. — я хватаю ее за запястье и талию, а затем тяну ее к себе на колени. Ее голова ударяется о крышу, прежде чем она устраивается на месте, руки на моей груди, глаза расширены.

Но там есть и другой взгляд. Он тонкий, почти незаметный, но под явным ужасом таится капелька волнения.

 — Кирилл... что ты делаешь?.

 — Что, похоже, я делаю? Я пытаюсь заставить тебя признаться в причине твоего побега.

 — Но... мы в машине. Твои люди как раз на другой стороне. Они могут поднять экран в любую секунду.

 — Тогда тебе лучше начать говорить, нет?

 — Я…

 — Да?

  Ее глаза встречаются с моими, острые, в основном зеленые и полные света.

 — Я не понимаю, в чем проблема. Мы использовали друг друга, и все.

  Моя рука начинает сжиматься на ее бедре, но я заставляю себя остановиться, пока не сломал ей кости. Мой тон звучит спокойно и легко, почти бесстрастно.

 — Значит, мы используем друг друга, да?

 — Ну, разве не так? Мы же не состоим ни в каких отношениях. Ты позаботился о том, чтобы все было строго физически.

 — А разве не должно быть наоборот? — мое лицо оказывается так близко к ее лицу, мои губы нависают над ее приоткрытым ртом. — Это ты скрываешь от меня своего любовника.

 — Любовника? — спрашивает она низким, удивленным тоном, и я почти поддаюсь ее впечатляющему актерскому мастерству.

 — Не издевайся надо мной, Александра. Ты выстрелила в телефон, поэтому я не смог узнать, кто он. Но помяни мое слово, я вытащу его из любого закоулка, где бы он ни прятался.

  В ее глазах разгорается огонь, свирепый и смертоносный. Такой злой я ее никогда не видел. Даже ее выражение, когда Надя и Николай погибли, не идет ни в какое сравнение.

 — Если ты пойдешь за ним, я стану твоим врагом, Кирилл. И я убью тебя, не задумываясь.

  Моя челюсть сжимается. Дело не в угрозе, как таковой, а в том, что она угрожала мне из-за него.

 — Ты не можешь даже ударить меня, но думаешь, что убьешь меня? — чем больше я говорю, тем более жутко спокойным становлюсь. — Похоже, у тебя неправильное представление обо мне, иначе ты бы не сказала этих слов. Я могу и я раздавлю тебя, как будто тебя никогда не существовало.

— Тогда почему ты этого не делаешь? — ее глаза светятся неестественным блеском. — Почему ты не избавляешься от меня, Кирилл?

— Потому что, как ты так красноречиво выразилась, мы используем друг друга.

  Я тяну за пуговицу ее брюк, и она замирает, ее кожа становится красной.

  Я расстегиваю свой собственный ремень и освобождаю свой член, который был в состоянии твердости с тех пор, как я проснулся сегодня утром, а ее не было рядом.

  Я поднимаю ее, стягиваю штаны до пола, а затем упираюсь членом в ее трусы-боксеры. Трение возбуждает меня больше, чем все, что я когда-либо испытывал.

 — Подожди…— ее руки вцепились в мой пиджак.

 — Если ты хочешь, чтобы я остановился, скажи это. В противном случае, оставайся, блядь, неподвижной.

  Она глотает, но молчит. Она также не разжимает пальцы, которые остаются неподвижными на моих плечах.

  Я только хотел сдвинуть ее трусы-боксеры в сторону, чтобы иметь доступ к ее киске, но в итоге порвал их. Мои пальцы покрываются ее возбуждением, как и головка моего члена.

 — Ты утверждаешь, что не хочешь зрителей, но ты вся мокрая от одной мысли об этом. — Мои пальцы играют с ее клитором, и она задыхается, впиваясь зубами в нижнюю губу. — Ты моя маленькая грязная шлюха, не так ли?

  Она начинает что-то говорить, но это заканчивается стоном, когда я поднимаю ее, а затем опускаю на свой член. Ее голова падает назад, и она закрывает рот рукой, чтобы остановить звук, но этоне помогает, чтобы скрыть эротические звуки, которые она издает.

 — Видишь? Твоя киска растягивается и приветствует меня дома. — Я хватаю ее за бедра и вхожу в нее в темпе, более диком и неистовом, чем прошлой ночью. — Твоя киска точно знает, кто ею владеет, так как насчет того, чтобы последовать ее примеру?

 Единственный ответ Саши — хныканье и редкие вздохи, когда я нажимаю на ее точку G. Поэтому я делаю это снова и снова, пока ее киска не напрягается еще сильнее и не душит мой член.

  Шлепки плоти о плоть эхом отдаются в машине, как и ее стоны. Когда она теряет равновесие и вот-вот упадет, она обхватывает мою шею руками и смотрит на меня полуприкрытыми глазами трахни меня.

  Я схожу с ума, вбиваясь в нее с неистовой силой. Она отскакивает от моего члена, затем ее губы складываются в букву «О», а ее бедра сотрясаются от ударов.

  Но я не останавливаюсь.

  И я, конечно, не успокаиваюсь.

  Я отпускаю бедро и обхватываю пальцами ее горло. Мне нравится, как ее киска сжимается вокруг моего члена, когда я душу ее. То, как она принимает меня глубже и сильнее, открывая мне доступ к самой тайной части ее тела.

 — Так вот кем тебе нравится быть, Solnyshko? Моей маленькой игрушкой?

  В ее глазах блестят слезы, и я не уверен, что это из-за моих слов или из-за ее продолжающегося оргазма. Она склонна плакать, когда оргазм становится слишком сильным.

 — Ты позволишь мне засунуть свой член в эту киску и использовать тебя, когда и как захочу, не так ли? Ты тоже будешь кончать для меня, потому что мы используем друг друга.

  Мои удары становятся все быстрее и короче,