Обновлённая любовь (ЛП) - Ашер Лорен

Мои брови приподнимаются.

— Что?

— Такие мужчины, как Джулиан, встречаются нечасто, так что ты должна благодарить свои счастливые звезды за то, что он остался в этом маленьком городке, потому что если бы он уехал, его бы уже наверняка кто-нибудь подцепил. Это я точно знаю.

От одной мысли о том, что он может быть с кем-то еще, мне становится физически плохо.

Это потому, что ты его любишь.

Но если раньше моей любви не хватало, чтобы спасти обреченные на провал отношения, то чем отличается этот раз?

Влюбиться в Джулиана было легко, но простить себя и забыть о прошлом, которое до сих пор преследует меня?

Почти невозможно.

Вместо того чтобы ехать к себе домой, я еду домой к Рафе. Не знаю, кто больше удивлен моему визиту – я или он, – хотя он приветствует меня внутри, не придавая этому особого значения.

Мы с Нико проводим пять минут, чтобы наверстать упущенное, прежде чем Рафа приказывает ему вернуться в постель.

— Люблю тебя! — Нико обнимает меня в последний раз, а затем убегает в свою комнату.

— Прости, что приехала без предупреждения, — пробурчала я, когда Рафа повел меня в гостиную.

— Это осчастливило Нико, так что все в порядке, но не стоит брать это в привычку.

Я смеюсь.

— Ни в коем случае.

— Хочешь что-нибудь выпить? У нас есть вода, сок и алкоголь.

— Ничего не нужно.

— Как скажешь, — он опускается на удобное кожаное кресло напротив дивана и второй раз за сегодняшний день достает свой телефон.

Я сажусь в напряженной позе, пока он стучит по экрану, а затем меняет его на пиво.

— Еще раз спасибо, что не прогнал меня или что-то в этом роде.

— Не уверен, что даже так ты бы ушла, — он поднимает бутылку пиво в шуточном тосте. — Итак, что случилось?

— Я не знаю, как спросить об этом без грубости…

— Мы практически семья, так что я все равно прощу тебя.

— Справедливо.

— Твой визит как-то связан с моим кузеном? — спрашивает он.

Я несколько раз моргаю.

— Вроде того.

— Я так и думал.

— Но дело еще и в… ну, знаешь… в том, что я тебе сказала… — я начинаю заикаться.

— О том, что у тебя не может быть своих детей?

Я облегченно вздохнула.

— Да.

— А что не так? — его тон остается бесстрастным.

— Я никак не могу это осмыслить.

— Понятно. Мне было трудно смириться с подобным, когда у Нико диагностировали заболевание глаз.

— Узнав о Нико, ты… — мне трудно закончить предложение.

— Думал о том, чтобы больше не иметь детей?

Мои плечи опускаются.

— Да.

— Да. Невозможно было этого не сделать после того, как я узнал, что мой сын слепнет из-за болезни, которую он унаследовал от моей испорченной семьи.

— Ты никак не мог знать, что у какого-то там дяди было такое же заболевание.

Он делает долгий глоток.

— Я знаю, но родители склонны чувствовать себя виноватыми во всем, что случается с их детьми, независимо от того, виноваты они или нет.

Я опускаю взгляд.

— Я могу только представить каково это.

— Но, отвечая на твой вопрос, я решил сделать вазэктомию после того, как узнал о состоянии Нико.

Мои брови приподнимаются.

— Правда?

— Это был ответственный шаг. Если я когда-нибудь захочу еще одного ребенка – акцент на «если», – я усыновлю его.

— Это сделало бы Жозефину счастливой.

— Она была бы счастлива с любым внуком. Она годами упрашивала меня подарить Нико брата или сестру, и да, прежде чем ты спросишь, она знает о том, что теперь я не могу иметь детей, — пронзительный взгляд Рафы заставляет меня почувствовать, что меня пытаются разделить на части.

Я набираюсь храбрости, чтобы задать второй вопрос.

— Как выдумаешь, Джулиан будет переживать из-за того, что у него не будет собственного ребенка?

Он так долго молчит, что я боюсь, что он мне вовсе не ответит.

Я снова заговорила.

— Я не уверена, говорил ли он с тобой о том, что хочет иметь собственных детей, или…

— Разве это не ты должна спросить его?

— Да.

Его взгляд скользит по моему лицу.

— Но ты ему не доверяешь?

— Я не доверяю себе, так что ничего личного.

Он крепче сжимает бутылку пива.

— У моего кузена есть свои недостатки, но он человек слова, так что если он сказал тебе, что его не волнует наличие биологических детей, значит, так оно и есть.

В горле пересохло.

— Но я помню, что он несколько раз говорил что-то об этом за последние несколько лет.

— Да?

— Да. Мы с ним не часто говорим о чувствах, но я знаю достаточно о его жизни до моего появления, чтобы с уверенностью сказать, что она была тяжелой.

Мои пальцы побелели от того, как я сжимаю руки в кулаки.

— Я была слишком молода, чтобы понять, как сильно это все на него повлияло.

— Джулиан умеет направлять свои эмоции в другое русло.

— Я тоже сейчас учусь этому, — пробормотала я себе под нос.

— Я знаю, что ты ему не веришь, и я тебя не виню. Такие, как ты и я… мы перестаем доверять людям, после того как нам причинили такую боль, — он смотрит в даль.

Наблюдать за тем, как он сражается со своими демонами, – все равно что впервые взглянуть на свое отражение.

По коже побежали мурашки, а волосы на затылке встали дыбом, когда я осознала свой самый большой недостаток.

Я люблю Рафу, но не хочу закончить как он, виня себя за неудачные отношения спустя годы и борясь с проблемами с доверием.

Боже, нет.

Тяжелый стук вдалеке пугает меня.

— Ты ждешь кого-то еще?

Рафа встает.

— Нет, но ты – да.

Глава 48

Джулиан

Когда десять минут назад Рафа прислал мне сообщение, в котором написал, что Далия приехала к нему, я сразу же отправился туда. Что-то в его загадочном сообщении заставило меня забеспокоиться.

Я поднимаю кулак, чтобы снова ударить им по двери, но она распахивается прежде, чем моя рука соприкасается с ней.

Далия выходит на улицу и закрывает за собой дверь.

— Рафа написал тебе?

— Да. Ты в порядке? — я осматриваю ее лицо в поисках любых признаков для беспокойства.

— М-м-м… да?

— Он сказал мне, что ты плачешь.

— Плачу? — она звучит так же растерянно, как и выглядит.

— Или нет?

— Он тебя дразнил.

Черт бы его побрал.

— Ты проделал весь этот путь, потому что подумал, что я расстроена?

Я потираю затылок.

— Да.

Ее нечитаемое выражение лица заставило меня снова заговорить.

— Значит, ты в порядке?

— Да. У меня была пара вопросов, которые я хотела ему задать.

— Каких?

Она засовывает руки в карманы своей зимней куртки.

— Не возражаешь, если мы немного погуляем и поговорим?

— Конечно.

— Мы можем посмотреть на животных? Давненько я не видела Пенелопу, — Далия наклоняет голову в сторону сарая.

Звук наших сапог, сминающих траву под ногами, наполняет тишину, но длится всего минуту, прежде чем я прерываю ее.

— Он знает о твоем тесте?

— Да, — она смотрит прямо перед собой.

— Давно?

Она отвечает, не задумываясь.

— С тех пор как я вернулась.

Хотя я уважаю его за то, что он сохранил это в секрете, я эгоистично жалею, что он не рассказал мне.

— Он никогда ничего мне не говорил.

Она смотрит на меня краем глаза.

— Я даже удивлена, что он этого не сделал.

— Он заслуживает доверия.

— Забавно, ведь он говорил о тебе нечто подобное.

— И ты ему веришь?

— Я хочу верить тебе.

Я молчу, пока мы идем в сарай. Далия останавливается у первого стойла и протягивает руку.

— Привет, красотка.

Пенелопа, отставная скаковая лошадь, которую Рафа спас несколько лет назад, прижимается головой к ладони Далии. Я встаю позади нее, зажав ее между своим телом и воротами в стойло.