Брось мне вызов - Лорен Лэндиш
В мои мысли врывается Эль, обращаясь к нашему водителю:
– Оливер, сейчас вы услышите то, что не должны слышать. Понимаете меня? Пусть это останется конфиденциальным между водителем и пассажиром, ладно?
Его глаза встречаются с моими в зеркале, когда он отвечает Эль.
– Да, мэм.
Она не закончила.
– Я буду себя вести, как будто у меня тараканы в голове. Я не хочу, чтобы вы судили всех американцев по мне. Понимаете?
– Тараканы в голове? – проговаривает Оливер, в недоумении нахмурив брови. Но он держит машину ровно и с легкостью вливается в транспортный поток.
– Я выяснил, что американцы любят идиомы с животными. Просто скажите да. Так будет лучше для вас. – Я пытаюсь успокоить его с улыбкой, но его тихое «да» больше вопрос, чем утверждение.
– Хорошо. Мы друг друга поняли. – Вывод Эль даже близко не похож на правду. Оливер понятия не имеет, о чем она говорит. Но я имею.
Я пытаюсь подготовиться к словесной баталии, которая кажется мне более важной, чем та, которую я только что провел с отцом. Она совершенно неожиданно несколько раз шлепает меня по руке в стиле кошачьих боев, и ее волосы мотаются взад-вперед, пока она молотит меня.
– Какого черта это было, Вулф? Ты чертов ублюдок! Я могу выбить из тебя все твое офигенное дерьмо прямо сейчас! Если тебе есть, что сказать в свое оправдание, мистер, то сделай это до того, как я… ах!
Ее голос проходит путь от визга до истерического пронзительного вопля и обратно до злобного рычания, когда она толкает меня в грудь. Я сижу совершенно неподвижно, что, кажется, бесит ее еще больше.
Вся эта постановка веселит меня и вызывает улыбку, но я поджимаю губы и принимаю мудрое решение не улыбаться.
– Виноват. Прости, Эль. – Начать с извинений вполне разумно, но она заводится еще сильнее.
– Еще как! – Она снова шлепает меня, но на этот раз я беру ее руки в свои и целую ее.
На мгновение она продолжает борьбу, а затем целует меня в ответ, крепко и жестоко. Не страстно. Это наказание.
– Ты напугал меня до смерти, Вулф.
– Почему ты называешь меня Вулф? – спрашиваю я, мои губы все еще прижимаются к ее.
Она чмокает меня губами и отвечает с улыбкой.
– Не знаю. Наверное, потому что злюсь на тебя.
Но она кажется не такой злой, как минуту назад.
– Ты сказала «чертов». Кажется, я плохо на тебя влияю. – Опасное наблюдение, но она нормально воспринимает его, улыбаясь чуть шире. – Ты готова услышать все сейчас? Или тебе нужно еще немного меня поколотить?
Она откидывается назад, скрестив руки на груди, и приказывает:
– Выкладывай.
– Давным-давно моя семья очень много инвестировала в землю, и им очень повезло, когда они получили контракт на снабжение армии и флота продовольствием. Позже наши мясные консервы и сгущенное молоко стали любимым пайком солдат в окопах, по сравнению с тушенкой Маконохи.
– С чем? Неважно. Я так понимаю, основная суть в том, что ваша семья стала богаче? – Она крутит кистью, показывая, чтобы я продолжал.
– Да… Депрессия расстроила наши планы, но во время Второй мировой войны мы сразу же доставляли продовольствие и для наших солдат, и для янки. Рядом с поместьем находится аэродром, и во время войны он служил базой для американских самолетов и их сопровождения. Все время, пока они были в Англии, они наслаждались продуктами нашей семьи. И с тех пор мы продолжали расти… все больше и больше.
– И ты бросил все это? – спрашивает Эль с подозрением. – Зачем?
– Я подумал, что ты поймешь меня, как никто другой. Твой отец мог с легкостью выбить тебе должность, так же, как я мог стать руководителем в офисе семьи. Отец и Эдди выбрали этот путь, и это им не помогло. Они растрачивают свои дни, играя в бизнесменов, не справляются с трастами, тратят деньги на спортивные команды, о которых ничего не знают, и расшвыриваются своей мнимой властью, как тупые идиоты.
От отвращения к их образу жизни я чувствую горечь во рту.
– Я хочу заработать все сам. Иначе это бессмысленно.
Эль глотает слюну.
– Вот черт, я закатила самую настоящую истерику, а ты просто все испортил, будучи таким… – Она машет мне руками, к счастью, в воздухе и не прикасаясь ко мне. – Хорошим и честным.
Она что… разочарована?
Я весьма озадачен.
– Мне… жаль? – Извинения вновь кажутся самым безопасным выходом, но прежде это не сработало.
– Все в порядке, – фыркает она и закатывает глаза, напоминая мне Лиззи. – Расскажи остальное, про штаб-квартиру.
– Идея пришла мне в голову, как только я услышал о соревновании проектов второй штаб-квартиры, – признаюсь я.
Она перебивает меня, высказывая обвинения.
– Значит, ты знал все это время и не сказал ни слова?
Я медленно киваю, и она победно насмехается.
– Просто хотела убедиться, что ты знаешь, что я все поняла. Продолжай.
Я прощаю ей этот язвительный комментарий. Он оправдан, учитывая все, что я вылил на нее в последний день. И я подозреваю, что этот разговор, хотя и о работе, ведется с моей девушкой Эль, а не с моей ассистенткой Эль.
– Поместье по большей части пустует, с одной стороны граничит с длинной дорогой, ведущей к бульвару, и находится менее чем в восьми километрах от небольшого аэропорта, который станет отличным пунктом отгрузки, и близко к железной дороге. Я знаю владения как свои пять пальцев. Там есть все, что нужно для штаб-квартиры. И для всего остального. Уверен, что для роста компании нужна штаб-квартира за рубежом.
– Но как… Господи, Колтон, здесь так много препятствий, которые придется преодолеть, даже с корпоративной стороны, – говорит Эль.
А вот и моя умная ассистентка.
– Нам нужно вернуться в отель и позвонить Гэри и Дебре, чтобы ввести их в курс дела. Особенно Гэри. Ты должен рассказать ему про семейный траст, чтобы он изучил законность этого и дал тебе несколько советов. Просто в частной беседе, не для «Фокс».
Я знаю, что она права, но я так долго держал эту сторону своей жизни – свою семью – в тайне от людей из «Фокс». Все знают, что я из богатой семьи. Привилегированное воспитание невозможно скрыть, но степень родословной – это совсем другое, и я больше не смогу хранить ее в секрете. Нет, если я хочу, чтобы со штаб-квартирой все получилось, и
