Трейси Гарвис-Грейвс - На острове
Оставив Ти Джея и Бена, я иду на кухню. К Джейн и Саре успел присоединиться Дэвид.
— С днем рождения, — говорит он, целует меня в щеку и вручает букет цветов.
Я подрезаю стебли, ставлю цветы в вазу на прилавок рядом с розами, что утром подарил Ти Джей.
— Вина? — спрашиваю я у Дэвида.
— Я сам себе налью. А ты садись и отдыхай.
Я подсаживаюсь к Джейн с Сарой. Стефани тоже здесь, хотя и без мужа и детей; они где-то подхватили желудочный грипп, и Стефани побоялась, что они могут кого-нибудь еще заразить. Именно в такие минуты, когда все, кто мне дорог и близок, собираются под одной крышей, я чувствую, что живу полной жизнью. Жаль только, что родителей нет с нами. Что не успели познакомиться с моим мужем. Подержать на руках внуков.
До недавнего времени я все же три раза в неделю ходила в приют, но долгая дорога меня таки доконала. Джейн, конечно, не отказывалась посидеть с двойняшками, пока я дежурила в приюте, но я понимала, что настало время идти дальше. Я основала благотворительный фонд для помощи бездомным семьям, руководила им из домашнего офиса, а двойняшки играли у моих ног. И это делает меня абсолютно счастливой. Приют, где работал Генри, каждый год получает — и будет получать — внушительное пожертвование.
Я также повесила рекламный листок на доске объявлений в местной средней школе, и теперь у меня несколько учеников, с которыми я занимаюсь. Они приходят ко мне домой по вечерам, мы сидим за кухонным столом, один за другим вычеркивая уже выполненные задания. Иногда я скучаю по преподаванию в классе, но, думаю, пока и этого достаточно.
Ти Джей руководит небольшой строительной фирмой. Строит дома, один-два в год, и всегда вместе с рабочими занимается возведением каркасов. В местный колледж после первого семестра он так и не вернулся, но меня это не слишком волнует. Я не имею права решать за него. Лишь бы он был счастлив.
Кроме того, он активно участвует в деятельности благотворительной организации «Жилье во имя гуманизма», где Дин Льюис тоже работает в качестве волонтера. Шестой дом, который он помогал строить, стал его собственным. Дин женился на Жюли, с ней он познакомился в ресторане, и Лео очень любит свою новорожденную сестричку, которую назвали Анни.
Как-то раз, несколько месяцев назад, я решила отнести Ти Джею ланч на стройку, где он трудился. Видеть его за любимой работой — для меня самое большое счастье. Новый субподрядчик, который там же прокладывал трубы, увидев меня, присвистнул и заорал: «Привет, детка!» Он явно не знал, кто я такая. Но Ти Джей его с ходу осадил. По идее, я должна была почувствовать себя оскорбленной, ведь порядочным женщинам вслед не свистят и все такое. Хотя я на такие вещи просто не обращаю внимания.
А еще пару лет назад нам с Ти Джеем удалось выяснить кое-что интересное. Нам позвонил офицер полиции из Мале с целью задать несколько вопросов, чтобы закрыть дело о пропавшем человеке. Семья одного парня, исчезнувшего в мае 1999-го, неожиданно нашла дневник в его личных вещах. В дневнике Оуэн Спаркс, доткомовский миллионер из Калифорнии, в мельчайших деталях описал планы поменять свою напряженную жизнь на тишину и покой одного из Мальдивских островов. Родственники проследили его путь до Мале, но дальше все следы обрывались. Офицер хотел узнать больше о скелете, который мы с Ти Джеем нашли. Конечно, нельзя с уверенностью утверждать, что это он, но слишком уж много совпадений. Интересно, сумел бы Оуэн выжить, если бы ему было на кого опереться? Как мы с Ти Джеем опирались друг на друга. Но этого нам узнать не суждено.
Я несу кувшин лимонада на переднее крыльцо, наполняю бокалы и вдыхаю запах только что скошенной травы и весенних цветов. На подъездной дорожке появляется машина Тома. Мы решили, что лакомства из «Перри’с дели» лучше всего подойдут для праздничного застолья в теплый майский день. Дэвид спешит помочь Тому внести все в дом. Мы со Стефани раскладываем еду на кухонном столе, и я уже собираюсь позвать всех нести скорей свои тарелки, но тут — держа Мика на вытянутых руках — на кухню входит Бен. Да уж, запах грязных подгузников ни с чем не перепутаешь!
— Похоже, у Мика из попки что-то вывалилось, — говорит он.
— В детской возле пеленального столика лежат памперсы и влажные салфетки. Да, и не забудь смазать попку детским кремом. У него потничка.
Бен стоит как вкопанный, не зная, как ему выйти из неловкой ситуации. Ти Джей, который с интересом за нами наблюдает, начинает дико хохотать.
— Чувак, она тебя разыгрывает!
Бен вопросительно смотрит на меня, а я пожимаю плечами и говорю:
— Ведь все так просто.
У Бена на лице написано такое облегчение, что на него невозможно смотреть без смеха.
Ти Джей протягивает к Мику руки:
— Джози тоже обкакалась. Я могу переодеть сразу обоих.
— Ты добрый человек, — говорю я. И это чистая правда.
Довольный Бен отдает Ти Джею ребенка.
— Неженка, — бросает Ти Джей другу и, держа по ребенку в каждой руке, выходит из комнаты.
Я прекрасно понимаю, что Ти Джей просто дразнится и делает это потому, что ему приятно, когда его лучший друг участвует в нашей жизни. В свои двадцать четыре Бен вполне мог бы сидеть в баре, а не у нас, да еще с ребенком на руках. У него появилась постоянная девушка, зовут Стейси, и Ти Джей уверяет, что именно благодаря Стейси Бен наконец повзрослел.
Все наполняют тарелки и находят место, куда бы присесть. Одни выбирают ступеньки перед входной дверью, другие — заднее крыльцо, а еще кто-то, как мы с Ти Джеем, остаемся на кухне.
Мы пристегиваем малышей к высоким стульчикам и даем им по маленькому кусочку хлеба с деликатесным мясом. Я с ложки кормлю их картофельным салатом, одновременно откусывая сэндвич и запивая его чаем со льдом. Ти Джей сидит рядом и занимается тем, что возвращает на место кружку-непроливайку, которую Джози упорно бросает на пол, чтобы посмотреть, будет ли он ее поднимать. Что он, естественно, всегда и делает.
Когда с едой покончено, все дружно поют «Happy Birthday», а я задуваю тридцать восемь свечей, которые, по настоянию Хлои, воткнули в торт. Это сущее мучение, и мне трудно удержаться от смеха. Начиная с сегодняшнего дня и вплоть до двадцатого сентября, когда Ти Джею исполнится двадцать пять, я буду на четырнадцать лет старше его, и тут уж ничего не поделаешь.
Все пьют за мое здоровье, а мне так хорошо, что хочется плакать. Позже, когда гости уходят, а двойняшки сладко спят, Ти Джей присоединяется ко мне на заднем крыльце. Он приносит два стакана воды со льдом, один дает мне.
— Спасибо, — говорю я.
Мы так и не смогли привыкнуть к тому неповторимому ощущению, которое появляется, когда берешь в руки стакан холодной воды. Я с удовольствием пью и ставлю стакан на стол.
