Кейт Коскарелли - Право на счастье
— Ева, вы просто молодец! Не представляю, как вы справляетесь. Салон гудит как улей.
— Да, дел хватает. В салоне полно людей, которые слетаются на скандал, как мухи на мед, — горько усмехнулась Ева.
— Ева, я думаю, вы могли бы получать побольше…
— Не беспокойся. Когда Грэйс выйдет, я получу свое. Как все обстоит на самом деле?
Кейси посвятила Еву в теорию врача и попросила у нее помощи, но та только покачала головой:
— Я тебе ничего не скажу. Пока работаю у нее. Она всегда была ко мне великодушна, благородна, умела прощать. Я никогда не лезла в ее личную жизнь, и она не лезла в мою. Ну, извини, мне пора работать.
— Ева, прошу тебя, не захлопывай передо мной дверь! Помоги мне выяснить, что происходит, и вернуть маму к жизни!
— А может, она не хочет возвращаться, — ответила Ева.
— Но она мне нужна! — воскликнула Кейси.
— Подумай, ты ведь уже большая девочка. Пора тебе стоять на своих ногах. Пусть все идет как идет. Если она захочет вернуться, она вернется.
Кейси чувствовала себя оставленной всеми. Ее знобило. Мать окружал заговор молчания. С Кейси всегда носились как с принцессой, и ей вдруг показалось, что до сих пор она пребывала в сказке. Жизнь, в которой она жила сейчас, ничего не имела с ее детскими представлениями. Если Кейси не знала, кто ее мать, как могла она быть уверенной относительно себя?
Глава 37
Да вы просто дура
Мэгги подъехала к Белинде, и они вместе пошли смотреть, что из обстановки дома могло бы подойти для убранства коттеджа в Малибу. Когда с этим было покончено, Белинда пригласила Мэгги в библиотеку на бокал шампанского.
— Какой приятный сюрприз. У нас есть какой-то особенный повод? — спросила Мэгги, когда слуга вышел из комнаты.
Белинда подняла бокал:
— Мы пьем за меня. За мою смелость и интуицию. За то, что я наняла никому не известную колористку, которая прекрасно и эффективно работает в самых неблагоприятных стрессовых условиях.
Белинда несколько злорадно улыбалась. «Она мастерица делать двусмысленные комплименты, — подумала Мэгги. — Едва ли Белинда относилась к категории людей, готовых щедро расточать похвалы».
— Я хочу выпить за вас с Пич Малони, за то, что вы дали мне шанс проявить себя.
Мэгги не могла отказать себе в удовольствии упомянуть Пич. За последние несколько недель Белинда, кажется, начала забывать, что именно Пич принадлежит честь первооткрывателя таланта Мэгги и именно Пич была первой, кто щедро заплатил ей за работу.
— Белинда, должна вам сказать, что работу эту нельзя назвать легкой. Мой муж оказывает на меня еще большее давление, чем вы.
— Я все время подозревала, что вас дома не очень-то одобряют, — заметила Белинда.
— Неужели это так заметно? Мне кажется, я достаточно умело все скрывала.
Белинда покачала головой:
— Вы не так меня поняли. Вы никак не выдавали себя в действии. Я просто слишком хорошо знаю мужчин. Опасна сама ситуация, когда женщина посвящает себя чему-то, что не входит в сферу интересов мужа. Я же вижу, что вы уходите в работу с головой, вся. Я надеюсь, что, как только завершите этот заказ, вы вернетесь к своим наиглавнейшим обязанностям: служить мужу.
— Вы в самом деле так считаете? — колко заметила Мэгги. — А что бы вы сказали, если бы узнали, что Кирк приказал мне бросить все, когда работа над домом была в самом разгаре?
Белинда не теряла самоуверенности.
— К счастью, этого не случилось.
— Нет? С чего вы взяли?
— Вы же здесь. Неужели не понятно?
Мэгги отвела взгляд к окну.
— Нет, на этот раз вы ошибаетесь, Белинда. Он выдвинул мне ультиматум.
— Вы дура, Мэгги Хаммонд. Ни одна работа не стоит того, чтобы рисковать мужем. Даже эта.
Мэгги стало не по себе. Слишком резким оказался контраст между елейным тоном начала разговора и грубой прямотой последних фраз.
— Но тем не менее я сохранила и брак, и карьеру. Я найду способ сохранять равновесие между семьей и работой. Я имею право тратить время на то, что приносит мне и удовольствие, и деньги.
Белинда подняла бровь в сардоническом удивлении:
— На какой планете вы живете, Мэгги? Наверное, не на нашей Земле. Так не бывает. Если наше общество позволит женщинам вести себя так, как ведут мужчины, мир рухнет. Женщины созданы, чтобы их любили и лелеяли, но, в свою очередь, от них требуют некоторых жертв, не слишком больших. Не думаешь же ты, мое дитя, что тебе удастся сломать систему. Ты можешь считать, что одержала победу, но в конечном итоге ты потеряешь все. Рано или поздно твой муж присмотрит себе ту, кто даст ему душевное спокойствие, которое не в состоянии больше давать ты.
Мэгги молча допила шампанское и поставила бокал. Насколько радужным было ее настроение до провозглашения первого тоста, настолько сейчас оно было мрачным. Мэгги действительно возненавидела сидящую напротив эгоистку-миллионершу.
— Надеюсь, вы ошибаетесь. Мы будем завтракать? Мне пора возвращаться к работе.
Понимая, что зашла слишком далеко, Белинда решила сгладить свою резкость:
— Я, конечно, могу ошибаться. Кроме того, я ни разу не видела вашего мужа. Что я знаю о ваших взаимоотношениях? Пойдемте, я хочу угостить вас чем-то особенным, специально для вас приготовленным. Надеюсь, вы не боитесь получить несколько лишних калорий.
За ленчем они вели оживленную дискуссию об антиквариате, об идеализации оформительского искусства, причем Мэгги с большим жаром, чем обычно, отстаивала свою точку зрения.
— Вы восхищаете меня, Мэгги. Честное слово! У вас не только душа художника, но и фанатичная нетерпимость к инакомыслию, — прокомментировала Белинда.
— Что вы понимаете под нетерпимостью? — взорвалась Мэгги.
— Вы рассматриваете свою работу как искусство, а не как бизнес. Я ни за что не поверю, что если бы вы действительно нуждались в деньгах, то могли бы отказать клиенту на том лишь основании, что у вас не совпадают вкусы. Хотела бы я поговорить с вами лет через пять, когда вы приобретете офис и вывеску, и тогда вы скажете, от скольких работ вы отказались, руководствуясь только любовью к искусству. Если только муж не будет по-прежнему снабжать вас деньгами и вселять в вас чувство уверенности в завтрашнем дне.
Сама того не желая, Мэгги рассмеялась:
— Белинда, какой вы все-таки упрямый человек! Никогда от своего не отступитесь!
Перед отъездом Мэгги позвонила Ди. Та передала ей, что из нескольких кандидаток на работу приемлемой кажется только одна.
— Ваш муж, — продолжала Ди, — просил передать, что он не приедет домой к ужину. Позвонила миссис Аустин, и он говорил с ней по телефону.
