Сьюзен Виггз - Просто дыши
Сара изобразила женщину из мультфильма, повисшую на своем языке.
— Я всегда обожала вас, Хелен, и подозреваю, что так будет всегда. Когда мы с Джеком поженились, я безропотно выполняла все, что мне диктовала семья, но теперь все изменилось. И я буду делать то, что лучше для детей.
— Ну, благодарение Богу, — обрадовалась Хелен. — Никакой ребенок не заслуживает, чтобы его разлучили с отцом.
— Мой адвокат начал обсуждение права ограниченных визитов.
Наступила пауза, пока значение ее слов доходило до Хелен.
— Решение суда — это не замена семьи. Сара, иногда мужчины отбиваются от рук. Вот что они делают.
Сара услышала жесткость в голосе Хелен, которая заставила ее задрожать. И Сара знала — Джон Генри изменял. Теперь это было очевидно. Ее седовласый свекор, сын которого был так на него похож.
— Хорошие жены достаточно умны для того, чтобы вернуться назад, — продолжала Хелен. — Туда, где их место. Я знаю, Джек хороший человек.
Как и его отец, подумала Сара.
— Разве ты не думаешь, что каждый ребенок должен жить с обоими родителями в достойном доме?
Сара прикусила губу, сопротивляясь желанию сказать, что Джек сделал все, чтобы уменьшить выплаты на детей.
— Нет ничего достойного в доме, построенном на лжи и предательстве. Джек изменял мне. И знаете что? Я думаю, что поняла, почему он это делал. Я даже в глубине души простила его.
— О, Сара. Такое облегчение слышать это.
— Я не закончила. Я пытаюсь сказать вам, что понимаю, почему он мне изменял. Я могу простить его. Но не могу полюбить его снова.
— Сара, ты не можешь так говорить.
— И я не стану растить своих детей в доме без любви.
— Дети нуждаются в том, чтобы знать своего отца. Ты направила свою горечь на Джека, и твое сознание затуманено. Он имеет право быть частью их жизни.
— Он отказался от этого права, когда нарушил клятвы, которые мы давали в церкви, там, где он вырос.
— Теперь ты драматизируешь.
— Должно быть, это гормоны, Хелен, — сказала она. В одно мгновение она ощутила раскаяние. Во всем этом не было вины Хелен. — Я не обвиняю вас в том, что вы блюдете интересы Джека. Каждая мать поступила бы так. В противном случае что мы за матери?
Несмотря на го что Сара сблизилась с Авророй и Уиллом в последние месяцы, она до сих пор не бывала у них в доме, и это казалось ей странным. Поэтому, когда Боннеры пригласили ее к себе отведать что-то, что называлось «Труесдэйл спешиалз», она с готовностью приняла приглашение.
Юная мисс Боннер приветствовала ее у входной двери с неуклюжим щенком, который получил имя Зуи. У них был типичный дом, выстроенный в сороковых годах моряком, удалившимся на покой из Сан-Франциско. Она была рада видеть, что ее портрет Авроры занял почетное место на стене. Девочка с готовностью показала Саре дом.
— Это твоя мать? — спросила Сара, показывая на фотографию в рамке на комоде. На ней была изображена улыбающаяся женщина, глядящая прямо в камеру. Она напоминала Аврору, однако были едва заметные отличия — жесткость в глазах и в линии подбородка. Или, может быть, это была печаль.
— Это мама.
— Готова спорить, ты по ней скучаешь. — Рука Сары потянулась к животу. Она еще не держала в руках своих малышей, однако чувствовала такую горячую стихийную связь с ними, что ей было трудно понять то, что сделала Марисоль, бросив свою дочь.
Аврора пожала плечами. Сара почувствовала за этим подавленную горечь.
— Я скучаю по своей маме, — сказала Сара, — каждый день. — Однако она не хотела быть сентиментальной. — Как насчет того, чтобы показать мне больше?
— Сюда, — пригласила Аврора, направляясь в холл. Она, совершенно ясно, не хотела продолжать эту беседу.
Путешествие включало в себя визит в длинную, загроможденную комнату наверху, которая соединяла спальню Авроры с ванной. Там была конторка со встроенными полками, два высоких окна, пропускающие свет, куски и обломки заброшенной мебели и куча картонных коробок без наклеек.
— Это должна была быть комната для шитья, — объяснила Аврора. — Мама хотела быть швеей, так что мой папа обустроил для нее эту комнату. Однако она так ничего и не сшила. Вы умеете шить?
— Даже не представляю себе, как это делается, — призналась Сара. Она пыталась представить себе красивую Марисоль с грустными глазами, сидящую у окна с шитьем. Она задержалась у другого фото в дверях и подумала: «О чем ты думала, Марисоль? Ты разбила им сердце».
То и дело Сара клялась себе всегда помнить, что быть матерью означает оберегать своих любимых от боли, а не наносить ее.
— Папа на заднем дворе. Он только что разжег гриль.
Как только Сара увидела Уилла, она поняла, что обманывала себя в отношении чувств, которые испытывает к нему. При виде Уилла в патио, в белой футболке и вытертых джинсах ее охватила волна тепла. Она колебалась минуту, сравнивая мысленно Джека и Уилла. Джек всегда куда-то рвался, спешил, у него не было времени жарить бургеры. Уилл знал, как быть здесь и сейчас.
«Я пропащий человек». Вид его, поджаривающего на гриле бургеры, был просто сногсшибательным. А она вынуждена была сказать ему, и Авроре, и самой себе, что она не готова к отношениям.
Все ложь. Она посмотрела на него, и ей захотелось обнять его широкие плечи. Ей хотелось дотронуться до его волос и ощутить вкус его губ, и каждый раз, когда она видела его, она хотела его сильнее и сильнее. Она боролась с этой привязанностью как только могла, потому что это могло разбить ей сердце. Она теперь не имела права влюбляться в кого-нибудь.
Она пришла к такому заключению и помахала ему через окно кухни, пока они с Авророй готовили салат. Она повторяла это словно мантру, накрывая обед и одаривая их цветущей, сердечной улыбкой.
— Не волнуйся, если тебе не понравятся бургеры, — успокоила ее Аврора. — Они мало кому нравятся.
— Ты будешь поражена тем, что мне сейчас нравится, — сказала Сара, исследуя еду на тарелке. Она выглядела несколько странно и называлась еще более странно — пирожок, сделанный из «Спэма», «Велвиты» и лука.
— Он вкуснее всего, если обмакнуть его в томатный суп, — посоветовала Аврора и тут же продемонстрировала.
Сара решила попытаться и откусила кусочек. Она чувствовала, как Аврора и Уилл пристально на нее смотрят. И это было похоже на тест.
— Очень вкусно, — сказала она.
— Правда? — спросила Аврора.
— Истинная правда. — Она коснулась своего живота. — Нам всем это нравится.
После обеда зазвонил телефон, и Аврора исчезла в своей комнате.
— Она часами болтает с подружками, — сказал Уилл. — Не представляю, о чем они говорят.
