Свидание вслепую - Ана Валери
– В двадцать пять ты получишь доступ к трастовому фонду, оставленному мамой, – продолжает брат. – А если тебе понадобится финансовая или какая-либо еще помощь, я всегда буду рядом. И отец на это никак не повлияет.
– Энтони.
– Я хочу, чтобы ты перестал зависеть от этого козла. Хоть кто-то из нас должен стать по-настоящему счастливым, и у тебя в этом деле намного больше шансов.
Всматриваюсь в его профиль, но не замечаю никакой припрятанной грусти.
– Но как же ты? Я не могу оставить тебя одного.
– И не оставишь, – подмигивает он. – С ролью брата ты и так справляешься. А с остальным я разберусь сам. Не надо разделять со мной ответственность и прочее. Я справлюсь. И мне будет гораздо проще, если в этот момент мне не придется переживать и за тебя тоже.
Воздух в легких начинает обжигать. Что ответить? Правильное ли это будет решение? Говорит ли Энтони правду или просто храбрится? Он всегда пытался оберегать меня. Быть настоящим старшим братом. Имею ли я право отплатить ему за все это побегом?
– Не думай обо мне, Брайан, – будто читая мои мысли, строго произносит Энтони. – Я уже все сказал тебе. Но, как бы я ни надеялся, что ты меня услышал, принимать окончательно решение все равно тебе. А теперь вали из моей тачки!
Все еще пребывая в каком-то вакууме, я киваю и выбираюсь наружу, оказываясь прямо около входа в огромное офисное здание, принадлежащее Майлзу Найту. Человеку, столько лет терроризирующему меня.
– Вообще-то я ждал тебя вчера, – первое, что произносит отец, когда я захожу в его кабинет. – С каждым разом твои опоздания все больше и больше удивляют меня. Хотя, впрочем, чего еще ожидать от такого ничтожества.
Ничего так не бодрит с утра пораньше, как вскипающая злость при виде отца. За всю свою короткую речь он даже не поднимает головы. Сидя в своем огромном и пустом, как его сердце, офисе, он впервые вызывает во мне… жалость. Вечно ослепленный ненавистью, я и не задумывался, насколько на самом деле он жалок и одинок в своем надувном замке из тщеславия.
– Что ты хотел?
Раз у него нет времени, чтобы нормально со мной поздороваться, то и я не буду тратить свое на лишние любезности. К тому же он совсем их не заслужил.
Отец окидывает меня раздраженным взглядом, но все же приглашает пройти внутрь. Конечно же, не занять одно из его идеальных кожаных кресел. Такой чести я не заслужил ни сегодня, ни когда-либо еще.
– Наглый мальчишка. Раз ты так и не выполнил мое поручение сблизиться с малолеткой Мунов, я нашел для тебя другой способ побыть полезным. Ты должен…
– Не интересует, – отрезаю я, с удовольствием наблюдая, как на лице отца расцветает ярость.
– Что ты сказал?
– Я сказал, больше не собираюсь быть твоим мальчиком на побегушках. И не называй Скарлетт малолеткой. Ты не стоишь и волоска на ее голове, так что не смей произносить ни слова своим грязным ртом в ее сторону.
Затишье перед бурей длится пару секунд. Майлз позволяет удивлению на мгновение мелькнуть на своем лице, прежде чем оно вновь станет грозной физиономией. Он взрывается так же помпезно, как извергается вулкан. Мой личный Везувий, окатывающий меня горячей ненавистью вместо лавы. Не сдерживая эмоций, он швыряет в меня первую попавшуюся папку, но та лишь отскакивает от стены и с глухим стуком падает на пол.
– Ты совсем страх потерял, паршивец?! Думаешь, я пропущу это мимо ушей? Да ты в ногах моих будешь валяться, вымаливая прощение! А иначе…
– Что? Иначе что? – не могу сдержать ликующей улыбки. Боже, как приятно давать отпор этому уроду. Ради подобного кайфа стоило так долго терпеть. – Что ты сделаешь, пап? Лишишь меня наследства? Вперед! Именно ради этого я и пришел. Больше не хочу, чтобы нас связывало хоть что-то, помимо долгой и неприятной истории, оставленной за плечами. Мне ничего от тебя не надо. И уж тем более больше не собираюсь быть твоим послушным щенком.
– Вы его послушайте! Послушный щенок. Да ты скорее уличная шавка, кусающая руку, которая ее кормит. Хочешь поиграть в самостоятельность? Пожалуйста! Но поверь мне, спокойной жизни не будет, когда в списке твоих врагов появляется Майлз Найт.
– Да пожалуйста. Твое влияние не безгранично. А мой работодатель достаточно ненавидит тебя, чтобы не поддаться на твои манипуляции. А если и поддастся, то найду выход. Но я больше ни секунды не собираюсь терпеть ни тебя, ни твои приказы. Пошел ты к черту.
Красное и надутое от злости лицо отца – наверное, это станет моим единственным счастливым воспоминанием во всей нашей семейной истории.
Хотя подождите.
Успев привыкнуть к часам на руке, я вдруг чувствую, как сильно они сдавливают мое запястье. Словно оковы, что отец надел на меня много лет назад. Ответственность, о которой я не просил и от которой сейчас с таким удовольствием избавлюсь.
Быстрым движением стягиваю ненавистный аксессуар с руки и со стуком кладу его на стол прямо перед носом отца.
– Прощай, папа. Надеюсь, мы больше никогда не увидимся, – с улыбкой произношу я и, не давая Майлзу наговорить мне гадостей в лицо, спешу удалиться.
Он может сколько угодно кидать проклятия мне в спину и угрожать. Но я больше не боюсь. Какие бы трудности ни возникли на моем пути в будущем, я справлюсь. Тем более буду не один.
От мысли о Скарлетт внутри разливается тепло. Совсем скоро вновь заключу малышку Мун в объятия и забуду об остальном мире.
Наверное, впервые за всю жизнь, выходя на улицу, я вдыхаю свежий воздух полной грудью.
– Тебя подбросить? – подпирая машину задом, Энтони смотрит на меня сквозь солнцезащитные очки.
– Да пошел ты, – фыркаю я и сворачиваю по тротуару. – Я лучше пешком дойду, чем еще хоть раз сяду к тебе в машину, придурок!
Слышу его звонкое фырканье за спиной.
– Мне будет не хватать твоей недовольной мины на семейных обедах!
Усмехаюсь. Он не сомневался, что я поступлю так, как он сказал. Есть все-таки нечто общее у них с отцом. Но я уверен, Энтони никогда не станет столь же бессердечным, как пишет о нем желтая пресса. Нет, мой брат совсем другой. Он лучше. И я знаю, он справится.
– Передавай Скарлетт
