120 миллиметров между нами - Антония Эдельвейс
От этого извиняющегося голоса хотелось вновь плакать. Саша не винил меня, только себя. Суровый с сотрудниками, сдержанный со своими друзьями, он всегда мыслил холодно, здраво оценивая ситуацию и ловко вычисляя виновных в том или ином проступке, и только со мной он всегда винил себя. Никогда не упрекал меня, когда дело касалось наших отношений, что в подростковые годы, что теперь.
А я решила, что он мне подло лжёт, скрывая отношения на стороне. Он бы так не поступил, честно рассказав обо всём и попросив разойтись. Стало невыносимо стыдно за свои подозрения.
Я яростно замотала головой, всё ещё обнимая его крепкий торс.
- Нет, Саш, ты ни в чём не виноват. Это всё я, - признаваться в своих подозрениях открыто было немного сложнее, чем завуалированно говорить, как сегодня утром. - Я… я думала, что ты мне изменяешь, потому что ты словно бы начал отстраняться от меня. Ты часто ходил задумчивый, а потом внезапно начинал улыбаться, да и вся эта скрытность напрягала. Что за удаление вызовов и сообщений, сбегание в другую комнату от меня? Это всё слишком подозрительно, вот я и пришла к самому простому выводу! О чём я ещё могла подумать?
Мужчина так и замер. Если бы в комнате горел свет, я уверенна, что увидела бы его вытянувшееся лицо, от чего мне стало ещё более неловко.
- Ну ты даёшь, Ир, - в его голосе чувствовался заслуженный упрёк. - Я не злюсь, что ты приревновала меня к мнимой девушке, но мне больно от осознания, что ты мне не доверяешь. Мы же договаривались с тобой ещё в школе, когда вступили в фиктивные отношения, что, если найдем кого-то, то просто расскажем правду. Это правило действительно и сейчас.
Я вздрогнула. Он что, серьёзно? Но, вроде бы, он был действительно серьёзен и не шутил.
- Я про это забыла, - честно созналась я
- Да, я уже догадался, - вздохнул Саша, и я скорее ощутила, чем увидела, как по его губам скользнула мягкая улыбка, и тут же почувствовала, как стыд обжигает мне щёки огнём. Что ж, я вполне заслужила этот упрёк.
- Я дура, и прекрасно это осознаю… Просто, когда сложила в голове все эти наблюдения, то мне словно крышу снесло. Вообще не могла нормально соображать.
- Эх, Ириш, - тёплая ладонь легла на мой затылок, притягивая к горячему плечу. - Какая же ты порой глупышка… Если ты вдруг ещё что-нибудь надумаешь, то сразу скажи мне обо всём. И не надо заходить издалека, как сегодня, и мудрить, пытаясь завуалировать претензии. Я не силён во всём этом, мне нужен конструктивный диалог. Хорошо?
Я согласно угумкнула ему куда-то в область ключицы, согреваясь теплом его тела.
- Ты сердишься на меня? – тихо спросила я.
Саша крепче сжал меня в своих объятьях, прижавшись щекой к моей макушке.
- Я не сержусь. Просто не могу на тебя злиться.
На душе стало легче и спокойнее. Всё разрешилось хорошо, и Саша уже не злится на меня. Получается, мы всё ещё вместе? Не расстаёмся? Похоже, что так.
Глубоко выдохнув, я блаженно вытянулась в его объятиях. После ночной прогулки и пережитого стресса меня начинал пробивать озноб.
- Маленькая, так что же с тобой всё же приключилось? Ты промокла до нитки, да и задержалась так надолго. Я пытался позвонить, но твой телефон недоступен. Я уже хотел идти к тебе на работу, чтобы узнать, во сколько ты вышла из офиса и куда отправилась.
Сердце трепыхнулось раненой птицей, болезненно кольнув. Он звонил мне, он беспокоился.
- Я отключила телефон ещё утром, сразу после нашей… ссоры.
Он ничего не ответил, просто тяжело вздохнул.
- Почему ты повторяла «ты жив» в слезах?
А вот тут я запнулась. Произошедшее пару часов назад хотелось забыть как страшный сон.
- Ты… не смотрел новости, верно?
- Нет, мне было как-то не до событий в мире, когда в жизни всё пошло под откос, - чуть нервно передёрнул плечами мужчина, всё ещё удерживая меня в своих тёплых и таких уютных объятьях.
Я равно выдохнула, собираясь с силами.
- Саш?..
- М-м-м? – он задумчиво игрался пальцами в моих волосах, пытаясь больше отвлечь сам себя, чем меня. Нам обоим было непросто, эмоции путались, не находя покоя.
- Твой рейс разбился, - на выдохе обречённо прошептала я, ощущая, как мышцы под моими ладонями разом окаменели. – Выживших нет…
Он отодвинул меня на вытянутых руках, пытаясь увидеть в едва различимых в темноте чертах моего лица намек на неудачную шутку, но не находил.
- Что… ты сказала? – его голос напоминал больше предсмертный хрип, чем привычный бархатистый баритон.
- Я думала, что ты разбился. Из-за меня! Если бы не мои утренние слова, ты бы не сел на этот рейс и остался бы жив, вот что я думала, когда узнала из новостей о произошедшем. Саш, - я нежно положила ладони ему на щёки, пытаясь разглядеть хоть немного контур родных зелёных глаз, - я думала, что ты погиб из-за меня.
- Ох, Маленькая моя, прости меня, - выдохнул он, накрывая моё лицо в ответ и нежно проводя большими пальцами по дорожкам от слёз. – Родная, видишь? Всё хорошо. Я жив, и никуда не уйду, пока ты сама меня не прогонишь.
- Не прогоню. Никогда! - сквозь слёзы, запинаясь, заверяла его я, но чуть успокоившись, всё же поспешила добавить: - А, если и прогоню, то не смей сразу же уходить! Слышишь? Не смей! Ты же меня знаешь, сначала ляпну, и только потом думать начинаю.
На последних словах я заметно стушевалась. Мне всё ещё было стыдно за утренний скандал. Повела себя как самая настоящая идиотка, устроила истерику, заведясь с пол-оборота… Как же стыдно!..
Но Саша не стал заострять на этом внимание. Он видел, что я раскаиваюсь в своей вспыльчивости, и лишь мягко улыбался мне, потрепав как маленькую по голове.
- Я знаю об этом. Ты всегда была вспыльчивой, сколько я тебя помню, поэтому не переживай.
В его объятиях было тепло и уютно, и я бы с радостью осталась в них
