Танец со стеклом - Асия Шаманская
— Что, блять? И че хотела?
— Чтобы я сказала ваш адрес, встречайте.
— Дана!
— Что? Да, она просила адрес, я сказала, что не дам.
— Чем угрожала?
— Школой. И моей карьерой.
— Как банально, — фыркает Леон.
— Да, особенно, если учесть, что у Марка везде знакомые. В общем, я ей сказала, что такими методами ты её точно не простишь. Не знаю, к чему приведёт.
— М-да, дела. Ты не сильно там нервничала?
— Нет, мой цербер как раз пришёл и не ушёл из кабинета.
— Понял, — смеётся.
— Надеюсь, вы теперь поездку не отмените?
— Нет. Эмилька каждый день канючит, что хочет к Дане.
— Я вас жду.
— А с Марком как?
— То мир, то война. Но он помочь может, кстати.
— Понятно. Главное, что ты под присмотром, — улыбается Алаев.
Через пару дней, когда я в гордом одиночестве прогуливаюсь по торговому центру, слышу знакомый голос, который меня окликает.
— Даночка!
— Здравствуйте, Светлана Константиновна. Рада видеть вас!
— А я как рада, — глаза женщины округляются, когда она замечает мой живот. — Даночка, а Марк нам не говорил.
— Он и сам не так давно узнал. Мы же… разошлись.
— Я в курсе. Просто не знала, что… Подожди, а он в курсе?
— Уже да.
— И вы снова вместе?
— Нет.
— Ничего не понимаю. Он тебя очень сильно обидел?
Я даже не знаю, как объяснить ей вообще всё происходящее.
— Да, мы не вместе, Светлана Николаевна, но малышка ни при чём.
— У нас будет внучка, — улыбается счастливо женщина. — А можно?
— Можно, — улыбаюсь я.
Мама Марка осторожно кладёт руку, а бунтарка тут же просыпается, начиная колошматить.
— Ух! Какая бойкая.
— Да, она у нас такая, — смеюсь я.
— А как же так? Как же? Он мне вкратце рассказал. Ох уж эта змеюка!
— На данный момент мы не вместе, да.
— Даночка, а ты позволишь нам, ну принимать участие, видеться?
— Конечно, Светлана Константиновна. Что за вопросы. Вас подвезти?
— Да, что-то Лёшенька задерживается. А какой у тебя срок?
— Скоро семь месяцев.
— Ох ты боже ж мой! — женщина так взбудоражена, что это вызывает у меня улыбку.
— Вас куда везти? Вы у Марка в квартире?
— Да, приехали в гости.
Еду в сторону его квартиры.
— Пошли хоть чаю попьём!
— Нет-нет, Светлана Константиновна. Я домой поеду.
— Даночка, ну, пожалуйста, — умоляюще смотрит женщина, и я не могу ей отказать.
Поднимаюсь пешком на седьмой этаж, и женщина семенит следом.
В квартире меня накрывают флешбеки, которые я отгоняю.
— Нет, нет, нет, — тихо шепчу я.
— Что?
— Ничего.
— Проходи, я приготовила шарлотку! Давай попьём чай.
Светлана Константиновна делает нам вкусный травяной чай, а я стараюсь держать фокус на настоящем.
— Марк любит тебя. Очень любит. Девочка моя, неужели ты не сможешь его простить?
Тяжело вздыхаю. Не буду же я подробно всё рассказывать.
— Посмотрим, Светлана Константиновна!
— Ты ведь знаешь, что он не отступится. Тем более теперь.
Слышу замок в скважине, и вздрагиваю. Светлана Константиновна идёт встречать пришедшего, а я по голосу понимаю, что это Марк.
— Привет, милый! А у нас Даночка! Встретились в торговом центре. Я крайне возмущена, что бы молчал!
Марк заходит на кухню. На кухню, на которой мы завтракали, целовались, занимались сексом, любили друг друга, а потом всё потеряли.
— А я потерял тебя. Дозвониться не мог, уже переживать начал, — смотрит в глаза, аккуратно шагая в мою сторону, словно я — фантом.
— Точно, телефон в машине оставила, — бью себя по лбу.
— И вообще я поехала домой.
— Даночка, побудь ещё недолго! — просит мама, а я жалобно смотрю на Марка.
— Мам, в другой раз. Пошли отвезу, — подаёт руку Словецкий.
Женщина крепко обнимает на прощание, прося не теряться.
Марк молча ведёт меня за руку к машине, усаживая на пассажирское.
— Да я доеду.
— Я отвезу. Садись.
Молча сажусь. Думаю, что размышляем об одном и том же. Смотрю в окно, а потом и вовсе закрываю глаза. Когда останавливаемся, я отмираю.
— Спасибо, Марк. Пока.
— Дана…
— Нет, пожалуйста. Не надо.
Я стремительным шагом ухожу домой, брякая ключами от машины, чтобы не разрыдаться прямо здесь. Не думала, что квартира может так повлиять на моё состояние. Дома впервые за долгое время я плачу, сидя на полу.
29
Мой позитив иссякает после посещения его квартиры. Я реву ночь напролёт, сбрасывая звонки Словецкого. Листаю наш с родителями альбом, и понимаю, что я не хочу, чтобы было так. Не хочу жить раздельно. Не хочу ругаться. Хочу счастливую семью.
Для прощения нужно быть смелым. Даю себе неделю, чтобы принять окончательное решение. После этого становится значительно легче.
Стараюсь придать лёгкий вид себе, но выходит паршиво. Сидеть дома я не видела смысла, так как Марк всё равно приедет, поэтому я еду в школу, а затем в детский дом к ребятишкам.
Мои каблуки и платья сменяются на лосины и футболки, а каблуки на шлёпки, так как я устала от жары, а мелкая через чур активная. Даже спится в разы хуже. Я бегаю то в туалет, то попить. Кажется, она чувствует состояние матери.
Заезжаю в клуб к девчонкам и Максу. Он каждый раз удивляется, словно я — динозавр.
— Прости, вообще не представлял тебя матерью.
— Прощаю. Как у вас дела?
— Всё прекрасно. Планирую открывать второй клуб.
— Вау, поздравляю. Растёшь.
— А то! Ты тоже. Как с Марком?
— Нормально, — машу рукой.
