Мариус Габриэль - Первородный грех. Книга вторая
Он выглянул в окно. Его лицо мгновенно сделалось напряженным. Однако желтый спортивный автомобиль уже остановился возле крыльца. Из него вышла белокурая женщина, и, прежде чем Джоул и Иден успели что-либо предпринять, она распахнула дверь и перешагнула порог дома. Гостья была одета в узкие хлопчатобумажные брюки, заправленные в украшенные причудливым орнаментом сапожки, наполовину расстегнутую блузку, поверх которой был повязан шарфик, и ковбойскую шляпу. Увидя Иден, она от неожиданности раскрыла рот и даже сняла солнцезащитные очки, чтобы получше рассмотреть незнакомку. Все еще держа в руке нож, Иден стояла, не шевелясь, словно ноги ее приросли к полу. Затем женщина улыбнулась и повернулась к Джоулу.
– Привет, Джоул. Как делишки?
Иден украдкой взглянула на Джоула. Он побледнел и весь напрягся. Между тем блондинка как ни в чем не бывало подошла к нему и чмокнула в щеку.
– Я вам помешала? – весело прощебетала она, не обращая внимания на неловкое молчание.
– Мы собирались обедать, – сказал Джоул.
– Что ж, не обращайте на меня внимания. – Она сняла шляпу, тряхнула копной своих светлых, с платиновым оттенком, волос и подошла к Иден посмотреть, что та готовит. – Да не надо так бояться меня, дорогуша. Не съем я твой обед. И тебя тоже не съем. – Блондинка сладко улыбалась, но у Иден от ее улыбки почему-то сжалось сердце и все внутри похолодело. На шее незваной гостьи Иден заметила золотую цепочку с именным кулоном – Лила, – сверкавшим в складке ее полных грудей. – Как тебя зовут, дорогуша?
– Иден, – пересохшими губами пролепетала девушка.
– Очень милое имечко, – произнесла Лила своим аризонским говором. – Ну, а мое имя ты и сама видишь, верно?
– Верно.
Она медленно обошла вокруг Иден, холодными голубыми глазами обследуя каждый дюйм ее тела – от босых ног до шеи, на которую было надето бирюзовое ожерелье.
– Так, значит, это и есть твоя маленькая скво? А у тебя, оказывается, лучше вкус, чем я думала. Она очаровашка.
– Лила, – тихо сказал Джоул, – я уже дважды говорил тебе, что не желаю тебя здесь видеть. Ты что, не понимаешь?
– Но, как я уже тебе говорила, ты меня восхищаешь. Я просто не могу не приезжать сюда. – Лила одарила его нежной улыбкой. – И меня не так-то легко обидеть. – Она снова повернулась к Иден. – Откуда ты, дорогуша? С востока?
– Из Калифорнии.
– А, ну да. Я сама могла бы догадаться. Тебе не хватает только цветка в волосах. Из Сан-Франциско?
– Из Лос-Анджелеса.
– Г-м-м. – Она окунула палец в салат, который приготовила Иден, и облизала его густо напомаженными губами. – Сколько тебе лет, дорогуша?
– Двадцать.
Лила приподняла одну бровь и ленивой походкой прошлась по дому, с интересом оглядывая все вокруг. Джоул и Иден молча стояли на месте. Сделав полный круг, она снова остановилась перед ними.
– У тебя красивый дом, Джоул, – взмахнув шляпой, сказала Лила. – Я знала, что он будет именно таким. Ты образцовый хозяин. Каждая вещь лежит на своем месте. Необычное качество для мужчины. Или это заслуга твоей подружки?
– Уходи отсюда, Лила, – натянуто проговорил Джоул.
Все еще улыбаясь, Лила перевела взгляд с него на Иден.
– Здесь что-то не так. Я права?
– Все замечательно.
– Нет, что-то не так. У меня чутье на такие вещи. Чем-то здесь попахивает. И причина, думаю, в тебе. – Она внимательно посмотрела Иден в глаза. – Ты почему-то скрываешься. Почему, хотела бы я знать? Может, ты несовершеннолетняя? Тебя разыскивает папочка?
Стиснув зубы, Джоул подался вперед.
– Я не собираюсь дважды просить тебя убраться отсюда…
– У тебя, Джоул, всегда была репутация необщительного человека. Но с ее приходом ты превратился в настоящего отшельника. Ты уже совсем нигде не показываешься. И терпеть не можешь, когда кто-нибудь приезжает к тебе. Очевидно, ты боишься, что ее увидят. Так кто же она?
– Она просто моя подружка, – процедил он сквозь стиснутые зубы.
– А почему тогда ты ее прячешь? В чем дело? Ты что, дорогуша, находишься в бегах? У тебя неприятности с полицией? Это связано с наркотиками?
Джоул увидел, как краска отхлынула от лица Иден.
– Убирайся вон, Лила! – в бешенстве заорал он.
– Такой мужчина, как ты… – мягко сказала Лила. – И эта малышка… Какая-то ерунда получается, Джоул-малыш. Ты достоин лучшего. Гораздо лучшего.
Чувствуя, как начинают дрожать ноги, Джоул шагнул к Лиле и схватил ее за руку. Вскрикнув от боли, она попыталась вырваться, но он был явно сильнее.
Грубо подтащив ее к двери, он выволок девушку на крыльцо и толкнул вниз по ступенькам.
Джоул вовсе не хотел обойтись с ней чересчур жестоко, но бушевавшая в нем ярость заставила его потерять контроль над собой. Лила упала и, скатившись по деревянным ступеням, растянулась в пыли. Он тотчас пожалел о случившемся, однако не сдвинулся с места, чтобы помочь ей встать.
Лила медленно поднялась, отряхивая с себя пыль, затем смерила его ледяным взглядом.
– Это дорого тебе обойдется, Джоул-малыш. Ты мне за это еще заплатишь, – сквозь зубы процедила она и, не оглядываясь, пошла к своему «феррари».
Барселона
Зазвонил телефон.
Первой к нему подбежала Мерседес и сняла трубку.
– Да? Да, соедините. Побыстрей. – Она посмотрела на де Кордобу. – Это из Америки.
Он взглянул на ее хрупкую элегантную фигуру в импозантном костюме, на изящную руку, прижимавшую к уху телефонную трубку.
Однако, как только ее соединили со звонившим, полковник понял, что это был не тот человек, который похитил Иден. Лицо Мерседес как-то сразу осунулось, сделалось безразличным. Она говорила довольно долго, отвечая главным образом односложными словами. Наконец она попрощалась и положила трубку.
– Кто это? – спросил де Кордоба.
– Адвокат Доминика. У него приступ. Его поместили в больницу.
– О, простите. Сердце?
– Нет, – устало сказала Мерседес. – Психический срыв. В собственном доме напал на девчонку. Какую-то малолетнюю проститутку. Сейчас он в психиатрической больнице в Лос-Анджелесе. Ему пришлось лечь туда, чтобы избежать судебного преследования.
Де Кордоба был потрясен.
– А раньше с ним уже случались подобные вещи?
– Доминик – кокаинист. Он всегда был неравнодушен к товару, которым торговал. Годы употребления кокаина не могли не привести к психическому расстройству. Я всегда знала, что однажды это произойдет. В подобном заведении умерла и его мать. И он жил в постоянном страхе, что кончит так же, как и она.
– Помоги ему Господь.
– Забавно, не правда ли, как все-таки неотвратима судьба? – Мерседес обернулась к нему. Никогда еще он не видел ее такой старой и изможденной. – Хоакин, – проговорила она, – почему он не звонит нам?
