Отголоски тишины - Энн Малком

Безусловно, полицию, вызывали, но я знала об отношениях между клубом и копами. Без подробностей, конечно, но они точно не были друзьями.

— Лекси… — одернула мама позади меня с не понятной мне ноткой в голосе.

Я повернулась и посмотрела на ее обеспокоенное лицо.

— Нет, мам, все в порядке, — успокоила я ее.

Я снова повернулась к Кейду и Броку, смотревшим на меня с удивлением, которое я бы назвала, скорее, шоком.

Об этом я не думала. Я вспоминала мучительные рыдания женщины возле погибшего мужчины. Ее горе, которое я чувствовала в своей душе. Я знала, насколько драгоценна жизнь, а ее у него украли. Я думала о том, как Килл потерял отца, и как тот мужчина станет теперь для этой женщины лишь воспоминанием на фотографии. Как и отец Килла. Как Стив и Ава.

— Я понимаю, — обратилась я к Кейду и Броку. — Полиция, скорее всего, их не найдет. А даже если и найдет, есть шанс, что посадить их не смогут.

Я выдержала паузу. Я не была экспертом в таких делах, но знала, что закон не всегда помогал в подобных ситуациях.

— Во всяком случае, не всех. Но вы… — Я уставилась на Кейда. — Вы найдете их, ведь так?

На самом деле это был не вопрос.

Кейд медленно кивнул, словно не знал, что сказать.

Я кивнула в ответ.

— Да. Хорошо. Я все сделаю, как надо, — заявила я.

Мне не требовалось знать, что произойдет потом. Главное знать, что люди, которые пытались украсть самое ценное из моей жизни, и которым удалось украсть это у другого, заплатят. Я даже не понимала, откуда взялась эта мстительная мысль. Уверена, если бы я не потеряла Аву и Стива, то не была бы так категорична в данном вопросе. У меня зародились бы сомнения. Но теперь я уже не была прежней Лекси. Лекси до трагедии в ее жизни. Нынешняя Лекси смотрела на мир совершенно другими глазами.

Кейд все еще глядел на меня. Затем слегка вздрогнул, и, к моему крайнему изумлению, наклонился и нежно поцеловал меня в голову. Он проделал все быстро и снова выпрямился. Я поняла, что это был за жест. Молчаливая благодарность. Его взгляд на мгновение остановился на моей маме. Затем он и Брок, подмигнувший мне, вышли из комнаты.

Килл наклонился ко мне и пробормотал на ухо:

— Ты потрясающая, Веснушка. Я так тобой горжусь.

Я повернулась к нему и пожала плечами.

— Они твоя семья.

***

Меня окружала чернота. Я ослепла. Ничего не видела. Но слышала. Слышала всё. Оглушительные выстрелы. Потом тишину. Затем крики. Рыдания.

Я резко проснулась и быстро заморгала, вглядываясь в мертвую тишину темной комнаты. Вокруг меня сжались чьи-то руки.

— Веснушка? — пробормотал обеспокоенный голос.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, где я нахожусь. На диване. Это было последнее место, где я помню, как оказалась, после того, как мы, наконец, добрались до дома. Мама, Килл и я. За нами, безусловно, следовал мужчина на байке. Килл немедленно отвел меня к дивану, обнял и включил телевизор. Мы почти ничего не сказали друг другу.

Телевизор больше не работал. Была середина ночи, если судить по тусклому свету, и я полулежала на диване, положив голову на грудь Киллиана.

Должно быть, я заснула. Не удивительно. Большую часть дня я действовала на адреналине. Предполагалось, что я вырублюсь. Меня крайне озадачило, что я проснулась посреди ночи на диване в объятиях Килла.

— Ты еще здесь, — прошептала я.

Руки Килла сжались.

— Я же сказал, что глаз с тебя не спущу, — пробормотал он мне в волосы.

— И мама не возражала? — спросила я в замешательстве.

Мама не была строгой в каком-либо смысле этого слова, но она придерживалась четких правил, когда дело касалось Килла. Установила мне комендантский час, вынуждала держать дверь открытой, когда он был в моей комнате, в отсутствии мамы вход туда ему был закрыт, и ему категорически не разрешалось оставаться на ночь.

Килл погладил меня по голове.

— Да, но мне строго приказано уложить тебя в кровать и вернуться на диван, если ты проснешься.

Я вся напряглась при мысли о том, чтобы покинуть объятия Килла и остаться одной в темноте.

Килл, должно быть, заметил это, потому что притянул меня к себе так, чтобы мне был виден силуэт его лица в темноте.

— Я не буду этого делать, Веснушка, — успокоил он меня, поглаживая меня по щеке. — Я уважаю твою маму. Ее правила. Не собираюсь их нарушать. Кроме одного, которое велит мне оставить мою девушку. Девушку, мимо которой сегодня на моих глазах пролетали пули. Девушку, которую я мог потерять.

Его ладонь обхватила мою щеку.

— Я не могу оставить тебя, Лекс. Не сейчас. Не в темноте, куда я боюсь отпустить тебя. Боюсь, что ты расплачешься у меня на руках, — признался он.

Я накрыла ладонью его руку.

— Твои объятия — единственное, что удерживает меня от этого, — прошептала я.

Наклонившись вперед, я прижалась губами к его губам. Я нуждалась в его поцелуе больше, чем в чем-либо еще. Поцелуй быстро стал глубже, и объятия Килла сжались крепче. Он подвинулся на диване, укладываясь на спину, и я оказалась на нем сверху. Я обняла его за шею, а он обхватил меня за бедра и углубил поцелуй.

Внезапно его рука оказалась на моей шее, и он медленно отстранился.

— Я уже нарушил одно правило, Веснушка, — прохрипел он. — Нельзя сжечь их всех. Я не могу воспользоваться тобой в таком состоянии.

Я хмуро посмотрела на него в темноте, пока моя кровь горячим потоком пульсировала по венам. Я хотела его. Чувствовала себя живой. Больше всего на свете жаждала ощутить себя живой, убедиться, что Килл реален. Но, несмотря на это, вздохнула и опустила голову ему на грудь. Он положил руку мне на затылок. Я долго молчала, счастливая от того, что слышу под ухом сердцебиение Килла, и чувствую, как его грудь поднимается и опускается при дыхании. Затем вскинула голову.

— Ты выскочил на сцену, — выпалила я.

Килл ничего не сказал.

— Ты выскочил на сцену под градом пуль, — в ужасе закончила я.

Среди всех вчерашних событий, я не вспомнила о моменте, когда Килл прикрыл меня своим телом. От пуль.