Кровь Моего Монстра - Рина Кент
Я задыхаюсь.
— Кирилл...
— Мне так хочется засунуть свой член в эту дырочку. — он снова толкает свой огромный член в мою задницу. — Я бы трахал тебя до тех пор, пока ты не поймешь, что каждая часть тебя принадлежит мне. Не кому-то другому. Мне. Это моя задница, моя собственность. Блять, моя.
Моя рука находит его бедро, и я пытаюсь оттолкнуть его, но он заводит мои запястья за спину и обеими руками обхватывает их толстым кожаным ремнем. Я полностью обездвижена и не могу пошевелиться, даже если бы захотела. Затем его пальцы возвращаются к моему горлу.
— Но сегодня вечером…— он скользит своим членом между моих ног. — Я начну с моей киски.
Он вводит свой член внутрь, и я задыхаюсь от боли, вспыхивающей по всей моей сущности. Кирилл слишком огромный, и, несмотря на оргазм, который я только что испытала, мне больно от того, что он весь во мне.
— Ты такая тугая. Ммм. Так чертовски правильно. — его ворчание заполняет мои уши, и, несмотря на боль, я стараюсь двигаться на встречу к нему.
Мне не приходится долго стараться.
После нескольких толчков удовольствие начинает перемешиваться с болью, и мои стоны эхом отдаются в воздухе. Кирилл, держа меня за шею, заставляет посмотреть в зеркало.
Я поражена тем, что вижу перед собой. Он выглядит больше жизни позади меня и ничем не отличается от зверя, который пожирает меня заживо. Моя кожа вспотела, покраснела и подстраивается под его ритм.
С его рукой вокруг моего горла и связанными запястьями я полностью в его власти.
— Посмотри, кто владеет тобой, Solnyshko. Посмотри, как твое тело подчиняется мне, как будто оно создано для меня. Ты моя, и ты всегда будешь моей. Ты никогда не будешь принадлежать никому, кроме меня.
Темное собственничество в его словах должно пугать меня, и в какой-то степени так оно и есть, но я не могу думать здраво, когда он трахает меня до потери моей жизни.
Его ритм такой же интенсивный, как и он сам. Он трахается со своим обычным контролем, но иногда он делает это так быстро и так сильно, что даже он не может это контролировать. Его очки запотевают от пота и напряжения, и он отбрасывает их в сторону, а затем наращивает интенсивность.
Моя грудь подпрыгивает и болит от возбуждения, а бедра несколько раз ударяются о мраморную стойку. Жгучая боль дополняет дикое наслаждение, нарастающее в моей глубине.
Внезапно он крепко сжимает мое горло и перекрывает доступ кислорода.
Я не могу дышать.
Я не могу...
В тот момент, когда я думаю, что умру, я кончаю.
И тут воздух и экстаз прорываются через меня одновременно. Я начинаю падать, но Кирилл прижимает меня к стойке. Холод ударяет по моей разгоряченной коже, и мои твердые соски царапаются о мрамор.
Но эти всплески дискомфорта забываются, когда он берет меня за шею и трахает до своего оргазма. Он входит глубже, выходит, затем снова и снова. Затем он врывается в меня со смертоносностью животного.
Он и есть животное.
Монстр, который не может насытиться.
Даже когда я начинаю плакать от его интенсивности. Даже когда я думаю, что сейчас потеряю сознание.
Кирилл не останавливается и не замедляется, и уж точно не кончает. Он трахает меня дальше и дальше, пока удовольствие не начинает смешиваться с болью. Пока я не узнаю, хочу ли я, чтобы он когда-нибудь остановился.
То, как он берет то, что хочет, и использует меня для своего удовольствия, делает мои бедра грязными и липкими от возбуждения. Еще один оргазм нарастает в моем сердце и распространяется по всему телу.
В этот момент Кирилл рычит, делает несколько ударов сильнее, а затем тепло заполняет мои внутренности.
Он притягивает меня за горло так, что я прижимаюсь спиной к его обтянутой одеждой груди. Его горячее дыхание заполняет мое ухо, прежде чем он рычит:
— Моя.
Меня пробирает пугающая дрожь, когда я понимаю, что он имеет в виду именно это и, вероятно, не остановится ни перед чем, чтобы сделать меня своей.
Глава 30
Кирилл
Как только я открываю глаза, я понимаю две вещи.
Первое: я заснул.
С тех пор как мой отец начал свои пытки, мой тип сна — это только отдых глаз. Я всегда полностью осознаю, что меня окружает, и готов в любой момент начать действовать.
Я не спал глубоким сном уже...наверное, лет двадцать или около того, настолько, что забыл, каково это. Армия сделала мой режим сна еще более неустойчивым. Какой смысл отдыхать, когда я мог бы использовать это время для чего-то конструктивного?
Соответственно, с годами время сна становилось все короче и короче. Единственным исключением была та ночь в деревне. Тогда меня это обеспокоило, и это еще больше беспокоит сейчас, учитывая, что я действительно погрузился в глубокий сон на...более шести часов.
Это подводит меня к следующей вещи, которую я осознал.
Саши больше нет.
Кровать смята там, где она спала, и ее запах витает в воздухе, но это единственное свидетельство того, что она была здесь.
Я смотрю вниз и вижу, что на меня накинуто одеяло, которое удивительным образом умудрилось накрыть меня почти полностью.
Уложив ее спать, я сел на свое обычное место на диване, намереваясь заняться какой-нибудь работой, но, очевидно, я уснул. Я не только не заметил, как она проснулась, оделась и ушла, но и не почувствовал ее прикосновения ко мне.
Блять.
Я вскакиваю и направляюсь в ванную, чтобы посмотреть, там ли она, несмотря на ощущение, что ее там нет. Я останавливаюсь на пороге, когда на меня нахлынули воспоминания о прошлой ночи. Траханье, стоны, шлепки, хрюканье и плач.
Было много слез, когда Саша не могла больше терпеть, когда ее трахали, но иногда она умоляла, и я позволял ей кончить.
Чем больше слез текло по ее щекам, тем жестче я кончал. Чем дольше она умоляла, тем сильнее мне хотелось владеть ею так полно, чтобы никто не смог ее у меня отнять.
Я хотел остановиться после того первого раза, так как она была явно измотана и, вероятно, изранена, поэтому я попытался быть джентльменом и отнес ее в душ.