Стелла Чаплин - Бабник
Дон подняла руку и провела накрашенным ногтем по голой руке Макса, улыбаясь ему на секунду дольше, чем требовали обстоятельства.
– Конечно, Дон.
Дон закинула руки за голову и закрыла глаза. На ее губах играла довольная улыбка, а грудь была направлена в зенит.
Фантастика!
26
– И как мы будем делать это интервью?
– Не знаю. Ты же у нас репортер.
– Я не репортер. Ты прекрасно знаешь, что я не репортер.
– Включи диктофон и задавай свои вопросы.
– О чем?
– О господи! Ладно, сама все сделаю.
Мы сидели на террасе, а Макс и Дон готовили обед. Натали включила диктофон, который я купила в беспошлинной зоне. Точно такой же был у Дебби из «Слухов».
– Я начну с рассказа о том, как я познакомилась с Ричардом, хорошо?
– Хорошо.
Я пыталась заглянуть в окно кухни, чтобы посмотреть, что делают Макс и Дон. Близко ли они стоят друг к другу? Что он такого сказал, что она смеется, как ненормальная?
– Мы с Ричардом вместе учились в школе, – начала Натали, сложив руки на коленях, словно рассказывая сказку. – Нас тянуло друг к другу с первого взгляда. Мы смущенно улыбались, встречаясь в коридоре. Незаметно переглядывались в классе.
– Слушай, притормози, – перебила я ее. – С каких это пор у вас любовь с первого взгляда? Я не знала ничего подобного.
– Помолчи. Это моя история. Понятно? Но Ричард, – как ни в чем не бывало продолжила Натали, – встречался с моей лучшей подругой Линди – это ты, – и я знала, что мы никогда не будем вместе. Он поджидал меня после школы незаметно для всех и просил о встрече, но я говорила, что это невозможно. Я не могла причинить боль Линди. Наша дружба была для меня важнее всего.
– Но…
– Линди и Ричард встречались несколько месяцев…
– Почти два года!
– Год, – решительно сказала Натали. – Однажды они ужасно поссорились. Он сказал ей такие обидные вещи, которые она не могла простить. Линди прибежала ко мне в слезах и заявила, что порвала с Ричардом навсегда. Она не хотела больше его видеть. Я говорила, что у них было много хорошего и им надо помириться, но Линди уже приняла решение. Она сказала, что ненавидит его и между ними все кончено.
Я ничего не могла поделать. Если бы пыталась возражать, я бы только потеряла время. Натали согласилась дать интервью и рассказывала ту историю, которую хотела рассказать. У нее была заготовлена одна ложь для меня, другая – для себя и третья – для всего света.
Если я хотела работать в «Сливках» – а я очень хотела, – должна была сидеть и слушать, как Натали снова ворует у меня Ричарда. Может быть, кто-нибудь другой и мог бы вытащить из нее правду, но только не я – я ведь была влюблена в ее жениха! Кто я такая, чтобы требовать от Линди честности? Я сидела и слушала, держа свой виноватый рот закрытым, и думала, что ей послужило бы хорошим уроком, если бы я отбила у нее Макса.
– Прошло несколько месяцев. Ричард продолжал уговаривать меня встречаться с ним, но я считала, что это будет неприятно Линди, и отказывалась. Между тем – наверное, месяцев через шесть – Линди полюбила другого парня, и я решила рассказать ей, что Ричард пытается ухаживать за мной. Я призналась, что сама к нему неравнодушна. Линди ответила, что она не возражает против того, чтобы мы встречались, и что она рада за меня. Сама она была очень счастлива со своим новым другом.
Прежде чем решиться на серьезные отношения с Ричардом, я подождала десять месяцев. Бедный Ричард очень страдал от этого, но я, конечно, была девушкой и хотела быть уверенной, что он мне действительно подходит. Каждый день Ричард говорил мне о своей любви, и я знала, что он искренен. Он был страстным и заботливым любовником. Поскольку он был моим первым мужчиной, мне не с чем было сравнивать и не приходило в голову, что он не слишком хорошо развит в физиологическом плане – так ему, подонку! – но, несмотря на это, у нас была нормальная и даже замечательная сексуальная жизнь. И это было так естественно, что мы поженились.
Я вполуха слушала эти лживые фразы, потому что внимательно следила за положением дел на кухне. Дон не было слышно. Может, она вышла? И Макс там один?
– Извини меня на минутку, Натали, я хочу пить. Принести тебе что-нибудь?
– Минеральной воды без газа с одним кубиком льда.
– Ты можешь продолжать без меня.
– Конечно, Линди была у нас на свадьбе, – слышала я ее голос, входя в кухню. – Я даже помню, что она подарила нам тостер.
Тостер? Ну и ну! А впрочем, говори что хочешь!
– Привет, Рыжик! – нервно сказал Макс. – Как идет интервью?
– Прекрасно! Что готовишь на обед? Бифштекс или гамбургер?
Боже! Неужели я сказала это вслух? Мне казалось, что я только подумала об этом.
– Слушай, извини меня, – тихо сказал Макс. – Ты знаешь, что я так не думаю.
– Откуда я знаю? – Надеюсь, мой голос не дрожал.
– Я же должен был что-то сказать, правда? – прошептал Макс. – Я должен был сказать Натали то, что она хотела услышать. Я же не мог сказать ей правду!
Он погладил меня по руке.
– Какую правду?
– Что я не могу не думать о тебе.
– Что вы двое тут готовите?
В кухню, покачивая бедрами, влилась Дон.
– Я зашла за стаканом воды для Натали, миссис Би, – ответила я весело. – На улице становится жарко.
Интервью на террасе шло полным ходом.
– Мы с Ричардом, конечно, очень хотели иметь детей. Я знаю, он был бы потрясающим отцом. Когда мы переехали в Калифорнию, то первым делом он покрасил в нашем новом доме комнату, которую назвал детской. Мы были самой счастливой молодой семьей, начинающей совместную жизнь.
– Я не считаю, что Ричард – гомосексуалист. Он бисексуал. Он не мог бы любить меня так страстно, если бы его не привлекали женщины. Как тебе это? – обратилась Натали ко мне. – Достаточно правдоподобно звучит?
– Потрясающе, – подтвердила я. – Я сама готова поверить в это.
– Спасибо, – серьезно ответила Натали.
Пусть забирает своего Ричарда, решила я. Пусть отвоюет его у меня честно и благородно. Пусть получит свой счастливый брак. Какая, к черту, разница? Разве сейчас я влюблена в Ричарда?
– Расскажи мне о Максе, – попросила я Натали. – Как вы с ним встретились?
– Я тебе уже об этом рассказывала, – ответила она.
– Я помню, – сказала я. – Расскажи еще раз. Для наших читателей.
За обедом я старалась не встречаться глазами с Максом.
Томас сидел за одним концом стола, Дон – за другим, Макс – между Натали и Дон. Я села напротив Натали, стараясь даже не смотреть в сторону Макса.
Думаете, я не справилась? Зря. Весь обед я старательно изучала огромную черно-белую фотографию Дон, висевшую на стене напротив меня. В кожаном мини-платье она вылезала с заднего сиденья «Мерседеса», одна бесконечная нога оставалась в машине, другая – тянулась наружу. Она абсолютно игнорировала мужчину, занимавшего водительское место. Выражение ее лица говорило: «Я знаю себе цену. Я прекрасна, спокойна и уверена в себе. Спасите и защитите меня!» Я не представляю, как ей это удалось. Я бы перевернулась от одного веса накладных ресниц.
