Судьба - Эбби Брукс

Куперы обнимают меня раз, другой, третий, а потом оставляют в тихом доме с моим будущий мужем.

— Как скоро нам нужно будет быть у твоих родителей? — Гарретт притягивает меня ближе, его руки скользят вниз обхватить мою задницу.

— Я думаю, у нас есть час или два, чтобы придти. Почему?

— Потому что у меня есть идея. — Его губы дразнят мои. — Очень хорошая идея. — Он направляет мою руку к своей заметной эрекции.

— Мне нравится, к чему это идет, — бормочу я, сжимая его член. — Где ты хочешь меня видеть?

Гарретт ухмыляется, в его глазах появляется дьявольский блеск.

— Лодка.

— Лодка? — Я издаю смешок. — Я не думаю…

— Ангел. — Он приподнимает бровь. — Будь хорошей девочкой и тащи свою задницу на лодку.

Мы подъезжаем к дому моих родителей, снова приезжаем последними. Мои волосы взъерошены, а тело болит, и по какой-то причине мне нравится Клубника и шампанское больше, чем несколько часов назад. Наши семьи ходят вокруг, смеются и разговаривают, как старые друзья, а не как новые знакомые. Кэтлин и Карабелл проносятся мимо, одна поворачивается, чтобы ударить другую, прежде чем Блоссом хватает их за руки и уводит, даже не поздоровавшись в нашу сторону.

— Вот ты где! — Говорит Натан, следуя за своей девушкой. — Мисс Всегда рано превращается в Мисс всегда опаздывает.

— Это миссис Всегда опаздываю к тебе. — Я хлопаю рукой по бедру. — Ну, с завтрашнего дня.

Гарретт закатывает глаза.

— Я никогда не опаздываю, большое тебе спасибо.

— Кроме того дня, когда мы встретились, чтобы обменяться телефонами.

— Я не опаздывал. — Он касается кончика моего носа. — Ты пришла раньше.

— Не хочу тебя расстраивать, — говорит Натан с дерзкой ухмылкой, — но сейчас ты опаздываешь.

Блоссом шипит его имя, и он бросает на меня извиняющийся взгляд, прежде чем поспешить поиграть миротворцем к проблеме, которую он не начинал.

Гарретт хмурится, наблюдая, как он уходит.

— Она мне все еще не нравится.

— То же самое, парень. То же самое.

Мы проходим мимо Мика, тихо прислоняясь к стене, выглядя потрясенным, когда он пьет. Он поднимает руку, слабо улыбается, затем снова обращает свое внимание на пол, прежде чем семья поглотит нас. Мы разговариваем и смеемся. Пообщаться и выпить слишком много шампанского.

Несколько часов спустя Ник застает нас в редкий тихий момент.

— Ты слышала о Мике? — он шепчет.

— Нет. Что случилось? Он весь вечер какой-то странный.

— Айви вернулась.

— Айви, Айви? — Я складываю руки вместе и подношу их к губам. — Она вернулась? То есть навсегда?

Ник поднимает ладони.

— Этого я не могу сказать, но у нее есть ребенок. Мика опустошен. Я думаю, что он всегда думал, что они закончат вместе.

Я ищу в толпе своего двоюродного брата, но нигде не могу его найти.

— Значит, она замужем?

Ник пожимает плечами.

— Понятия не имею. Теперь ты знаешь столько же, сколько и я. — Его взгляд падает на кого-то поверх моего плеча и застенчивая улыбка растягивает его губы. Я поворачиваюсь, чтобы найти Чарли, болтающую с Коннором, и качаю головой.

— Она дерзкая.

Ник усмехается.

— Ты говоришь так, как будто это плохо.

— Она также моя младшая сестра, — парирует Гарретт.

— Теперь это. — Ник поднимает указательные пальцы. — Это может быть плохо.

Позже тем же вечером Гарретт обнимает меня за талию и притягивает к себе.

— Как ты думаешь, наша семья будет такой… — Он качает головой, подыскивая подходящее слово.

— Какой? Доброй? Заботливой? Чудесной?

— Большой, — говорит он со смехом. — Как ты думаешь, наша семья будет такой большой?

— Единственное, что я знаю наверняка, это то, что она будет наполнена любовью, смехом и счастьем — концом.

— Видишь, — говорит он, приподнимая мой подбородок кончиком пальца, — я знал, что ты ищешь своего принца.

— Ни за что, Дурачок. Я искала тебя.

Позади него луна висит низко и ярко над водой. Звезды сияют, мерцая с обещанием вечности. Но как бы ни был прекрасен пейзаж, как бы счастлива я ни была, находясь в окружении семьи, самое главное — это он.

Гарретт Купер.

Сварливый, ворчливый, милый сумасшедший мужчина, который обещал сделать меня счастливой до конца моей жизни.

БОНУСНАЯ СЦЕНА

То, что я люблю свою работу, не делает каждый день легким. Последние несколько недель были заняты, накапливаясь на занятом, накапливаясь на занятом. Но сегодня?

Сегодня было такое гребаное дерьмовое шоу.

Папа и дядя Уайатт оба были больны и остались дома, что обычно не было бы проблемой, но сегодня это было так. О Боже мой, это было так. Назовите проблему, я с ней разобралась. В прошлом году в «Блисс локейшн» все шло хорошо, но не сегодня. О нет. В тот единственный день, когда я сама решаю все проблемы, весь мир отеля «Хаттон» рушится. Были проблемы с доставкой, с заработной платой и с цепочкой поставок, и я бегала как идиотка, пытаясь решить все это из других штатов. В какой-то момент я подумывала о том, чтобы забронировать билет на самолет, чтобы посмотреть, что я могу сделать лично, но Гарретт отговорил меня от этого, сказав, что позвонит из дома и разобьет кое-кому головы, чтобы я могла сосредоточиться на проблемах здесь, в домашнем отеле.

В довершение всего, я не могла ясно мыслить. Последние несколько дней я плохо соображала и просто чертовски устала. У меня на сто процентов не хватило энергии справиться с вещами так изящно, как следовало бы.

Я рявкнула на Терезу. Зарычалаг на Марту, главу нашего отдела домашнего хозяйства, а она просто самое милое создание, которое когда-либо было.

Я не лаю. Или рычу. Особенно для сотрудников, которые работают с нами так долго, что с таким же успехом могут быть семьей.

Я просто была… не в себе.

Я извинилась, и ни одну из женщин, казалось, не беспокоило мое настроение, но поди разберись, это еще один камешек в куче причин, по которым я не могу дождаться окончания сегодняшнего дня.

Уже далеко за восемь вечера, когда я выхожу за дверь, и закат в самом разгаре. Обычно я бы остановилась, чтобы оценить красоту, но сегодня все, что я могу сделать, это задаться вопросом, не повредила ли я свою сетчатку, потому что солнце светит прямо мне в глаза. Сбегая по ступенькам крыльца, каблук моей туфли-лодочки цепляется и отламывается. Я пошатываюсь, хватаюсь за поручень,